Стальной Флегетон. Книга первая
Шрифт:
Направив свой клинок, словно оса – жало, на полуобнажённого парня, мужчина сделал резкий выпад в торс.
– Агх, – выдохнул молодой мечник, с трудом сумев блокировать столь резкий удар. Мышцы замёрзли, деревенели, всё хуже и хуже поддаваясь воле хозяина. Серия хлёстких, быстрых тычков мечом, украшенного нанесённой на него изящной гравировкой дракона, отдавались болезненной волной по всему напряжённому телу. Очередной порез на правом запястье – брызнувшая кровь мгновенно обратилась в лёдяной цветок.
Молодой воин, сжав зубы, из последних сил старался
Катана вылетела из рук парня, вместе с надеждой на победу, прячась в глубоком снегу. Молодой воин перевернулся на спину, не обращая внимания на миллионы впившихся в него ледяных иголок, намереваясь вскочить и продолжить бой, но такое же ледяное лезвие обожгло его горло. Ещё миллиметр – и это могло быть его последнее движение.
Воины, совершенно не выказывая эмоций, бесконечно долгое мгновение смотрели друг другу в глаза. Каждый ждал действий от другого.
– Папочка! – донёсся тоненький голос, перебиваемый порывами жестокого ветра, со склона горы. – Мамочка сказала вам заканчиваться играться и идти кушать!
Воины перевели взгляд на непонятное круглое существо, отдалённо напоминающее маленького ребёнка, обёрнутого в несколько шуб из оленьих шкур. Возможно, это и был ребёнок, если судить по неуклюжей походке, с которой существо заковыляло вниз по едва различимой тропинке.
– Если выпустил из рук своё оружие – проиграл, – сухо проронил японец.
Молодой воин потупил взгляд.
– Тебе ещё есть, чему учиться, Эдриан, но… Уже куда лучше. Проголодался? – спросил мужчина, убирая катану в ножны и протягивая товарищу руку.
– Воин всегда должен быть слегка голоден, Югиро-сэнсэй, – вставая, ответил парень. – Если хищник насытится, в его охоте не будет страсти. Но от жаркого вашей жены я отказаться не в силах.
– Тогда найди своё оружие, да пошли.
– Я снова проиграл Вам, – грустно протянул Эдриан, разглядывая неглубокий, но обидно саднящий порез на руке. – Сколько бы ни было у нас тренировок, ничего не меняется. Я стараюсь успокоиться, стараюсь сконцентрироваться, стараюсь контролировать дыхание…
– Эдриан, – вздохнул Югиро. – Мне печально слышать, что ты так считаешь. Ты становишься опытнее, твои движения становятся всё более отточенными и уверенными. С каждым полученным и нанесённым ударом крепчает как твой дух, так и тело. Однако ты слишком опрометчив, горяч, и упорно отказываешься продумывать сражение на пару шагов вперёд. Я надеялся, что хотя бы у стихии получится охладить твой пыл, но, кажется, ещё просто рано. Обсудим это за ужином.
Швейцария;
28.01.2051.
Сидя рядом с кирпичной печью, в небольшом каменном домишке у подножия горы, двое мужчин, меньше часа назад кружившиеся стальными вихрями клинков, доедали нежные куски жаренного кабаньего мяса, обсуждая прошедший поединок.
– Я не могу понять этой концепции до конца… Чтобы победить врага – нужно искренне хотеть этого, – проронил Эдриан. – Победе нужно отдать всего себя, всю ярость, всю силу, всю скорость!
– Ты – твой самый главный враг, Эд, – спокойно ответил опытный мечник. – Гармония с собой и хладнокровие – вот главное оружие истинного воина. Если отринешь их и ринешься в драку – не сносить тебе головы.
– Тогда зачем я с детства учился сражаться? Использовать мощь каждого своего мускула, энергию каждой волны своей души, для нанесения смертельных ударов, всё – чтобы побеждать. Ни жалеть врага, ни жалеть себя – вот принципы истинного художника клинка!
– Ты меня не слушаешь, как обычно! Я тебе говорю об одном, а ты внемлешь лишь голосу в своей пустой голове!
– Простите, Югиро-сэнсэй, я просто…
– Соберись, Эдриан, – перебил его мужчина. – Сила и ярость не являются противопоставлением мудрости и концентрации – они могут и должны существовать в сердце воина в гармонии. Потому я и покинул Академию Первой Стали много лет назад… Там начали растить убийц, не воинов. Не людей. Сотни лет она была не просто школой, но домом для множества достойных мужей и женщин, благородных защитников своих семей, своей родины. Звание художника клинка всегда ассоциировалось с честью и доблестью, а что теперь? Нынешние выходцы Академии – надменные кикаккэ! Идут в наёмники! Их души поражены алчностью и жаждой денег!
– Всё потому, что нам запрещают воевать! Якобы, война закончилась. Но мы ведь знаем – это не так! И потом – я не такой! Ведь поэтому Вы и взяли меня в ученики, ведь так? Я собираюсь поступить в ORF. Не то чтобы я сильно доверял двуглавым, но это лучше, чем… любые другие варианты.
– Дорогой, – послушался нежный женский голос из дверного проёма – там стояла бледная женщина, с тонкими чертами лица, лет сорока, одетая в тёплый халат, – пожалуйста, не кричите. Мия только что заснула.
– Простите, госпожа! – вскочил Эдриан, быстро поклонившись женщине.
– Гомен насай, Изуми, – тихо ответил Югиро. – Ложись и ты тоже. Мы не будем шуметь. Однако нам есть, что обсудить. Кто знает, будет ли ещё возможность для этого.
– Эдриан, – ласково улыбнулась женщина. – Удачи тебе на инициации. Я верю, что у тебя всё получится, и ты станешь достойным воином, коим будут гордиться твои предки. Главное – верь в себя.
– Благодарю Вас, Изуми-сама, – снова быстро поклонился Эдриан. – Благодарю за доброту и гостеприимство.
– И убери уже из речи эти приставки, – улыбнувшись, женщина удалилась. – Мы не в Японии.