Стань моей Амаль

Багрянцева Светлана

Джалиль взял в руку ложку, глядя на то, что румянец смущения всё ещё играет на её щеках, потом засмеялся про себя, и лукаво прищурив глаза, произнес.

— Знаешь, мне интересно, как обстоят дела с этим в России. И вообще, что именно ты знаешь о сексе? Может, расскажешь?

Аля подскочила со стула как ужаленная и перебралась на кровать.

— Давай не будем об этом говорить, пожалуйста, — смущённо промямлила она, теребя край косы.

— Как хочешь, — весело хмыкнул мужчина.

Когда Дорис унесла поднос с грязной посудой, Аля решилась задать ещё один вопрос.

— Значит, я тоже не имею права пользования

интернетом, и мне даже маме не написать?

Джалиль подъехал к ней и, взяв её ладонь в руку, приложил к своей щеке.

— Я же обещал, что разрешу тебе с ней переписываться. Но письма это одно, а видео это другое. Я готов разрешить поговорить тебе с ней по Скайпу. Но у меня есть два условия, Амаль. Первое — ты не станешь говорить, что тебя выкрали и привезли сюда силой. Скажешь, что я прислал тебе денег, и ты сбежала, боясь, что мама тебя не отпустит ко мне. Только не обижайся, я объясню почему. Если она узнает правду, то поедет тебя спасать. Но в нашем посольстве ей откажут, и не дадут внутреннюю визу. По нашим законам ты теперь подданная Альхайхора, а она хоть и твоя мама, но уже не твоя семья. Представляешь, что она будет чувствовать. Она итак чуть не сошла с ума, наверное, когда ты исчезла, а тут к тебе ещё и не пускают.

— Я тебя поняла. Значит, я с ней никогда не смогу больше увидеться? — по щеке поползла предательская слезинка, было очень горько от осознания этого.

— Не плачь, пожалуйста, — Джалиль притянул ее к себе, обнимая, и погладил по голове, — Пока вы действительно можете посмотреть друг на друга только на экране компьютера, прости меня. Но ты можешь ей сказать, чтобы взяла отпуск в ноябре. Я оплачу ей путевку в курортную зону. И мы приедем к ней. Должен же я познакомиться…. как это она будет для меня по-русски?

— Тёща, — всхлипнула Аля.

— Тёща, — повторил по слогам Джалиль, — Забавное слово.

— Ты, правда, сделаешь это для меня?! — она отстранилась и с удивлением глянула на него.

— Только не нужно говорить об этом никому, хорошо. Мне скажут, что я слишком потакаю тебе и балую. Но мне хочется тебя баловать, насколько это возможно. Так ты выполнишь мою первую просьбу?

Аля кивнула головой, здраво рассудив, что действительно не стоит нервировать маму ещё больше.

— Я так понимаю, что ты хочешь присутствовать при разговоре? — спросила она, думая, что это ещё одно условие.

— Это само собой разумеется, Амаль. Но это не моё второе желание, его я озвучу позже. Пойдем к столу, выйдем на твою страницу.

Когда они открыли социальную сеть, Аля увидела, что у неё двадцать непрочитанных писем. Всё были с аккаунта подруги, но не всё от неё. Большая часть была от мамы. Она взволнованно писала, что переживает, умоляла откликнуться. А подруга, не стесняясь в выражениях, обвиняла её и говорила, что мама сидит на валидоле. И что с тех пор как Аля пропала, ей вызывали несколько раз скорую помощь. Хорошо ещё, что у Ирины появился гражданский муж и живёт теперь с ней. Девушка приняла маму в друзья, а потом они написали. «Мама, Здравствуй. Прости меня, пожалуйста, но я не смогла вовремя ответить. У тебя же есть аккаунт в Скайпе, завтра выходной и мы сможем по нему связаться. Я позвоню тебе в… часа по московскому времени». Почти то же самое они написали Кате, на случай если Ирина не прочитает письмо, чтобы та передала. Подруга ответила

через минуту, что обязательно передаст и сама прибежит, чтобы поговорить, и устроить ей словесную взбучку. Когда Аля прочитала вслух это письмо, Джалиль громко засмеялся.

— Смелая у тебя подруга. А теперь, девочка, сделай одолжение. Удали из друзей всех особей мужского пола. И не вздумай открывать страницу, пусть остаётся только для друзей.

Оставшийся день они общались. Джалиль рассказывал об обычаях, объяснял что можно, а что нельзя. Оказалось, что многое нельзя как женщинам, так и мужчинам. Аля удивилась, что здесь никто не курил и не пил спиртное, а на праздники подавали различные соки. А ещё, мужчина не может избить жену ради прихоти, или собственного удовольствия. Семья вынесет это на суд и ему самому немало достанется. Можно было только наказать виновного, за нарушение заповедей или закона. Хотя бы в этом Амаль успокоилась. Значит, просто так он её бить не станет. Но если ей уже не уйти от него, значит нужно научиться жить в этой стране. Она больше не питала иллюзий и прекрасно понимала, как бы она не хотела, ей не дадут вернуться домой.

Вечером они вышли в сад и остановились у клумбы с цветами. Джалиль мельком взглянул на окна и увидел родню. Он быстро поставил тормоза и сказал.

— Сядь ко мне на колени, не бойся, эта машина нас выдержит. Так надо, Амаль.

Аля поняла, что он что-то затеял, и сделала, как просил. Джалиль обняв её за талию, положил голову на плечо.

— Я счастлив, — шепнул он ей на ухо.

Джабира и Алим разговаривали, глядя в окно. Вдруг они увидели, как Джалиль подъехал к клумбе, а к нему подошла жена. Она встала рядом, а потом села к нему на колени.

— Кажется, семейная жизнь братишки начинает налаживаться, он правильно сделал, что решил её переселить в свою спальню, — улыбнулся мужчина.

— Тебе весело, Алим?! Он вышел на улицу и обнимается со своей женой на виду у всех. Это недопустимо! — Джабира чуть не позеленела от злости.

— Он же с ней не целуется, просто посадил на колени и обнял за талию. И потом лёгкие вольности в пределах дома ему разрешаются. У них медовый месяц, забыла.

— Как же забудешь тут! — женщина сверкнула глазами, не отрываясь от окна.

Она увидела, как Джалиль поднял руку и нежно провёл по волосам жены. Амаль же перехватила его руку и поцеловала его ладонь.

— Знаешь что, Алим! Я сейчас спущусь и задам трёпку этой наглой русской сучке! Она не имеет права к нему прикасаться, зная, что в доме ещё кто-то! У них есть своя спальня для этого! — Джабира развернулась и решительно пошла к дверям.

Алим схватил её за руку и, развернув, припечатал к стене. Он схватил её за горло, заглядывая в глаза.

— Ещё одно слово в подобном тоне, и я подумаю, что ты ревнуешь его к ней! — рявкнул Алим.

— Это вовсе не так, — прохрипела жена.

— Тогда вспомни, в первый месяц нам тоже позволяли маленькие вольности, потому что в доме не было детей и подростков, — процедил он сквозь зубы.

— Но и Икрам….
– начала, было, она, решив оправдываться сыном, который уже спал.

— Икраму нет ещё двух лет, поэтому он не считается! Смотри женщина, если то, что я предполагаю, правда, то тебе несдобровать! А теперь на колени, и займись делом, вместо того чтобы обсуждать поведение чужих мужчин!