Стань моей Верой
Шрифт:
Она перевела взгляд на его ладони, лежащие на столе. Костяшки покраснели и слегка опухли. Вера не была дурой, чтобы не понять, что это означает.
— Давай уйдём отсюда? — предложила она, продолжая всё так же не смотреть ему в глаза.
— Домой? Тебе ещё не надоело, в четырёх стенах находится?
— Хорошо, — кивнула она. — Тогда пойдём, прогуляемся.
Летние ночи замечательные в любую погоду. Хоть в зной, дождь или холодный ветер, они одинаково прекрасны и располагающие к разговору. Только Константин с Верой шли, молча, не особо обращая внимания
— Что, опять с тобой происходит? — начал Орлов, угрожающие сощурив глаза. — Я ведь предупреждал тебя. Забыла?
Женщина остановилась, взглянула исподлобья, чувствуя, как сердце замирает от воспоминаний. Конечно же, она помнила его предупреждение. Такое вряд ли забывается, но и следовать ему пока не могла. Чувствуя от него холод, она не могла заставить себя улыбаться.
— Почему "Ферзь", Костя? — не выдержала она и заглянула ему в глаза. — Что с твоими руками?
— С руками всё в полном порядке, — не сменяя тон, ответил мужчина.
Вздохнул, провёл рукой по затылку.
— Вера, послушай, — Константин притянул её за плечи к себе. — Перестань волноваться о пустяках.
— О пустяках? — хмыкнула Вера и осторожно обняла его.
— О пустяках, — повторил мужчина. — Со мной всё нормально и с руками в том числе, а про остальное… Потом, как-нибудь, объясню.
— Ты не обязан отчитываться. Тем более передо мной, — проговорила Вера.
Глава четырнадцатая
— Алло? — Вера присела на диван, не в силах сдержать улыбку.
— Привет, мамуль. Это я! — в трубке звонкими колокольчиками переливался голос дочери.
— Привет, доченька. Как ты? Как дела? Всё хорошо?
— Да всё прекрасно, мам! Правда. Всё хорошо!
— Я безумно за тебя счастлива, — ещё шире улыбнулась Вера и откинулась на спинку дивана.
— А у тебя? — Саша запнулась и немного помолчав, добавила. — Всё хорошо?
Вера нахмурилась, напряжённо провела рукой по волосам и, закусив губу, взглянула на тёмную поверхность телевизора. Тихо вздохнула. Она никогда не любила такие вопросы. Особенно от дочери. Особенно в такие моменты, когда и вроде всё ровно, но сказать точно, невозможно. Запустив пальцы в волосы, и чуть сжав корни, прикрыла глаза, понимая, что пауза затягивается. Прокашлялась.
— Всё нормально, Саш, — Вера до боли сжала пальцы, потянув волосы назад.
— Мам, — растягивая гласные, протянула Сашка. — Я… Может… Давай прекратим всё это?
— То есть? Тебе не нравится в лагере?
— Да не в лагере дело, понимаешь? Просто… Я как представлю, что… Что ты там одна… — Александра выговаривала слова с трудом, словно они весили тонну, а сил у неё уже не осталась. — И… Он же незнакомый мужчина, мам!
— Саша…
— Нет! Не перебивай! — воскликнула девочка. — Я понимаю, что ты уже взрослая и сама знаешь, как поступать, тем более в таких ситуациях. А если что-нибудь случится?
— Саш, послушай меня, пожалуйста, — голос дрожал и пришлось
— Что ты имеешь в виду? — взволнованно перебила дочь.
— Неважно. Просто постарайся поверить, что всё хорошо, ладно? Просто поверь.
— Я не могу, мам… — тихо прошептала Сашка. — Не могу. Я знаю, что ты мечтаешь уехать, но… Но мне было спокойней, когда ты работала в клубе.
— Саш, это совсем разные вещи, — Вера поморщилась. — Он и клуб… Нельзя сравнивать.
— Мне зачем-то звонил Марат, — после недолгой паузы пробормотала Саша.
— Что?
Вера резко выпрямилась, вытянулась как струна, чувствуя, как сердце колотится о грудную клетку. Пульс гремел в ушах и голова кружилась.
Никогда. Никогда и ни в каких случаях она не слышала, чтобы Назаров как-то общался с Сашкой. Да, и не допустила бы. Но он как-то нашёл номер дочери…
Стало страшно. Неоправданно страшно.
Что может сделать Марат четырнадцатилетней девочке? Да, и смысл ему что-то делать? Не псих же, но… Господи! Как много этих "НО"!
Женщина встала с дивана и на нетвёрдых ногах прошла в столовую. Замерла возле окна.
— Что ему нужно было? Когда он звонил? — голос прозвучал сипло, рука по привычке потянулась к заднему карману джинсов, где обычно лежала пачка сигарет. Пальцы сжались в кулак, когда она вспомнила, что пачка осталась в собственной квартире.
— Звонил минут двадцать назад. Сказал, что не может до тебя дозвониться и спросил о твоих делах, потом попрощался.
— Он что-то ещё говорил, Саш? Скажи мне всё, пожалуйста! — потребовала Вера.
— Больше ничего.
— Точно?
— Да, мам. Говорю же, что ничего больше не сказал!
— Извини, — едва слышно пробормотала женщина. — Я не хотела на тебя давить.
— И ты меня, ладно? — Сашка совсем по-детски вздохнула. — Просто непонятно, почему запаниковала… Ты ведь знаешь, что делаешь. Значит, это правильно.
— Надеюсь, Саш. Правда, очень надеюсь!
— Будем надеяться вместе! Люблю тебя, мам. Я позвоню.
Саша отключилась, оставив Веру наедине со своим мыслями и страхами. Ей хотелось закурить, как в старые добрые времена, но почему-то сдерживала своё желание дойти до первого ларька и купить новую пачку.
Вредная привычка, как всегда, дававшая о себе знать в самый первый момент. Она начала курить, как только пришла на работу в клуб. Там все курили, и когда в руках дымящаяся сигарета, всё звучало как-то проще и понятней, чем без неё.
Нужно было ответить на его звонок тогда. И всё было бы прекрасно. А она снова подставила дочь под удар. Дура!
Судорожно вздохнула. Потёрла лицо ладонями, пытаясь взбодриться и собрать мысли в понятный поток информации, но выходило не очень. Эмоции зашкаливали и, хотелось кричать от страха за дочь. Потому что не уверенна она была в Назарове. Он может сделать, что захочет, и никто никогда точно не знало его намерения.