Стальной прилив
Шрифт:
Хэндрикс сердито посмотрел на Дэмпси. Пальцы моряка непрестанно скользили по бойку оружия.
Не дождавшись от командира ответа, Уорвелл добавил:
– В общем, капитан, Комитет требует от вас прекращения операции «Несгибаемая воля». Подыхать за нашего президента мы не хотим. Выполнять приказы командования мы тоже не собираемся. Эти козлы задержали нас в море на несколько лет, мы свое давно отработали. Ваш долг – вернуть нас домой к семьям и детям, целыми и здоровыми – одним куском. Полагаю, Техас или Свободная Мексика с удовольствием
– Ваш долг, офицер, заключается в исполнении президентских приказов.
Уорвелл грубо выругался в ответ, упомянув в своей реплике президента и часть его ближайших родственников:
– Учтите, капитан, выбора у вас нет. Если до шести часов утра вы не измените курс корабля, комитет остановит реактор и выведет из строя имеющиеся на борту торпеды. Злить и провоцировать нас не советую.
– Угрожаете? – рявкнул Дэмпси, пытаясь подавить моряков авторитетом.
– Нет, капитан, – покачал головой Уорвелл. – Просто констатирую факты. Хорошенько подумайте над моим предложением и прикажите проложить курс в Мексиканский залив. Если не будете брыкаться, обещаю от имени комитета сохранить вам жизнь. В противном случае – пеняйте на себя.
Закончив речь, уоррент-офицер покинул каюту. Мексиканец исчез вслед за мулатом. В свете тревожных ламп его глаза сверкнули наркотическим блеском.
Избавившись от неприятных гостей, Гордон вернулся за стол и протянул Эмблтону маленькую фляжку виски.
– Где они тебя сцапали?
– В четвертом сервисном помещении, – со свистом произнес врач. – Уорвелл сказал, что парень из торпедного получил тяжелую травму. Я поверил, кинулся в отсек и получил хороший удар по голове.
Пощупав пальцами затылок, Эмблтон скривился от боли и процедил сквозь зубы:
– Кожу сорвали, сволочи.
– Откуда они знают о «Несгибаемой воле»?
– Килби просветил. Устроил им час политической пропаганды, вот они и заумничали…
Гордон опустился в кресло, схватился пальцами за лоб, крепко задумался.
– Под контролем дезертиров находится реактор – сердце лодки и ее меч – противолодочные торпеды. Арсенал тоже в руках повстанцев, в случае необходимости его придется отбивать. Количество комитетчиков на «Провиденсе» неизвестно. Активных, полагаю, не так уж и много, пассивных может быть полным-полно.
Взглянув на Эмблтона, капитан добавил:
– Полагаю, в деле замешаны наркотики?
– Вероятно, – устало отозвался врач. – Впрочем, таблетки не первопричина. Командование – вот истинный виновник наших бед. Людей нельзя держать в море три долгих года. Тут у кого угодно крыша поедет.
– Психическое спокойствие восставших волнует меня меньше всего, – мрачно отрезал Дэмпси. – Мы должны устранить комитетчиков любой ценой.
– Зачем? – устало отозвался док. – Может быть, правда на стороне комитета? Какого черта мы лезем в новое пекло? Неужели, кэп, вы разделяете идеалы президента? Я нет. Своими бесконечными войнами он не спасает экономику САСШ, а перекачивает
Капитан откинулся на спинку кресла и тихо произнес:
– Как бы я ни относился к президенту САСШ лично, я продолжаю оставаться патриотом своей страны. Лодка не должна попасть в руки Мексиканского правительства. В Техасе она тоже оказаться не должна. На борту «Провиденса» находятся двадцать торпед и десять ракет – носителей атомного оружия. Кроме того, Эмблтон, в первой и второй ракетной шахте содержатся специальные снаряды – нейтронные томагавки. Вы хотите, чтобы эти игрушки попали в руки безответственного латиноамериканского правительства? Короче, док, выбора у нас нет, мы должны продолжать миссию.
Эмблтон вернул фляжку капитану:
– Гордон, мы не контролируем отсеки. Любое целенаправленное насилие мгновенно обернется против нас. К тому же я против разрешения конфликта стрельбой. Положим кучу людей и во имя чего?
Дэмпси выложил на стол техническую схему «Провиденса»:
– Определяйся, док. Ты за меня или за них. Про правительство я речь не веду.
– Я весь во внимании, – устало произнес Эмблтон. – Каков план?
Гордон расправил уголки схемы и взял в руки остро отточенный карандаш.
– Сделаем так. Пригласим представителей комитета на переговоры. Обсудим условия сдачи субмарины третьей стороне. Они, конечно, будут настаивать на Мексике, но я предложу направить лодку в один из портов Гаити. Проблему с оружием решим следующим образом – восставших выгрузим, лодку отведем в океан и откроем балластные цистерны.
Комитетчики, конечно же, будут против этого плана. Продажа «Томагавков» сулит хорошую прибыль, и они будут биться за ракеты до последней возможности. Обсуждение неизбежно затянется на пару-тройку часов.
Карандаш Дэмпси уткнулся носом в кормовую часть подводной лодки.
– Вот здесь мы устроим небольшой пожар. Взрыв случится во время переговоров. Полагаю, комитет не станет препятствовать спасению подводной лодки, а значит, моряки разбегутся по боевым постам. Часть из них начнет сражаться с огнем и надолго выйдет из борьбы. Охрана реакторного и торпедного заметно уменьшится в численности. В этот момент мы нанесем ответный удар. Здесь и здесь.
Карандаш капитана очертил серые круги вокруг носа и центральной части субмарины.
– Взяв под контроль критически важные отсеки, мы быстро разделаемся с комитетчиками. Сомневающиеся моряки обязательно нас поддержат.
– Откуда такая уверенность?
– Уорвелл не пошел бы на переговоры, если бы не сомневался в своих силах и тылах!
Эмблтон скользнул к маленькому настенному зеркалу. Поглядев на покрывающие лицо царапины, врач добавил:
– Когда выступаем?
– Дня через два, не раньше. Я должен узнать, кто из офицеров находится на моей стороне.