Станция Солнечная долина

Мягкова Нинель

– Что такой твой тивизор, не ведаю, а елтричество есть, как не быть. В усадьбе деира Вихарта!
– гордо заявила женщина.

Я чуть не пролила на себя содержимое миски, так задрожали руки. Значит, цивилизация все же близко! Срочно, срочно нужно напроситься к тому мужику в гости!

Не откажет же он спасительнице, в самом деле?

Глава 4

Инхен наблюдала, как я уминаю бульон с редкими куриными ошметками, с умилением любящей бабушки.

– Ты кушай, поправляйся. Пока еще сани приготовят!
– подбодрила она меня. Я быстро

прожевала попавший в рот кусочек мяса и с недоумением спросила:

– Сани? Зачем?

Излишне богатое воображение тут же подсунуло картинку, как меня, извалянную в соломе, везут сжигать на главную площадь, будто ведьму. Мало ли как тут к попаданкам относятся.

– Так деиру Вихарту неймется!
– отмахнулась Инхен снисходительно.
– Требует, чтобы его отвезли в усадьбу. Ну и тебя заодно прихватит, ты не переживай!

Последнее прозвучало уже не так уверенно, но я внимания особо не обратила, поглощенная супом и ликованием: все складывалось как нельзя лучше! В деревне на пуховых подушках, конечно, хорошо, но в цивилизации, с электричеством и - ну а вдруг!
– телефоном еще лучше будет!

От горячей еды я разомлела и даже не заметила, как задремала прямо с ложкой в руке. Очнулась от того, что Инхен потрясла меня за плечо.

– Пора!
– таинственно заявила она. В ногах на покрывале уже лежала моя сложенная стопкой одежда. Свитер в трех местах был аккуратно заштопан, и я снова порадовалась, что отделалась всего лишь трещинами и синяками.

Сил от короткого сна немного прибавилось; я быстро оделась, покидала едва подсохшие вещи в еще откровенно мокрую сумку - ну, зато с нее больше не капало - и последовала за Инхен. За дверями комнаты обнаружилась небольшая гостиная, она же столовая, с добротной, массивной мебелью и многочисленными шкурами на всех поверхностях. Где не топорщился мех, там пространство завоевали неизменные салфеточки.

– На вот, мои обуй пока. Все выбросить собиралась, а руки не доходили. Поди ж ты, пригодились, - любезно предложила мне Инхен разношенные меховые тапочки до щиколотки. Я проглотила возмущение и молча влезла в обувь. Угги мои то ли сменили хозяйку, то ли безвозвратно канули где-то в снегу. Спасибо, что босиком скакать по сугробам не придется, поэтому улыбаемся и машем!

От щедрот душевных мне перепала, к тому же, побитая молью и веками шаль. Я сморщила нос, стараясь дышать через раз, но послушно завернулась в дырявую шерсть. Понятно, что хорошего и нового какой-то пришелице не дадут, но и так неплохо. В данный момент не до эстетики, главное - не заболеть!

Из распахнутой двери пахнуло терпким морозом. В предбаннике, где мы одевались, было довольно прохладно, но терпимо. Лицо кольнули мелкие снежинки, и щеки моментально вспыхнули. Проморгавшись, я различила широкую улицу с ровными заборчиками из редких прутьев, скорее декоративными, чем действительно обеспечивающими защиту, белоснежные крыши, ярко-голубое, почти тропическое небо, слепящий под этим небом снег… И нездоровую суету прямо перед крыльцом. Дюжие мужики в меховых безрукавках в шесть рук запихивали в упряжь недовольную мохноногую лошадь. Та всхрапывала и никак не желала мириться с судьбой.

В санях уже лежал на чьей-то пушистой шкуре давешний мужик-полутруп. Выглядел он по-прежнему не очень, а на меня зыркал

почему-то злобно, будто я его не из-под лавины вытащила, пожертвовав тремя ногтями, а последний пирожок с тарелки сперла.

– Доброе утро!
– излишне жизнерадостно поздоровалась я, без сомнений и колебаний запрыгивая в сани.

Ну… Ладно, будем честны: подтягиваясь и неэлегантно ложась на шкуру пузом - вместе с сеном конструкция получилась высоковатой. В недовольном взгляде деира Вихарта отчетливо мелькнули смешинки.

– Доброе… - протянул он. Его пристальное внимание мне не особо понравилось. Не было там ни восхищения, ни мужского интереса, - впрочем, и я в старой шали и порванном свитере на женщину-вамп не тянула - зато подозрительности и неприязни целый вагон, еще и на сани эти хватит.

Занятно, чем и куда я успела этому деиру так не угодить?

Конструкция подергивалась, и я поспешно залезла поглубже, чтобы позорно не сползти обратно в утоптанный снег. Дорога была на удивление чистой, не считая редкие сувениры от домашних животных. Но я-то судила по городским улицам, с разведённой песочком грязью и почерневшими от выхлопов сугробами, так что, как по мне, практически стерильно. И уж точно экологично.

Борьба лошади с тройным интеллектом увенчалась победой последнего, однако мужики взяли скорее силой и количеством. Недовольно всхрапывающую конягу все-таки запихнули в оглобли, и сани потихоньку зашуршали по дороге.

Спасённый деир Вихарт так и не произнёс после приветствия ни слова. Не представился и меня об имени не спросил. Нелюбопытный попался… Или же просто хам.

– Подождите!
– заорали наперебой детские голоса, и по дороге, ведущей с горы, со свистом и гиканьем, задевая заборы, скатился мой чемодан. Гикал, разумеется, не он, а сидящие на нем малолетние разбойники в возрасте от трех до семи.

– Вот, тетенька, мой батька откопал!
– с гордостью поведал шпень лет пяти, спрыгивая с транспорта. Заметив мой взгляд, он шуганул приятелей и имел совесть отойти в сторонку. Конечно, моему монстрику после всех перипетий хуже не будет, но зачем мучить лишний раз бедолагу?

– Спасибо, милый. Передай своему папе мою глубочайшую благодарность, - с умилением пробормотала я, безотрывно глядя на серебристое сокровище.

Не задавая лишних вопросов, ближайший к саням мужик с кряканьем закинул мой багаж на шкуры, ровно между мной и этим неразговорчивым Вихартом. Судя по шуршанию сена, тот поспешно отодвинулся. Лошадь всхрапнула, недовольная прибавкой груза, но с шага не сбилась. Я же придвинулась ближе и ласково огладила серебристый бок, испытывая болезненный приступ ностальгии. Все-таки чемодан - единственный объект, не считая сумки, прибывший со мной из другого мира. Кусочек родины, можно сказать.

Деревня закончилась довольно быстро, и потянулись заснеженные поля, изредка разбавляемые молодыми рощицами. По ту сторону чемодана движения не слышалось. То ли сосед задремал, то ли ему еще было больно двигаться. Я поерзала в шкурах, пытаясь свить гнездо. Шаль из кусачей шерсти грела только первые пару минут, пока еще хранила тепло дома, а при первом же порыве ветра со снегом сдала позиции и сделала вид, что ее нет. К тому же с чистого вроде бы неба периодически срывались мелкие, но очень колючие снежинки.