Стальные гробы рейха
Шрифт:
НХ-223 преследовали четыре подводные лодки, которые в условиях почти безветренной погоды и при спокойном состоянии моря, характерном для южных районов, были быстро обнаружены радиолокационными средствами мощного охранения конвоя и подверглись длительным атакам глубинными бомбами. Лодкам удалось потопить только одно судно тоннажем 7487 брт,при этом 17 апреля погибла субмарина U-175 капитан-лейтенанта Хейнриха Брунса. Ее потопил глубинными бомбами и артиллерийским огнем американский катер береговой охраны «Спенсер».
21 апреля группа «Мейзе» обнаружила конвой НХ-234. Одновременно одна из лодок этой группы натолкнулась на другой конвой, который шел курсом на юго-запад. Вечером того же дня из-за тумана и снегопада лодки потеряли из виду оба конвоя, но три судна общим тоннажем 13 428 бртим все же удалось потопить.
23 апреля U-306 капитан-лейтенанта Клауса фон Трота во время своего первого боевого похода обнаружила конвой, следовавший из Галифакса. Несмотря на усилия охранения и плохую видимость,
РОКОВОЙ МАЙ 43-ГО
В апреле нацистское радио трубило о растущей силе Германии в подводной войне и ожидаемом росте потерь противника в тоннаже, а Дениц докладывал ставке, что война окончится провалом, если общие потери противника в тоннаже не превзойдут 200 000 бртв месяц. Только так можно было, по его мнению, превысить возможное восполнение тоннажа англичанами и американцами. Что касается тоннажа, то уже в этот период союзники не испытывали в нем острого недостатка.
Дениц понимал, что не связанные военными действиями в Европе англичане и американцы непрерывно развивают силы и средства противолодочной обороны и что это развитие идет быстрее количественного роста германских подводных сил. Гросс-адмирал сетовал также на слабость воздушного прикрытия субмарин у баз, недостаточную воздушную разведку в интересах лодок и отсутствие у флота самолетов с большим радиусом действия, способных вдали от берегов наводить лодки на противника и наносить совместно с ними удары по конвоям. Все авиационные заводы Германии работали на нужды армии, и генеральный штаб возражал против перевода хотя бы одного завода на нужды флота. Не хватало квалифицированных подводников, лимиты на стратегическое сырье были крайне ограничены. Для пополнения кадров надо было увеличить ежегодный призыв во флот на 25 000 человек. Разоружение устаревших надводных кораблей позволяло освободить лишь 250 офицеров и 10 000 старшин и матросов.
Нацистское руководство могло найти необходимое количество стали для строительства подводных лодок, но для этого ему бы пришлось сократить производство необходимых армии танков, противотанковых и зенитных орудий и самолетов, чего в условиях напряженных боев и тяжелейших потерь на советско-германском фронте оно сделать не имело возможности.
В конечном счете была утверждена программа ежемесячного выпуска 22 лодок типа XXI и 10 лодок типа XXIII. Лодки Вальтера должны были строиться серийно по двенадцать месяц, но лишь с осени 1945 года. Проблема увеличения рабочей силы для кораблестроительной промышленности и контингента призывников во флот так и осталась нерешенной.
В мае 43-го фортуна от немецких подводников отвернулась — контрнаступление союзников на море ударило по ним со страшной силой и точностью. В грандиозной битве подводной стаи с конвоем ONS-5 было потоплено 13 транспортов общей грузоподъемностью 61 959 брт, но и потери лодок составили восемь единиц.
Даже при очень хороших условиях видимости в бою с конвоем SC-129 все лодки, установившие с ним контакт в светлое время суток, были обнаружены и оттеснены кораблями охранения. Союзникам удавалось с поразительной точностью обнаруживать «волков», напавших на след конвоя. Конвою помогала группа «охотников-убийц» под командованием Дональда Макинтайра, которого ненавидел Дениц за то, что тот потопил знаменитые U-99 Йоахима Шепке и U-100 Отто Кречмера. Немцы смогли потопить только пять судов, при этом их потери составили три субмарины. Одна из лодок — U-233 капитан-лейтенанта Карла-Юргена Вахтера — после многочасовой дуэли с Макинтайром только чудом уцелела и смогла вернуться в базу Сен-Назер через 12 дней.
В дневнике Герберта Вернера, старпома с U-230, а позже — командира U-415, сохранились записи с текстами радиограмм, поступавших от других субмарин, преследовавших атлантические конвои в те роковые для германского подводного флота майские дни 1943 года:
«5 мая. U-230 следовала к отведенному ей району. Утром был получен сигнал, подтвердивший худшие опасения. Ридель молча вручил мне расшифрованную радиограмму: „Эсминец. Атакован. Тону. U-638“. Это сообщение было последнее, что удалось сделать „U-638“. Больше о ней ничего не слышали.
Два часа спустя расшифровали новый печальный сигнал: „Атакован эсминцами. Глубинные бомбы. Покидаю лодку. U-531“. Это второе тревожное сообщение поставило нас перед фактом, что атака на тот конвой вызвала необычайно свирепые контрмеры его защитников.
6 мая. Было еще темно, когда с поля боя через Атлантику полетел сигнал: „Атакован корветом. Тону. U-438“. Это третье сообщение о гибели разозлило и озадачило нас. Что вызвало этот неожиданный поток сообщений, который говорил только о гибели?
И тут поступило еще одно: „Авиация. Бомбы. Протаранен эсминцем. Тону. U-125“.
