Стальная Крыса идет в армию
Шрифт:
– Зря, могли бы подъехать, – прохныкал Мортон.
– Куда, в тюрьму? Чем дальше мы от начальства, тем спокойнее.
– Я устал!
– А кто не устал? Не говоря уже о том, что проголодался. Пошли, найдем местечко, где можно тряхнуть кошельком Гоу…
– Джим… Джим ди Гриз…
Звук был очень высок, на пределе слышимости. Я встревожился – уж не слуховая ли галлюцинация? – и оглянулся, но, кроме Мортона, поблизости не было ни души.
– Ты что-нибудь слышал?
– Нет. А что, должен был?
– Не знаю.
– Может быть, с тобою моль разговаривает? Ха-ха.
– Сам ты ха-ха. Что еще за моль?
– Разве не видишь? Сидит на твоем капитанском погоне. Стряхнуть?
– Нет, оставь.
Я повернул голову и, поморгав, краем глаза увидел моль. Она вспорхнула и уселась мне на ухо.
– …Иди… аэрогропл… сейчас же!
– Не понимаю.
– Это потому, что я не говорю.
– Мортон, заткнись. Я не с тобою разговариваю, а с молью.
У него отвисла челюсть, он быстро отошел в сторонку.
Не обращая на него внимания, я сказал:
– Повтори.
– Аэродром… иди на аэродром.
– Ладно, понял, иду на аэродром.
Моль улетела, а я похлопал Мортона по плечу. Его била крупная дрожь.
– Взбодрись и пошли. И перестань пялиться на меня, как на психа. Моль – всего-навсего связной.
– Чей связной?
– Много будешь знать – плохо будешь спать.
– Все-таки ты шпион, правда?
– И да и нет. Я здесь по своим делам, но кое-кто попытается этим воспользоваться. Понял?
– Нет.
– Вот и хорошо. Пошли искать аэродром. Могу предположить, что он находится там, где горят огни и садятся самолеты. Идешь со мной?
– А что еще мне делать? Разве можно снова пробраться в казарму и сделать вид, будто ничего не случилось?
– Сам знаешь – нельзя.
Он с тяжким вздохом кивнул.
– Знаю. Только никак не могу понять, что мы делаем. Чем все это закончится?
Дельный вопрос. Правда, ответить на него пока совсем не просто.
– Честно говоря, не знаю. Но, поскольку я втравил тебя в эту историю, даю слово, что первоочередная моя задача – избавить тебя от забот и хлопот. Как – лучше не спрашивай.
– Брось, ты ни в чем не виноват. Ведь это я распустил язык перед тем дерьмовым капралом, с чего все и началось.
Ведя непринужденную беседу, мы приближались к аэродрому. Дорога, по которой мы шли, огибала поле, обнесенное высокой проволочной оградой, освещенной яркими фонарями. По ту сторону ограды росла трава и тянулись взлетно-посадочные полосы. Вспугнув стаю черных птиц, приземлился огромный транспортник. Он покатил по полосе, и стая сразу опустилась в траву. Одна птица раскинула крылья и перемахнула через ограду. Опустившись на дорогу и свесив голову набок, она заговорила человеческим голосом:
– Ты не один.
– Как видите. Ничего, он за нас. Это вы, Варод?
– Нет. Капитан Варод сменился с дежурства.
– Позовите его. Я не стану разговаривать
– Ладно. До связи.
Птица повернулась кругом, раскрыла клюв и умчалась со свистом, не махая крыльями.
– Реактивный двигатель, – заметил я. – Воздухозабор через клюв. Сопло примерно там, где оно может находиться по нашему представлению. Пошли.
Послышался приближающийся рев сирены – по дороге мчался автомобиль. Он притормозил, поравнявшись с нами, и тарелка пеленгационной антенны уставилась на нас. Затем машина двинулась дальше.
– А ловко они засекают радиопередачу, – заметил я.
– А что, в птице есть рация?
– Помимо всего прочего. Похоже, она действует в автономном режиме и имеет логические цепи, которые подсказывают ей держаться стаи. Засечь ее можно только во время радиоконтакта с базой… Тебе это не интересно. Как и то, кто послал птицу. Но могу тебя заверить, что эти люди не хотят неприятностей твоей стране.
– А почему? – возбужденно спросил он. – Скажи им, пусть берутся за дело: избавят нас от вояк и их прихвостней и снова устроят выборы. Знаешь, сколько уже длится военное положение? Я подсчитал: так называемое временное военное положение введено двести лет назад. Передай друзьям этой птички, пусть причинят военным все неприятности, какие только смогут.
– Я все слышал, – пробасила птица, выныривая из сумрака и усаживаясь мне на плечо. – Нет, неприятностей мы не хотим…
– Варод, замолчите, – оборвал я. – С минуты на минуту вернется пеленгатор, нет времени на болтовню. Я узнал кое-что насчет вторжения.
Птица скосила на меня глаз и кивнула.
– Прекрасно, – сказала она. – Излагай, я записываю. Где они решили высадиться?
– На другой планете. Они готовят космический флот.
– Ты уверен?
– Уверен. Я подслушал.
– Название планеты?
– Не имею представления.
– Я вернусь. Только уведу подальше пеленгатор.
Птица взмыла в небо, оставив в воздухе инверсионный след, и, не прекращая передачи, уселась на кабину проезжавшего мимо грузовика. Через минуту пеленгатор развернулся и помчался вслед за грузовиком.
Мы пошли дальше.
– Ты говорил насчет вторжения. Что ты узнал?
– Только то, что ты слышал. А командует десантом генерал Зеннор. Из его слов я сделал вывод, что все начнется очень скоро.
Раздался свист, меня хлестнуло струей горячего воздуха, острые когти прямо через кепи впились в череп.
– Ты должен выяснить, на какую планету они решили напасть.
– Сами выясняйте. Проследите за ними, когда стартуют.
– Невозможно. Ближайший крейсер с аппаратурой слежения в четырех днях пути отсюда. Он может опоздать.
– Ладно, попробую что-нибудь сделать. О-ой!
Я потер затылок, с которого при взлете птицы исчезло некоторое количество волос, и поднял с земли кепи.