Стальное сердце
Шрифт:
– Счастливчик! – крикнул вдруг кто-то.
Я быстро опустил винтовку, отступив в переулок. Мгновение спустя мимо пробежал полный мужчина в вельветовой куртке и штанах.
– Счастливчик! – снова крикнул он. – Подожди!
Я снова поднял винтовку, разглядывая новоприбывшего в прицел. Может, это тоже часть ловушки мстителей?
Нет. Это был Донни Харрисон по прозвищу Ловкач, мелкий эпик с единственной способностью – стрелять из пистолета, никогда не испытывая недостатка в патронах, телохранитель и наемный убийца в организации Стального Сердца. Частью плана
Ругаясь себе под нос, я смотрел, как Ловкач останавливается перед Счастливчиком и женщиной. Она озабоченно надула губы, прищурив прекрасные глаза. Да, она явно встревожилась. Наверняка она одна из мстителей.
Ловкач заговорил, что-то объясняя, и Счастливчик нахмурился. Что происходит?
Я вновь переключил внимание на женщину.
«И все-таки в ней что-то есть…» – подумал я, пожирая ее глазами.
Она была моложе, чем я думал вначале, лет восемнадцати-девятнадцати, но в ее взгляде чувствовалось нечто такое, отчего она казалась намного старше.
Озабоченное выражение тут же исчезло с ее лица, сменившись напускным безразличием. Повернувшись к Счастливчику, она показала куда-то вперед. В чем бы ни заключалась ловушка, им требовалось, чтобы он оказался подальше от этого места. Разумно – поймать предсказателя не так-то просто. Если его чувство опасности намекнет ему даже на малейшую возможность ловушки, он сбежит. Женщина наверняка знала его слабое место, но, вероятно, не хотела его использовать, пока они не окажутся вдали от посторонних глаз.
И даже тогда ловушка могла не сработать. Счастливчик был вооружен, а многие слабости эпиков использовать крайне непросто.
Я продолжал наблюдать. В чем бы ни заключалась проблема Ловкача, она, похоже, не имела никакого отношения к женщине. Он отчаянно жестикулировал, показывая назад в сторону театра. Если он убедит Счастливчика вернуться…
Ловушка так и не захлопнется. Мстители отступят, исчезнут, выберут новую цель. Могли уйти годы, прежде чем мне бы представился второй шанс.
Этого я допустить не мог. Глубоко вздохнув, я опустил винтовку и повесил ее на плечо, затем вышел из переулка на улицу и направился к Счастливчику.
Пришло время предоставить мстителям мое резюме.
2
Я быстро шагал по стальному тротуару, то входя в круги света, то выходя из них.
То, что я собирался сделать, было очень глупо. Примерно так же глупо, как есть мясо, купленное у торговцев на нижних улицах, а может, еще глупее. Мстители крайне тщательно планировали свои убийства. Я не собирался вмешиваться – лишь понаблюдать, а потом попытаться убедить их взять меня к себе. Выйдя на улицу, я вмешался в их планы, в чем бы те ни заключались. Возможно, конечно, что все шло именно так, как предполагалось, и появление Ловкача предусматривалось заранее.
А может, и нет. Ни
Я не знал, что именно происходит сейчас, но должен был хотя бы попытаться помочь. Упустив такую возможность, я бы проклинал себя всю оставшуюся жизнь.
Все трое – Счастливчик, Ловкач и красотка – повернулись ко мне.
– Донни! – крикнул я. – Ты нужен нам в «Риве»!
Ловкач нахмурился, разглядывая мою винтовку, затем полез под куртку за пистолетом, но доставать его не стал. Счастливчик удивленно поднял брови. Если бы я чем-то ему угрожал, он сразу бы это почувствовал, но в ближайшие несколько минут я ничего ему делать не собирался, и никакого предупреждения он не получил.
– Ты кто вообще такой? – спросил Ловкач.
Я остановился.
– Кто я такой? Треск, Донни! Я уже три года работаю у Шприца. Что, так сложно запомнить?
Сердце мое отчаянно колотилось, но я старался не подавать виду. Шприц заведовал театром «Рив». Он не был эпиком, но ему платил Стальное Сердце – как практически любому, имевшему в городе хоть какое-то влияние.
Ловкач подозрительно покосился на меня, но я знал, что всякие мелкие сошки его волнуют мало. Его наверняка бы удивило, знай он, как много мне известно о нем и о большинстве эпиков в Ньюкаго.
– Ну? – спросил я. – Идешь?
– Нечего мне указывать, пацан. Ты вообще кто? Охранник, что ли?
– Прошлым летом я участвовал в облаве на Идолин, – сказал я, скрестив руки на груди. – Продвигаюсь по службе, Донни.
– Обращайся ко мне «сэр», идиот, – бросил Ловкач, убирая руку из-под куртки. – Если продвигаешься по службе, то не бегал бы на посылках. Что ты там за чушь несешь насчет того, чтобы вернуться? Шприц сказал, что ему нужен Счастливчик, чтобы тот для него кое-что подсчитал.
Я пожал плечами:
– Он не говорил мне зачем, просто просил вас привести. Сказал, что был неправ и вам незачем беспокоить Счастливчика.
Я посмотрел на Счастливчика.
– Вряд ли Шприц знал, что у вас… э… есть свои планы, сэр. – Я кивнул в сторону женщины.
Последовала долгая неловкая пауза. Я так нервничал, что о костяшки моих пальцев можно было содрать защитный слой с лотерейного билета. Наконец Счастливчик презрительно фыркнул:
– Скажи Шприцу, что на этот раз я его прощаю. Ему стоило бы быть поумнее – я ему не персональный калькулятор.
Он повернулся, подставив локоть женщине, и пошел прочь, явно полагая, что она с радостью последует за ним. Обернувшись, она посмотрела на меня, взмахнув длинными ресницами над голубыми глазами, и я вдруг понял, что улыбаюсь.
А потом сообразил, что если я одурачил Счастливчика, то, вероятно, одурачил и ее тоже. Это означало, что теперь она и мстители считают меня одним из лакеев Стального Сердца. Они всегда старались не подвергать опасности мирное население, но не имели ничего против того, чтобы прикончить нескольких наемных убийц или головорезов.