Стальная: по пути пророчества
Шрифт:
– - Нет, - упрямо заявила брюнетка, горделиво выпятив грудь. Глубокий вырез темно-синего платья натянулся, с трудом удерживая драконье богатство. Получилось эффектно. Мужская половина зала единодушно проглотила слюну.
– - Дарисандрина, - рявкнул, вошедший за Хросом блондин, отпихивая гвиорда с дороги, - ты уже натворила дел. Хватит. Нам не нужен конфликт с...
– - С кем?
– презрительно скривилась драконница, - с ней? Она Избранная, она обязана...
– - Я никому, ничего не обязана, - процедила я сквозь зубы.
– - Идем Дарисандрина, - Ласснир схватил
Как бы ни так, драконница уперлась. Она встала, возвышаясь надо мной и не скрывая неприязни, вопросила:
– - Кем ты себя возомнила, человечка?
Подобную формулировку я уже слышала, и она и раньше мне не очень нравилась, если так пойдет и дальше, мы поцапаемся, а это неблагоразумно и недальновидно с моей стороны, да и с ее тоже. Наследники зашумели как морские волны. Сделав наклон в сторону, я посмотрела на Ласснира.
– - Уведи ее, пожалуйста.
– - С удовольствием, - ответил за Ласа его блондинистый брат. Хм, они действительно внешне очень похожи, но в эмоциональном плане - день и ночь.
– - Только посмей ко мне прикоснуться, Райнар!
– взъярилась драконница.
Я незаметно поманила ее пальцем, и когда она нагнулась, тихо, чтобы только она могла услышать, прошипела.
– - Уйди по-хорошему... Или о твоем поступке узнает кто-то, кому это очень не понравится. Тебе это надо?
Зрачки ее расширились, она поняла намек.
– - Так в последний раз это была ты?!
– - Да.
– - Ты ничего не понимаешь, человечка.
– - Ты здесь без приглашения, Дари, и это я понимаю, и чаще всего это называют политическим скандалом.
– - Стерва.
– - От стервы слышу.
Знаете, помогло. Драконница, смерив меня презрительным взглядом сапфировых глаз, утихомирилась и позволила себя увести.
– - Продолжим?
– обернулась я к застывшим истуканами князю и Лельтасису.
Они отмерли и согласно закивали. Вся церемония заняла не больше десяти минут.
***
Когда она вернулась? Ни'ийна - его маленькая хозяйка. Хотя, о чем это он?! Он ведь больше не слуга. Тогда почему щемит сердце, когда он смотрит на нее? Что случилось с ней на Земле? Почему она не смотрит на него? Неужели все еще злится за обман или... узнала о привязке? Так он может все объяснить. Он уже все обдумал. Есть другое решение, другой выход. От нее потребуется только искреннее желание помочь, и все.
Но она изменилась. Дракон не узнавал свою испуганную крошку, эта Ни'ийна была ему незнакома. Она вошла в зал холодной походкой уверенной в себе женщины, окинула собравшихся нелюдей взглядом непроницаемых золотисто-зеленых глаз, и едва заметно кивнув Лельтасису и Орби, подошла к князю. Девушка поклонилась, по обычаю коснувшись правой рукой левого плеча. Ваимир встал, приветствуя ее, и как бы проявляя дружеское расположение, подхватив под локоток, развернул к залу. Ее тяжелое дыхание подсказало Лассниру, что девочка не совсем здорова, и держится только на своем упрямстве.
Князь вывел ее на середину, предоставив возможность
Он вышел вперед, чтобы сказать, что счастлив ее видеть, что рад, что ей удалось вернуться, что он соскучился, но ее взгляд встал между ними стеной. Холодный, бесстрастный - неживой. Его собственное имя в ее устах превратилось в лезвие ножа, которое она воткнула ему в сердце.
Дарисандрина, будь она неладна, не придумала ничего умнее, как влезть в не заладившийся разговор, и даже попытаться загипнотизировать Избранную, совсем позабыв о том, что в Стомгоре она на птичьих правах, и ее, как и Райнара, могут в любой момент вышвырнуть за приделы княжества, еще и старшей семье сообщат. А это чревато тем, что ее вовсе никуда больше не выпустят - так и будет сидеть в пещерах до конца своих дней.
С Дари Ни'ийна проявила гораздо больше эмоций, хотя и негативных. Она сдержанно поинтересовалась, кто собственно Дарисандрина такая, чем естественно взбесила драконницу, но Лассаиндиар побоялся приказывать Дай'Магриард младшей удалиться с собрания, и совсем не из-за того, что между ними было, а из-за явной нестабильности психики молодой драконницы во время встречи красной Тарги. Ее встреча почти закончилась, но реагировала она все так же агрессивно, стремясь доказать свое превосходство над ничтожными существами, которых она - драконница, в своем истинном облике, может просто раздавить или съесть.
Но на Ни'ийну Дари не произвела никакого впечатления, разве что разозлила, и девочка поборов себя даже попросила его увести распоясавшуюся особу. Свои титулы его бывшая хозяйка прослушала с видом легкой заинтересованности, словно это такие пустяки, что они вовсе не стоят ее сиятельного внимания. Зато дракон вслушивался в каждое слово, и к своему стыду, наконец осознал, что не только он ревностно охранял свои тайны, но и Ни'ийна не раскрывала всех карт.
Ласснир понял, что пока боролся со своими чувствами, искал выход накопившемуся за столетия гневу, девочке пришлось бороться с целым миром - чужим и непонятным. И мир принял ее. Сначала Ваимир, потом Лельтасис, Хрос и даже Франчиас. Не говоря уж о Орби, который души в ней не чает. Все они стали ей ближе и роднее, чем он - ее первый рай'и.
Однако ее новая манера поведения кого-то ему напоминала. Ласснир мог поклясться, что в момент, когда Ни'ийна решила поставить драконницу на место, и что-то ей прошептала, жест, которым она воспользовалась - резкое движение кисти в сторону с выпрямленными пальцами, словно она разрезает воздух - принадлежал Франчиасу. Дракон с недоумением наблюдал, как она окидывает взглядом собравшихся, словно пытается запомнить каждого, кто находится в зале. После принятия клятвы, Ни'ийна обернулась к толпе, ожидающей ее слова, и извинилась, сказав, что вынуждена покинуть их, так как после перехода все еще ощущает легкое недомогание. После этой фразы огр подхватил девушку на руки и унес рай'ану в дом Лекаря.