Станция конечная. Землянкам вход свободный!
Шрифт:
– Ксюша, - я смотрела на него с жалостью. Он слишком заигрался в своей власти.
– Да я рядом, но с таким расчетом ты мог бы приобрести себе куклу. Она хотя бы не возмущалась, - Эшарион снова начинал злиться, а меня эта тема реально утомила.
– Эшарион ты глупец, если рассчитываешь на то, что сексом можно все решить.
– Но тебе понравилось, - он вообще слышит, ЧТО я пытаюсь до него донести?
– Понравилось, но я ведь живая, а не бревно, - сбросив с себя его руки, поднялась.
Так же молча накинула на плечи халат,
ГЛАВА 24
Досада – это именно то чувство, которое сейчас меня переполняло. Умеют ли элантарианцы вообще что-либо ощущать? Сомневаюсь что они «завязаны» на нас. Это версия сугубо для землянок. Возможно есть какой-то процент этой «связи», но он настолько мизерный, что вообще незаметен. Просто это очень удобно для элантарианцев. Ну а что, «напел» на ухо, что ты центр их вселенной и все «девочка» готова на все. Проблем не создает, не буянит, не пререкается, а тупо занимается увеличением демографии.
Единственное, во что еще готова поверить, так это в то, что их дети, каким-то образом меняют нашу ДНК, замедляя старение, увеличивая продолжительность нашей жизни. И этому есть неоспоримые доказательства, а все остальное просто чушь собачья.
Не такой жизни я хотела для себя, вот только как мне не застрять в этом болоте лжи, лицемерия и притворства? Как сохранить собственное «я»?
Мы с Эшарионом переступили грань телесного отчуждения. В сексе он великолепен, до сих пор коленки подрагивают, этого у него не отнять, а дальше что? На этом наши интересы заканчиваются.
Этот мир чужой для меня, как бы я не старалась привыкнуть. Яркие краски окружающей среды, жителей, природы не вписываются в мой маленький собственный мирок. На все смотрю будто со стороны и никак не вижу себя на Эланте. Это их мир, а я лишь серое безликое существо, не вписывающееся в их идеальное общество. Одинокая и никому не нужная. Я необходимый «сосуд», но не более того.
Все так же стояла в халате у открытого окна и предавалась накатившему унынию. Даже солнце меня больше не согревало. В душе образовалась холодная пустота.
Все-таки как же легко убить в человеке веру и надежду, отрезать все пути-дорожки, оставляя лишь одну ту, которая доведет тебя до логического конца и ты знаешь, что будет завтра, послезавтра, через неделю, месяц, года, а потом и века. В моем случае изменений никаких нет и не будет, хотя нет, изменениями будут лишь мои дети, а так как моя жизнь будет длинной, то и количество мальчиков угадать невозможно.
Мокрые пряди волос теребил легкий ветер, крадущийся через створки открытого окна. Все еще мокрая, укуталась плотнее в халат, так как стало зябко от небольшого сквозняка.
– Ксюша ты хочешь заболеть? – недовольно прорычало за спиной.
От нарушенной тишины вздрогнула, но не обернулась, все так же гипнотизируя горизонт.
Эшарион обошел меня и шумно захлопнул створки окна. Поморщилась
– Ксюша, - позвал меня мой недавний любовник.
– Ты не дашь мне заболеть, - запоздало ответила на вопрос. Мое состояние было слегка заторможенным. – Ваша медицина быстро вылечит.
– Я беспокоюсь о тебе, - чуть мягче добавил он.
Ой ли, обо он беспокоиться. Печется, чтобы «ценный сосуд» не был поврежден ни внешне, ни внутренне.
– Не стоит, - вот смотрю на него, но кроме красивой жесткой обертки ничего не вижу. Неужели он на самом деле такой черствый? Иногда проблески заинтересованности и участия проявляются, но это все не то. Он словно делает свою работу, проявляя обо мне эту заботу и опеку, а так хочется окунуться в настоящий внутренний огонь, ощутить искреннее тепло «человеческих» чувств. – Я не собираюсь болеть.
– Иди сюда, - позвал он меня, быстро сокращая между нами дистанцию. Я пикнуть не успела, как меня бережно обняли и притянули к горячему телу. – Прости, - неожиданно выпалил он.
– За что? – наигранно удивилась я, задирая голову, встречаясь с ним взглядом. Разве ему знакомо значение этого слова?
– Я поторопился, - рвано выдохнул он, бегая взглядом по моему лицу. Постаралась максимально убрать эмоции. Я тоже умею быть хладнокровной. – Я не хотел тебя пугать, но твоя близость манит меня, пьянит, затуманивает голову.
– О чем ты? – сомневаюсь, что Эшариона можно дезориентировать, но именно об этом он сейчас пытается мне сказать, либо очень умело и искусно играет роль «завязанного».
– Наша связь…
– Ясно, - конечно, он сейчас все будет списывать на нее, пытаясь оправдаться или скорее всего просто поставит перед фактом, но я не хочу этого слышать. – Эшарион не утруждайся объяснениями, - вывернулась из объятий и отступила в сторону, хотя тепло его рук очень согревало. – Ты же в своем праве, - к горлу подкатил нервный ком. Черт, а вот слезы сейчас некстати. – Как я и сказала, ты можешь пользоваться этим телом, когда захочешь, - развязав полы халата, демонстративно сбросила его с плеч, оставаясь полностью обнаженной. Я провоцировала, но мне самой было гадко от этой ситуации. Не могу принять их законов с жалкими объяснения «связанности». Слушать это выше моих сил.
Прохладный воздух раннего утра «окутал» меня до «гусиной» кожи. Соски мигом затвердели, превращаясь в горошины, что не осталось незамеченным мужчиной. Он недобро сощурился, окидывая меня раздраженным взглядом, поджимая губы в тонкую полоску, а потом, подняв с пола халат, накинул мне его на плечи и молча вышел из комнаты.
– И что это было? – пробормотала растерянно, а ведь он даже не удосужился одеться. Полотенце на бедрах в расчет не берем.
Поразмышляв еще пару минут, пришла к выводу, что лучшего поступка он сделать и не мог. Слова были бы лишними, а действия тем более, поэтому он нашел самый разумный аргумент, просто ушел.