Стальная империя

Васильев Сергей Александрович

— Учитывая, что бронебойные снаряды Макарова-сан будут пробивать пояса, броню башен и казематов — не больше десяти до выхода из боя, адмирал-сама.

— Значит, русским будет достаточно дать пять залпов и еще два на пристрелку. Это четыре-пять минут. Пять наших залпов, из них два пристрелочных — в лучшем случае по три попадания в каждый из кораблей Макарова-сан. Боюсь, что этого будет недостаточно для выбивания даже «Осляби» и еще через пять минут у нас останется два броненосца против двух русских… Или, если боги будут к нам особенно благосклонны, против одного.

— «Окиносима» взорвался! —

закричал сигнальщик.

Его крик опередил грохот взрыва не меньше, чем на полминуты, но грибовидное облако, поднимавшееся над одним из двух отправленных на добивание «Пересвета» броненосцев, не оставляло сомнения в том, что второй «Канопус», «Мисима», если и отомстит за собрата, то задержать Йессена не сможет никаким образом. А значит, к тому моменту, когда они все же выбьют хотя бы один из кораблей Макарова, русский засадный полк — «Ретвизан» и «Полтава» — бросит на чашу весов свои тяжелые аргументы.

— Противник в пределах досягаемости! Разрешите открыть огонь, господин адмирал?

— Разрешаю, — коротко кивнул Того.

Первый залп дал недолет. Второй тоже. А третий…

— Адмирал-сама! Как командир корабля, покорнейше прошу Вас пройти в рубку, — низко поклонился капитан Хаясаки. — Мы будем нуждаться в Вашей мудрости.

Адмирал Того задумчиво кивнул. Он представлял, какого мужества потребовала от командира «Микасы» столь невежливая просьба.

— Повреждения? — спросил он, обращаясь к волнам и ветру.

— Прямое попадание в ствол правого носового орудия главного калибра, адмирал-сама. Носовая башня небоеспособна, данные о возможности ввести в строй левое орудие поступят с минуты на минуту.

Адмирал благосклонно кивнул и проследовал под защиту броневых плит. Залп с «Виттельсбаха» лег близким накрытием пять секунд назад, а прилет от «Осляби» ожидался примерно через десять. Дело, скорее всего, было в премерзком характере шимозы, наполняющей фугасные снаряды «Микасы», один из которых, видимо, разорвался прямо в стволе. Разумеется, он не будет поправлять капитана.

— Передать на второй боевой отряд — разворачиваемся строем фронта. Нам нужно ввести в действие орудия наших мателотов. Начать маневр через две минуты.

— Дымы на правой раковине! — послышался голос сигнальщика.

— Лейтенант, — обратился Того к тому самому, особо зоркому офицеру, — посмотрите, кто это.

— Это «Громобой» и «Россия», адмирал-сама. Скорость двадцать узлов, «Россия» горит, но, судя по всему, без повреждений в ходовой части!

— Значит, Третий Боевой отряд уничтожен, но кто-то из быстроходных кораблей смог прорваться, — кивнул адмирал и пояснил, — если хотя бы один из наших броненосных крейсеров все еще представлял угрозу для русских, «Громобой» или «Россия» остались бы добивать его. Раз Макаров-сан отозвал оба крейсера — ни «Ивами», ни «Якумо», ни «Аврора» больше не представляют для них опасности. Но поскольку «Россия» с «Громобоем» вернулись без бронепалубных крейсеров, тем есть кого преследовать.

Офицеры с непритворным уважением поклонились.

— «Ретвизан» и «Полтава» открыли огонь по «Мисиме»! — закричал один из офицеров, и через секунду добавил, — «Мисима»… Она…

— Она спускает флаг, — жестко закончил за подчиненного адмирал

Того. — Господа, я ни на секунду не могу допустить, что кто-то из офицеров Тенно согласился бы покрыть себя, все свои прошлые и будущие воплощения несмываемым позором. Но спешу напомнить, что больше половины команды на «Канопусах» — англичане. А они понимают долг и честь не так, как сыны Ямато.

Поскольку еще три «Канопуса» с такими же экипажами шли по соседству с «Микасой», некоторые из офицеров штаба не смогли удержать на своих лицах бесстрастного выражения.

А потом двухсотдвадцатишестикилограммовый фугасный снаряд, один из четырех последних в боеукладке «Осляби», ударил в броню рубки, и свет для всех, собравшихся в ней, померк.

09.06.1902. Бонины.

Грубо сколоченная из досок дорожка, поднимающаяся на вершину холма к высокой мачте, служащей одновременно для причаливания дирижабля и для радиотелеграфной связи, была совершенно лишена изящества, но, по крайней мере, позволяла не утонуть в выбитой маминскими тягачами и раскисшей после недавнего тропического ливня колее.

— Все дело в плотности населения, — весело сказал адмирал Макаров, проследив за неодобрительным взглядом собеседника. — У нас слишком мало людей и слишком много того, что надо сделать. Приходится ограничиваться только самыми быстрыми и наиболее функциональными решениями.

Адмирал Того задумчиво кивнул. «Интересно, — подумал японец, — на вышке развивается только военно-морской флаг с Андреевским крестом, а бело-сине-красный государственный флаг не поднят. Имеет ли это какое-либо значение?»

— Как вы получили это ранение, Макаров-сан? — спросил он, имея в виду висящую на перевязи руку русского адмирала.

— На «Боброке», — ответил тот, — примерно так же, как и Вы, Того-сан. Ваш фугас разорвался на броне рубки, меня отбросило, только вот приложился я не головой, как Вы, а плечом.

— Признаться, я не надеялся, что мы сможем потопить хотя бы один ваш броненосец, — сменил тему Того.

— Морской бой — не только точный расчет, но и череда случайностей. Еще два ваших фугаса попали почти в одну точку в носовой оконечности «Осляби», прямо по ватерлинии, а дополнительное бронирование «Пересветов» все-таки было немного кустарным. Поэтому несколько плит просто-напросто сорвало с подкладки и броненосец начал набирать воду. Плюс, в погоне за мореходностью наши инженеры увеличили высоту борта сверх разумных пределов. Помпы не справлялись, крен увеличивался и возникла серьезная опасность опрокидывания. В результате мой заместитель приказал оставить корабль. «Пересвет», к слову, мы до базы тоже не довели, как Вы могли заметить.

— С другой стороны, вы, потеряв два броненосца, приобрели три, — пожал плечами Того.

— Нам повезло, что некоторые англичане оказались более рациональны, чем подданные Японского императора. И гибель «Микасы»… К слову, о роковых случайностях… Мы рассчитывали, что «Ретвизан» и «Полтава» добьются попадания уже третьим залпом, но не ожидали такого эффекта… Так вот, гибель флагмана, а затем «Ивами» оказалась для команд «Сагами» и «Суо» несколько… шокирующей… И у них был пример «Мисимы».