Стань моей судьбой
Шрифт:
Тот фыркнул и последовал за Клапп и Оттером, которые поднимались по лестнице. Элинор кивнула сестре:
— Тия, будь добра, иди проследи, чтобы из-за этого маленького чертенка у Изидоры раньше времени не родились щенки.
Тия хотела было возразить, но, вздохнув, неохотно последовала за слугами Люси.
Когда краешек ее белого платья скрылся из виду, забренчал звонок и все дружно повернулись к двери, задаваясь вопросом, кто сейчас появится.
Маджетт, раздраженный тем, что приходится в четвертый раз
— Это, должно быть, она, если не ошибаюсь.
Так это и было. Дверь открылась, и юная герцогиня Холлиндрейк вошла в дом.
Люси осторожно присматривалась к герцогине. Бывшая мисс Фелисити Лэнгли была особой решительной, способной в одиночку пересечь континент и за две недели захватить Наполеона, да еще сэкономить время, чтобы сделать покупки в Париже.
Разве ее отец, лорд Лэнгли, не славился в кругах министерства иностранных дел своей смелостью?
Герцогиня, естественно, унаследовала его отвагу.
Не дожидаясь надлежащих приветствий, она с обычной воинственностью сразу перешла к делу:
— Превосходно! Вы, я вижу, без особых проблем нашли дорогу в ваш новый дом.
Даже стоя в противоположном углу, Люси почувствовала — она готова была в том поклясться, — как Минерва напряглась. Поскольку сама отреагировала почти так же.
Что, черт возьми, только что сказала герцогиня?
— Наш новый… что? — спросила Минерва. Ее, казалось, меньше всего сбила с толку женщина, носившая титул, который каждая из трех леди Стэндон когда-то считала почти своим.
Герцогиня резко повернулась и остановила взгляд на Минерве.
— Вы слышали меня. Ваш. Новый. Дом.
— Ах, Минерва, ты, похоже, нашла себе чудесный дом, — очень довольная произнесла Элинор и, подобрав юбки, направилась к двери. — Теперь, если не возражаете, ваша светлость, мы с сестрой хотели бы удалиться на Гросвенор-сквер. Мои комнаты, надеюсь, в порядке? — Последний вопрос она задала тоном, которым разговаривают с экономкой или нерасторопным слугой.
Герцогиня окинула Элинор взглядом, от которого у Люси по спине побежали мурашки.
Дочь человека, который не был ни дворянином, ни даже джентльменом, Люси знала свое место и имела достаточно здравого смысла, чтобы не раздражать стоявшую перед ними женщину.
Ей хотелось напомнить Минерве и Элинор, что эта леди держит в своих затянутых в лайковые перчатки руках их будущее.
Герцогиня, однако, не собиралась терпеть неповиновения и бросила на Элинор испепеляющий взгляд:
— Леди Стэндон, это и ваш новый дом.
— Это? Не может быть. Вы только что сказали, Минерве, что это ее дом.
Герцогиня кивнула:
— Это ее дом. Ваш дом. И дом леди Стэндон. — Она кивнула в сторону Люси. — Вы поделите его между собой.
Люси искоса посмотрела на лестницу, надеясь увидеть там Томаса Уильяма. Что он сказал раньше?
Да, это еще как верно!
Для Люси эти слова буквально проступили в воздухе, словно одна из заповедей ее отца. Но Элинор и Минерве было труднее разобраться в сложившейся ситуации.
— Все это замечательно, — взмахнула рукой вторая леди Стэндон, — но если Минерва живет здесь, где буду жить я? Или, если уж на то пошло, как устроится Люси и ее толпа? Вы же не можете предложить… — Элинор торжествующе посмотрела на герцогиню и… отступила. — Боже милостивый! Вы предлагаете, чтобы мы… все мы…
Ни единый мускул не дрогнул на лице герцогини.
Она решила, что они будут жить в этом доме. Все три. Вместе. И не собиралась менять своего решения.
Минерва, Элинор и Люси переглянулись, словно три бездомные кошки, нацелившиеся на свалившийся обрезок баранины.
Именно таким был этот дом с его голыми стенами — заветренный огрызок, завалявшийся посреди Мейфэра. Поэтому Люси присоединилась к хору возмущенных протестов без всяких мыслей о приличиях.
— Ваша светлость, здесь для всех нас не будет места…
— Вы не можете лишить меня приданого! Если вы думаете, что я останусь…
— Это ссылка! Я напишу герцогу. Сомневаюсь, что он так возмутительно, точнее, скандально обошелся бы с его…
Герцогиня повернулась и ткнула пальцем в Минерву:
— Именно поэтому вас сюда и «сослали». Герцог и я устали от ваших ссор, свар и нелепых требований…
— У нас есть права, — вставила Элинор. — Наши брачные контракты определенно дают нам…
Развернувшись, герцогиня заговорила, как самый грозный и упрямый юрист, когда-либо выступавший в суде.
— Вы читали брачный контракт?
— Читала? — озадаченно повторила Элинор. — Зачем мне его читать, я точно знаю свои права…
— Очевидно, не читали, — оборвала герцогиня. — Поскольку ваши брачные контракты не дают вам права докучать герцогу возмутительными просьбами, скандальными выходками, постоянными требованиями и ультиматумами.
— Но вы не можете… — начала Минерва, но также быстро умокла, и она не читала свой контракт.
Однако Люси не могла понять отца Минервы, покойного графа Гилстона, подписавшего контракт, который мог оставить его единственную дочь на милость семейства Стерлинг.
Хотя, с другой стороны…
Фелисити натянула перчатки, поправила шляпу, перья синхронно качнулись.
— С этого дня это вдовий дом Стерлингов и ваш единственный адрес. — Она сделала паузу и посмотрела на Минерву и Элинор, будто подзадоривая их возразить ей.
Однако Люси решила возразить герцогине. У Минервы и Элинор были родственники и поверенные, готовые присоединиться к их протестам по поводу этой нелепой ситуации, у Люси не было никого, кто вступил бы за нее в эту борьбу.