Стань моей судьбой
Шрифт:
Голос, звеневший в ушах Люси, подозрительно напоминал леди Джениву, в высшей степени добропорядочную и чопорную тетушку герцога Холлиндрейка, единственную из Стерлингов, кто считал своим личным долгом постоянно упрекать Люси, наставлять, писать уничтожающие записки по поводу ее поведения.
«И не пялься на него так…», — добавила бы леди Дженива.
Что-то в Люси вспыхнуло, ее печально знаменитый нрав ожил. Возможно, родственники со стороны мужа слишком упрекали ее в последнее время или неожиданный вызов герцогини растревожил
Или, скорее, дело в Джастине Грее, графе Клифтоне, стоявшем перед ней с банальными соболезнованиями по поводу «ужасной трагедии». Это все, что он может сказать? Смерть отца и Марианны унесла все… все, что Люси любила. Графа она больше не числила в этом списке. Бросив на него взгляд, она постаралась подражать леди Джениве.
— Очень сожалею, что доставила вам беспокойство. Знай я, где вы или как с вами связаться…
И что тогда? Написала бы? Просила прийти ей на помощь?
Только чтобы разбередить старое горе? Вновь открыть уродливую правду, понять раз и навсегда, что она для него ничего не значила?
— Нет-нет, мисс Эллисон, это я должен извиняться, — возразил он. — Мне следовало раньше выразить сожаления.
Сожаления? О чем? Что целовал ее? Обещал вернуться? Или о той ночи в гостинице, когда они…
Люси прогнала прочь эту мысль. Сейчас не время. Она давным-давно осознала, какое место Клифтон занимает в ее сердце, — по крайней мере она так думала, пока несколько минут назад он не ввалился в ее жизнь.
И она еще переживала, что у него перелом!
Слава Богу, этого не случилось, он достаточно здоров, чтобы уйти. И уйти скоро. Нарастающая паника на лице Томаса Уильяма слишком ясно говорила, что нужно спровадить графа. И все же была еще одна тайна, которую Люси должна узнать.
Она дочь своего отца, а он всегда говорил: «Информация сохраняет жизнь».
Натянуто улыбнувшись, Люси поинтересовалась:
— И что привело вас на Брук-стрит?
Конечно, у отца была и другая любимая поговорка, у него они были на все случаи жизни.
«Знай, когда следует задавать вопросы».
— Я искал леди Стэндон… — начал граф.
— Леди Стэндон?
Люси бы меньше удивилась, если бы он объявил ей о любви до гробовой доски… и на этот раз вправду.
Вместо этого она в панике оглянулась на Томаса Уильяма, который осматривал багаж, словно решая, что схватить, если понадобится поспешно уехать.
Граф кивнул, взгляд его синих глаз настороженно сосредоточился на двери позади нее.
— Да, вы знаете ее?
— Я… я… я… — Люси беспомощно смотрела на Томаса Уильяма.
К счастью, граф совершенно не уловил причину ее растерянности.
— Я тоже так думаю. Леди только что послала меня куда подальше.
— Да? — осторожно ответила Люси, потом собралась и постаралась говорить беспечно. — Я имела в виду, что вы хотели от леди Стэндон? Она просто ужасна… — Люси демонстративно вздрогнула. — Так мне
Томас Уильям, покачав головой, принялся собирать шляпные коробки и бросать их обратно в карету.
Замечательный человек Томас. Он знает, как она любит эти шляпы.
Клифтон сделал паузу и на мгновение всмотрелся в нее. В конце концов, он тоже ученик ее отца и, следовательно, знает все его поговорки.
— Одно старое дело. Не имеет значения. Должно быть, это ошибка, хотя непохоже, чтобы Страут так ошибся…
— Страут? — еле выговорила Люси. О Господи! Томас Уильям, наверное, справится с меньшим сундуком. В нем ее лучшее платье.
— Да, мистер Страут, — повторил граф. — Но конечно, вы его знали. Какой я глупый. Он занимался делами вашего отца, не так ли?
Она лишь кивнула.
— Гм, не понимаю, что общего у Малкома с этой ведьмой. Даже представить себе не могу, что он когда-либо встречался с ней. — Клифтон кивнул на дверь.
— Малком? — эхом отозвалась Люси. Господи, она превратилась в попугая. Надо сменить тему, и побыстрее.
— Да, вы ведь слышали о нем? — с трудом произнес граф. От боли в его голосе у Люси сердце сжалось, да так, что она едва не потянулась к нему, как сделала однажды в прошлом.
Вместо этого она стиснула руки и вежливо сказала:
— Слышала. Я с большим сожалением узнала о его… его… — О чем? О смерти? Она не могла это так назвать. Убийство. Его застрелили как контрабандиста на берегу около Гастингса.
Но Малком не был контрабандистом, он занимался важным делом.
Как и его брат…
Она запнулась, не зная, как закончить, и наконец быстро договорила:
— Я бы написала, но не знала, куда послать…
— Да, я понимаю. — Натянутый, официальный, тон Клифтона снова резанул ее.
О Господи, смерть Малкома, должно быть, потрясла его…
Ситуация становилась все хуже и хуже, неловкость нарастала. Оба старались не смотреть друг на друга. И тогда Клапп, милая старая ворчунья Клапп, неожиданно пришла ей на помощь.
— Люси, это нужное место? — окликнула она из окна кареты. — Или я тут целый день торчать должна? Ты же знаешь, что этот ветер наделает бед.
«Вроде той, что уже случилась», — хотела добавить Люси, но вместо этого сказала:
— Пожалуйста, подождите, миссис Клапп. Мне нужно срочно разобраться в этом вопросе. — Она примирительно взглянула на стоявшего перед ней мужчину.
Ее Гилби!
Граф Клифтон, поправила она себя. Он больше никогда не будет ее дорогим Гилби. Разве она давным-давно не похоронила глупые мечты? Она вообще почти не думала о нем.
Ну если раз в день — это не часто.
— Боюсь, я должна…
— Да, вы должны позаботиться о своей хозяйке. — Взглянув на экипаж, граф сделал ошибочный вывод. Конечно, он считает ее неимущей и думает, что теперь, когда у нее никого не осталось, она должна сама о себе заботиться.