Станция-призрак

Калинкина Анна

говорили, все больше плакали.

— А почему нельзя рассказать все как есть?

— Да они просто не поверят. Подумают, что мы сумасшедшие, и

тогда точно постараются отправить обратно, избавиться от нас.

Представь себе — появились две девчонки без документов и расска-

зывают какие-то байки. Подумают, что мы перебрали напитка, ко-

торый дает красивые сны. К чему из-за нас с соседями ссориться?

— Может, ты и права, — вздохнула

Крыся. — Знаешь, я боюсь

этой Марины. Она с виду такая ласковая, а смотрит — словно на-

сквозь просвечивает.

— Будем осторожнее с ней. Бургомистр-то, кажется, попроще.

Они выбрались из палатки. Неподалеку горел костер, вокруг

сидели люди и пили горячий чай. Девушки подсели к ним, им тут

же протянули по кружке.

— Так это вы с Волоколамской будете? — спросила женщина в

халатике веселенькой расцветки, усыпанном яркими красными

цветами по зеленому полю. В этой одежде лицо ее, и так бледное,

казалось и вовсе бесцветным.

«Нет, такие ткани на самом деле только брюнеткам идут, — по-

думала Нюта. — Вот Крыське хорошо в таком ярком наряде. А у

меня, к счастью, халатик попроще — на синем фоне какие-то ро-

зоватые разводы».

— Откуда вы только такую красоту берете? — указывая на пла-

тья, вместо ответа спросила она.

— Да ведь тут наверху Тушинский рынок неподалеку был, —

охотно объяснила женщина. — Вьетнамцы этими кимоно торго-

вали, выдавали за шелковые. Может, это и шелк, только ацетат-

ный. Искусственный, — пояснила она, глядя на удивленную Ню-

ту. — Зато сноса им нет, и стирать легко, вот все и обрядились.

Тем более, наверху сейчас лето, потому и здесь у нас, внизу, теп-

ло. Зимой-то, конечно, так не походишь, в ватники влезать при-

ходится. — И еще раз спросила: — Вы — те самые девушки, с Во-

локоламской?

Отмалчиваться не получалось.

— Мы не с Волоколамской, мы со Стадиона «Спартак», — от-

ветила Крыся.

— Знаете что, вы лучше свою станцию по-старому называй-

те — Волоколамская. А то, хоть вы и девушки, а мало ли что. Тут,

видите ли, большинство таких собралось, которые в прежней

жизни болели за «Динамо» и ЦСКА. Как бы чего не вышло, —

сказал пожилой мужик в потертой клетчатой рубашке и черных

штанах, вытянутых на коленках.

Из этой речи девушки почти ничего не поняли. Сообразили

только, что мужик чем-то недоволен.

— Странное какое название, Волоколамская, — заметила Нюта.

— Так когда-то эту станцию называли. Это потом наверху над

ней

вместо аэродрома решили строить стадион и переименовали ее

в «Спартак». Волоколамской назвали другую, не по этой ветке, но

недалеко отсюда. Потому что наверху шоссе было с таким же назва-

нием. А почему шоссе так называлось, уже почти никто не помнит.

— Да что тут помнить, — встрял в разговор тощий мужик лет

тридцати с испитым лицом. — Я пацаном тогда был, и то знаю.

Шоссе называлось Волко-Ламское, потому что когда-то тут были

леса, и волков было пропасть. Ну, и ламы тоже водились.

— Насчет волков не знаю, врать не буду, — авторитетно сказал

плечистый дядька в синих штанах и черной рубашке, — а ламы

здесь и теперь водятся. Бегают очень быстро, и вот такие клыки у

них, — он показал свой палец. Палец был внушительный. — Не

дай бог догонят — на клочки порвут.

— Да путаешь ты что-то, Викинг, — робко возразил пожилой

мужик, — ламы вроде не у нас, а в Америке жили. И питались тра-

вой, а не человечиной.

— Так то до Катастрофы, — веско возразил молчавший до сих

пор мужчина, лицо которого было в тени.

— Я путаю? — гневно переспросил Викинг. Видно было, что к

возражениям он не привык. — Да я их сто раз видел, просто не

знал, как они называются. А вот теперь он сказал, я сразу и по-

нял — это точно ламы. Кому еще и быть-то?

— Ну, может, из Зоопарка прибежали и расплодились, — при-

мирительно сказал пожилой мужик. — По мне, как ни называй

всех этих, которые теперь наверху бегают, а имя им одно — не-

чисть.

— А водяные вас там не донимают? — спросил плечистый.

— Какие водяные? — удивилась Нюта.

— Ну, у нас же тут кругом вода. С одной стороны Строгино, не-

далеко совсем, а подальше — Покровское-Стрешнево, усадьба

старинная, пруды. Водохранилище Химкинское, опять же, канал.

Там тоже всякие твари живут, не к ночи будь помянуты.

— Но они же в воде, наверное, живут, на сушу не лезут.

— Так они, гады, на глазах приспосабливаются. Повадились по

канализационным стокам пробираться. Пару раз уже сюда заяв-

лялись, к нам, — ну, мы их достойно встретили. Ошметки так и

летели! Эх, чувствую, скоро конец придет нашей линии. Выжи-

вут нас эти твари из последнего нашего убежища.

— А на Полежаевской-то что вышло, — начал опять пожилой

мужик. — А я ведь знал, что станция эта не простая. Там ведь пу-