Четвертый погибший. Наш гнев сменился шоком.
7 мая. U-230, с чрезвычайными предосторожностями курсировавшая под усыпанным звездами небом, получила еще один последний рапорт: „Воздушная атака. Тону. 47 норд 05 вест. U-663“. Я проверил координаты жертвы по нашей покрытой плесенью карте и отметил
11 мая. Еще один некролог, снова из Бискайского залива: „Атакован авиацией. Тону. U-528“. Мы были оскорблены и намерены отплатить за гибель друзей в стократном размере.
12 мая. 12.08: „Атакован авиацией. Тону. U-89“.
Мы снова были ошеломлены. С содроганием я представил, что произойдет с нами, если корпус нашей лодки будет разбит…
13.23: Радист передал срочное сообщение для капитана: „Атакован авиацией. Не могу погрузиться. Тону. 45 норд 25 вест. Помогите. U-456“.
15.45: Рапорт из радиорубки представил наше небольшое достижение в надлежащей перспективе: „Глубинные бомбы с трех эсминцев. Тону. U-186“. Эта новая потеря была одиннадцатой с начала патрулирования. Казалось, морская катастрофа развивается полным ходом. Но мы не могли уделить ни минуты для печали по всем людям, погибшим той единственной смертью, которую каждый подводник рисовал себе тысячу раз…
14 мая. 09.15: Мы снова на поверхности и опять устремились вперед, все время вперед. Сигнал бедствия был вручен Зигману, [1] стоявшему на мостике. „Атакован с воздуха. Тону. U-657“. Снова перед каждым на борту встал вопрос, сколько это будет продолжаться, пока нас тоже не отправят к Создателю…
Утром 15 мая, в конце четырехдневного сражения, было подтверждено, что U-456 погибла [2] и что еще две лодки последовали за ней ко дну. U-266 и U-753 не ответили на запрос штаба об их координатах. В результате сражения шесть подводных лодок были уничтожены, а седьмая повреждена и не могла продолжать патрулирование. Это было страшное бедствие, второе за май месяц…
…Расшифровка сообщений о гибели стала обычной частью нашей корабельной службы. Радиограммы складывались на стол капитану, и, читая их, я был почти готов увидеть такую же от U-230.
„Бомбардирован авиацией. Тону. U-463“.
„Потерял контакт. Атакован авиацией. U-640“.
„Атакован эсминцами. Тону. U-128“.
„Эсминцы. Авиация. Не могу погрузиться. U-528“.
„Атакован авиацией. Тону. U-646“.
Об этих лодках больше ничего не было слышно. Мысль о гибели преследовала нас тем сильнее, чем больше криков о смерти мы получали. Могли оставаться только часы, самое большее — дни, до того момента, когда убийцы расправятся с нами и похоронят в нашем железном гробу…
19 мая. Англичане нанесли два удара. U-954 и U-273 были бомбардированы и затонули почти одновременно. Их сигналы оказались идентичны, различалось только место гибели…»
1
Командир U-230 (прим. авт.).
2
Ошибка, эта лодка была протаранена британским эсминцем «Опотьюн» и погибла в Северной Атлантике 12 мая 1945 года (прим. авт.).
Позже выяснилось, что главным виновником поражения немцев был разработанный союзниками радиолокатор нового типа, работавший на короткой волне 10 сантиметров. Еще в середине 1942 года англичане изобрели новый дециметровый локатор с большой разрешающей способностью и радиусом действия. В ответ германские подводные лодки были оснащены устройством «метокс», разработанным еще в довоенной Франции. Антенну этого устройства, крепившуюся на деревянном перекрестье, немецкие подводники называли «Бискайский крест». Однако в 1943 году Дениц стал получать тревожные сообщения о самолетах, атаковавших субмарины даже при наличии «метокса». Как оказалось, союзники перешли на новый — сантиметровый диапазон коротких волн, к которому «метокс» был нечувствителен. Еще некоторое время назад немецкая наука утверждала, что сантиметровая радиолокация невозможна. Теперь за ошибку ученых германские подводники платили дорогой ценой. Только через полгода появился «наксос» — детектор сантиметрового облучения.
Превосходство сил и средств противолодочной обороны противника окончательно подтвердилось в ходе действий в мае против конвоев SC-130 и НХ-239. Непрерывное воздушное охранение и авиация берегового базирования надежным щитом оградили конвои от «волчьих стай». Оборудование кораблей и самолетов радиолокационными станциями нового типа, новые тяжелые глубинные бомбы и модернизированные бомбометы «хеджхог» — все это делало атаки конвоев практически невозможными. Из состава последних конвоев немцам не удалось потопить ни одного судна. Во время боя 19 мая вместе с лодкой U-954 капитан-лейтенанта Одо Лёве погиб младший сын Деница Петер, которому был 21 год.
Потери германского подводного флота резко выросли, но лодки упрямо продолжали выходить в Атлантический океан. Это надо было делать хотя бы для того, чтобы только появлением субмарин заставить союзников сохранять систему конвоев, которая отнимала массу времени и вынуждала отвлекать значительные силы военно-морского флота и авиации. Конечно, эти обстоятельства не могли особенно вдохновлять тех, кто должен был выполнять такую неблагодарную задачу, тем более что в тот период подлодке редко удавалось совершать более одного-двух боевых походов. Лишь в отдаленных районах немецким лодкам удавалось иногда добиваться каких-либо результатов.