Станция Араминта
Шрифт:
– А ты забыл наш договор?
– Договор? – непонимающе посмотрел на нее Глауен, – Его условия были настолько расплывчатыми, что их можно считать бессмысленными. Ни этот, так называемый, договор, ни какой-либо иной не имеют силы, когда они заключены между пленником и его тюремщиком.
Заа рассмеялась, ее смех оказался неожиданно приятным – как звон стеклянных колокольчиков, тронутых бризом.
– В стране Лативлер такие договоры имеют странную и определенную силу, особенно в отношении обязательств пленников.
На это Глауен не нашелся что
– Ты помнишь наш договор? – продолжала Заа.
– Ты предложила мне полную информацию, которой ты обладаешь, а должен оказать тебе услугу, но так как ты не дала мне точного описания требуемой услуги, то я отказался. Тогда ты решила обучить меня Мономантике, рассматривая это как один из пунктов договора. Шутка хороша, но ты не подумала, что я больше не воспринимаю наш договор серьезно?
– Это ошибка. К договору надо относиться серьезно.
– В таком случае, я предлагаю следующее, – сказал Глауен, – Ты даешь мне всю информацию, за которой я приехал и объясняешь мне, что от меня требуется. Если это что-то такое, что я могу сделать, и если это не является аморальным, насильственным, бесчестным, не займет много времени и не будет стоить очень дорого, то я это обязательно сделаю.
Заа задумалась.
– Это обезоруживающе простой план.
– Рад, что тебе он понравился.
– Ах! Меня не столько беспокоит твое счастье, сколько твоя искренность.
Глауен подумал над ее словами.
– Учитывая мое положение, я должен быть искренним.
– Хм, может так оно и есть. Но я должна быть уверена. Но я боюсь проверить тебя. Подожди минуточку, и мы продолжим нашу дискуссию.
Заа удалилась с балкона. Дверь закрылась. Несколькими мгновениями позже открылась нижняя дверь. Заа вошла в подземелье и закрыла за собой дверь.
– На этом уровне будет проще говорить.
– Согласен.
Материя, из которой было сшито одеяние Заа была очень легкой; от того существа среднего рода, которое впервые встретил Глауен не осталось и следа. В свете лампы острые черты ее лица стали намного деликатней; шапка темно-медных волос придавала ее лицу пикантные черты, ее большие темные глаза были мягкими и влажными. Разделяющее их расстояние в пять или шесть шагов преодолевал аромат нежных духов.
Заа рассеяно осмотрела подземелье.
– Ты уже ознакомился с этим метом?
– Это в темноте-то? Я Клаттук, но еще не сумасшедший.
– Оглядись. Это пещера в самом сердце Точки. Видишь вон там у стенки помост. Сверток в изголовье содержит матрац и одеяло, которые посетители могут использовать для сна.
– И сколько ты за это запросишь?
– Ты можешь совершенно бесплатно спать там, где Заб Зонк лежал на своем белом катафалке из нефрита, в тени занавеса из лунного камня и жемчугов.
– Странное помещение для нуждающихся гостей.
– Ты так считаешь?
– Атмосфера странная, если не сказать несколько мрачная. Удобства минимальные.
Заа снова обвела взглядом пещеру.
– Да, несомненно, условия здесь аскетические. Но лучшие условия и стоят дороже.
Глауен
– Народ Фексель знает, что вы нашли гробницу?
Заа широко развел руки и через плечо взглянула на Глауена. Тот зачарованно следил за ней.
– Естественно, – сказала Заа, – Иначе почему бы еще они нянчились с нами и потакали нашим капризам? Потому что тысячи туристов тратят целые состояния, чтобы болтаться по степи в поисках гробницы. Мы храним секрет, а народ Фексель оставляет нас в покое.
Глауен задумчиво посмотрел в сторону помоста. Странно как легко ему открывают бесценный секрет! Заа даже не попросила его не разглашать этой тайны. Откуда у нее может быть уверенность, что он не разболтает эту ценную и довольно важную информацию, когда выберется из Поганской Точки? Очевидно, она ему верит. Замечательно! Но Заа не кажется той женщиной, которая легко принимает что-то на веру. В голову Глауена пришли другие мысли, но он постарался отогнать их вместе с выводами, которые они навевали.
– А как же баснословные сокровища? – спросил он Заа.
– Катафалк был разбит. Кости Зонка так и не нашли. А сокровищ просто не было, – Заа повернулась и пошла в дальний конец комнаты. Она остановилась и через плечо оглянулась, – Ты идешь?
Глауен последовал за ней, у него было такое чувство, что все происходит во сне.
Заа остановилась около маленького ручейка, который тек по полу. Она оглянулась на Глауена.
– Ты заметил этот ручеек?
– Да. И даже попробовал пить из него.
Заа мрачно кивнула.
– Вода минеральная, но пить ее вполне можно. А теперь посмотрим, как эта вода вытекает из тоннеля. Другие люди, страдающие умственным расстройством еще в большей степени, чем ты, хотели сократить срок своей терапии, пробравшись через эту дыру. Такой план не очень хорош. Тоннель сузился и они так и не смогли выбраться обратно. А если они и умудрялись пролезть через это узкое место, то падали в глубокий темный пруд. Вода там очень холодная, и, немного поплескавшись, они шли ко дну, а их тела очень быстро покрывались минеральными солями. Говорят, что один очень худенький турист в поисках сокровищ спустился по тоннелю на веревке. Он не нашел ничего ценного, но когда осветил лампой пруд, то увидел на дне множество белых фигур, принявших самые неожиданные позы. Некоторые из этих мумий относятся еще к временам Зонка. На самом деле, одна из них вполне может быть и самим Зонком. Хотя мы никогда не пытались это проверить.
– Этот пруд мог бы привлекать массу туристов, – подавленным голосом заметил Глауен.
– Несомненно! Но мы не хотим иметь дела с туристами! Суматоха, шум и беспорядок будут слишком суровым испытанием для нашего терпения. Гробница никогда не видела перемен, то же самое будет и с прудом. Только подумай! Через миллион лет какие-нибудь прилетевшие сюда исследователи случайно наткнутся на этот пруд. Представляешь, каково будет их изумление, когда они заглянут на дно пруда!
Глауен отвернулся от тоннеля.