Стальная: по пути пророчества

Волкова Альвина Николаевна

– - Нет, мам. Это Фран был ранен.

– - Но он же ушел?... Только что.

– - Ему стало лучше.

– - Вы опять поссорились?

– - Нет, мам, тут другая причина.

– - Какая?

Я отвела взгляд.

– - Физиологическая.

– - Какая?

– - Ну, тут такое дело... Как бы тебе это объяснить. Фран он же оборотень. Да и я вроде тоже... теперь. Животные инстинкты... Вот... как бы...хм..

Что-то я совсем смутилась под внимательным взглядом мамы и насмешливым, отца. Все-таки, подобные вопросы лучше обсуждать тет-а-тет.

– -

Та-ак, что-то я ничего не поняла, идемте пить чай... И вы двое мне все-все расскажете... И чтобы без умалчиваний, а то знаю я вас.

Мы с отцом переглянулись и синхронно поморщились. Когда мама так говорит, лучше не спорить.

***

Матик снова прятался под столом, поглядывая на меня с опаской. Но я больше на него не сердилась. Фран, слава богу, жив - здоров, и это главное, а последствия... Без них было бы не интересно.

Индир все-таки спалился. Его поймала мама, когда тот неуклюже воровал печеньки из вазочки на столе. Так мои родители, наконец, узнала о его существовании. Первымделом, мама, как в прочем и я, принялась его щупать, умиляясь и тыкая в его толстое пузо. Хранитель терпеливо сносил измывательства над собой, только тяжело вздыхал и смотрел умоляюще. Отец, увидев дракончика, одобрительно хмыкнул, и похвалил за первый удачный опыт в создании себе подобных.

Я покосилась на Индира, тот выпучил глаза и заявил, что он не стальной, а одна небесная богиня, знает какой. Мама была в восторге. Ее: "Он еще и говорящий", вызвало у меня очередную вымученную улыбку.

Неожиданно представила себе, как буду возрождать клан стальных: сяду так же на диван (найти бы только удобный); с одной стороны кучка железа; в ногах охлажденный тазик, с другой - столик, куда буду ставить фигурки. Сделаю себе стаю летающих зажигалок. У-у, как страшно. Мои враги и недоброжелатели загнуться от смеха. Но мне не до смеха, как я, по мнению пророчества, должна это сделать - возродить целый клан. Хоть подсказку бы дали.

Я изложила суть моих терзаний родителям, на что отец сначала хмыкнул, сказа, что я тороплю события, а потом предложил не заморачиваться пока не пройду обе стадии оборотничества, и не приму, наконец, свой истинный облик - облик дракона. Там оно будет виднее, как дальше действовать. Мама согласилась с отцом, только попросила быть крайне осторожной, ведь возрождение такого могущественного клана не может пройти незамеченным для его врагов. Я поделилась своей фантазией, и мы вместе посмеялись над ней.

Только Индир не смеялся. Он посмотрел на меня с подозрением, и глубоко о чем-то задумался. Застыл как статуэтка - только глазки туда-сюда, туда-сюда.

Я рассказала относительно достоверную историю моих взаимоотношений с Франчиасом - мама выслушала и пришла к выводу, что Фран поступил весьма благородно, и все к лучшему, на горячую голову, можно таких дел наворотить, что лет десять потом разгребали бы оба. То, что я неровно к нему дышу, ни маму, ни папу не удивило. Мама таинственно улыбнулась, папа закатил глаза и выразился, что другого

он и не ожидал, но уточнил, как же тогда я поступлю с черным драконом. Я только пожала плечами. Что я могла сказать? Я сама не знаю, что буду делать. Упоминание Лассаиндира в разговоре встревожило маму, которая сразу вцепилась в нас, как клещ и вытрясла почти всю информацию, и только потом призналась, что дракон лично ей никогда не нравился, но объяснить почему, она не могла. То, что она знала о драконе, удивило отца, и он поинтересовался насколько давно. Мама ответила не сразу - вспоминала.

Как выяснилось, навещая меня в деревне, она заметила, что я бегаю совсем без присмотра. Попеняла бабке, та ответила, что за мной есть, кому присмотреть и представила Ласснира. И это было еще до моей болезни.

Тогда я рассказала, что это была за болезнь, и как к этому причастен Лас. Папа отнесся к планам Ласнира как-то очень снисходительно, и даже лояльно. Он и не сильноудивился, как будто всегда знал. На прямой вопрос ответил уклончиво, мол, догадывался, но проснувшееся чутье намекнуло, что папа что-то скрывает. Зато мама долго и душевно возмущалась, и в конце пообещала при встрече оторвать красноглазому крылья и хвост, чтобы не повадно было обижать ее девочку. Услышав такое, Индир шлепнулсясо стола, и поспешил спрятаться за спиной горгульи, пока мама не решила начать с него, очень уж грозно она в этот момент выглядела.

Мы синхронно посмотрели под стол. Матик сделал круглые глаза и заскулил. Мы с мамой переглянулись и тут как гром среди ясного неба:

– - Статуэтка!!

Бли-ин, мы совсем о ней забыли! Все вместе начали искать ее по квартире. Мамы была уверена, что не выпускала пакет из рук. Он нашелся в коридоре. Завалился за ящик. Я вытащила статуэтку и обеспокоенно осмотрела. Цела. Ну, слава богу.

Папа увидев, что мы искали, вдруг уподобившись кузнечику, отскочил на метр назад и завопил, как резанный, что мы не имели права брать ее, что мы безмозглые курицы не знаем с чем связались. Упомянутые курицы о-очень внимательно посмотрели на папу.

– - Так, пап, я не поняла, что на тебя нашло?

– - Зачем вы ее сюда принесли? Вам жить надоело?!!

– - Пап?

– - Дорогой?

– - Верните ее туда, откуда взяли НЕМЕДЛЕННО!

– - Пап, - закатила я глаза, - я этим и занимаюсь. Хочу отдать ее Франчиасу... Хотела. Но забыла.

– - Франчиасу!! Да, ты... Да ты, - заело папу. Он закашлялся, немного успокоился и заговорил сдержаннее, хотя от волнения у него даже губы побелели, - Да, ты представления не имеешь, что начнется, если вернуть ее глиртам! Нина, этого ни в коем случае нельзя делать!

– - Пап, она нужна им.

– - Конечно, нужна!!
– снова закричал отец, - Глирты одна из самых хитрых, опасных и жестоких рас на Орни'йльвире. Подумай своей маленькой головкой, что будет, если к ней вернется ее прежняя способность размножаться чаще, чем раз в триста лет. К чему это приведет? Ты знаешь, за что их наказали?

– - Нет? А ты?

– - О-о, у меня есть догадки по этому поводу.