Стандартное отклонение Мнимой Модели

Швейная Феечка

— То есть, если мы сейчас предложим ей повторить то, к чему она принуждала Тамару, то системы оповещения не сработают?

— Таника… — с тревогой в голосе начала Милль. — Это неправильно. Микава плохая, тебе не надо делать как она.

— Да? Почему? Микава, судя по тому, как ты ко мне ластилась, я очень понравилась тебе. Хочешь облизать мои ноги?

— Таника!

Я сняла туфлю и носок. Руками, чтобы растянуть момент.

— Таника!

Милль дернула меня за руку.

Я кивнула и уселась в кресло, на котором прежде сидела Микава, жестом пригласив Милль сесть на подлокотник, который

был шире и удобнее выданных нам стульев.

Если Милль говорит, что я поступаю плохо, то мне просто не стоит так поступать. И дальше можно не мучать себя диллемой.

Я снова обулась и поглядела на Микаву, которая уже ухитрилась встать.

— Выпьем за знакомство? — предложила я, направляя Микаве треть шарика чая, который все еще висел у меня за плечом.

Микава посмотрела на меня. Потом на Милль. На шарик чая.

И активировала руну сигнализации.

* * *

Мы успели убежать до того, как нас взяли бы с поличным. Кажется, мы взбесили и сильно задели нашу противницу, так и не узнав ничего о том, в какой магии она сильна. Кажется, мы с Милль заработали по выговору. Однако, у меня не было ощущения, что я поступила неправильно. Странно, учитывая, что я не достигла ни одной из целей, с которыми шла к Микаве. Надо будет отрефлексировать это позднее.

* * *

Куней пришел в школу раньше, чем мы думали. Когда мы вернулись от Микавы, он уже дожидался нас в штабе. Сообщив ему, что Тамара любит сладости, и что она ждёт их вечерней встречи, мы с Милль смогли успокоить его тревогу. Уже через несколько минут, заявив, что ему надо подготовить эти самые сладости, он исчез.

Надо как нибудь проследить его путь попадания в школу.

* * *

Мы с Милль были готовы к шпионским играм как никогда. Ни одна из нас не умела наводить полноценную невидимость. Ни одна из нас не знала, как правильно вести внешнее наблюдение. Однако я отлично создавала воздушные линзы, и мы решили, что просто будем сидеть достаточно далеко.

Куней открыто прибыл к школе в восемь часов вечера и сразу же ответил на тот дурацкий вопрос, что возник у меня утром. Ведь он прибыл не просто так, а с транспортом.

Магический транспорт — не единственный, который есть в мире. Не-маги придумали много собственных способов быстро перемещаться — лошадь, телега с быком, и, наконец, двигатель на кипящей воде.

Помимо того, существовали редкие и опасные маховые автомобили — кареты для не-магов, в которые ставился магический двигатель. В отличие от обычных магических карет, этот двигатель был неуправляем — не-маг все равно не cмог бы управлять им. Он работал абсолютно всегда, и представлял собой большую шестерню, на которой чертились руны, собирающие магию из окружающей среды и вращающие с ее помощью колесо.

Такие машины работали не везде и не всегда, однако небольшой город рядом с магической школой — идеальное место для них. В нем достаточно сильный магический фон и достаточно мало потребителей, чтобы колесо крутилось с приличной скоростью.

И именно такой маховый автомобиль вёл Куней. Шесть колес, обитых резиной, воронёный металлический корпус, сиденья, обитые белым бархатом, и громоздкая, переусложнённая система управления, с помощью которой

в этих каретах использовали вращение магической шестерни.

Когда Тамара вышла из ворот школы, мы с трудом сдержали вздох восхищения. Нет, разумеется, все мы знали, что Тамара тоже умеет быть очень красивой, несмотря на отсутствие у неё косметической магии. Просто ей на это надо несколько часов усилий, а не несколько секунд колдовства.

Но я даже не могла представить, что у неё вообще есть такая одежда! Тамара вышла в длинном, до середины голени, сине-фиолетовом платье, похожем на ночные небеса. Белоснежные точки жемчуга и серебряная вышивка, соединявшая точки, покрывали плечи узором созвездий, а тёмный корсет с чёрным кружевом и серебряной лентой шнуровки напоминал поток галактического свечения.

Юбку цвета космических туманностей укрывала тонкая вуаль-паутинка из всё той же сверкающей серебряной нити. Даже в волосах Тамары я видела это серебряный блеск. Как вообще ей это удалось? Попросила кого-то? Купила артефакт?

— Она вплела нитки в волосы? — ахнула Милль, разглядывая мою наставницу через собственную систему линз.

Тамара научилась быть похожей на волшебницу, не обладая магией. Этим упорством оставалось лишь восхищаться.

Куней распахнул перед ней двери и подал руку, помогая зайти на ступеньку кареты. Сам он выглядел гораздо проще. Опрятно, но всё-таки совершенно на другом уровне. Молочно-белая рубашка, шоколадного цвета штаны из плотной материи, перевязь через плечо с ножнами в которых торчала рукоять ножа. К этой же перевязи были подвешены несколько мешочков.

Если смотреть на них с Тамарой рядом, они были больше похожи на принцессу и её пажа, чем на двух влюблённых.

Впрочем, зная наглость Кунея и его абсолютное отсутствие страха — полагаю, это Тамара будет стесняться, а не наоборот.

Покрасневшая и смущённая, Тамара, села на заднее сиденье. Куней занял место водителя и через несколько секунд автомобиль дёрнулся и поехал по дороге прочь от школы.

И если мы хотели увидеть что-нибудь еще, то надо было срочно следовать за ними. Переобувшись в ускоряющую обувь, мы с Милль лёгким (хоть и превышающим скорость автомобиля) бегом последовали за ними.

Глава 17. Основной инстинкт. Ч4

Когда автомобиль Кунея выехал на берег озера, солнце уже село, и последние отблески закатного пламени скрылись за бесконечно далёким горизонтом. Мы с Милль прибыли чуть раньше и уже успели обустроить себе наблюдательный пункт, тщательно прикрыв его ветками, камышом и светоперенаправляющей магией.

Лодка, которую обещал Куней, покачивалась возле причала, и точно так же, как я не ожидала автомобиля на маховом двигателе, не ожидала я и этой “лодки”.

О чём думает человек, когда слышит, что юноша ведёт девушку из ближайшей академии кататься ночью на лодке под звёздным небом? О деревянных лавках, скрипе уключин, старом судёнышке, видавшем виды…

Лодка Кунея выглядела совершенно иначе. Борта, выкрашенные в чёрный, были отполированы и начищены так, что белый свет поднимавшейся над горизонтом луны отражался в них, продляя лунную дорожку на воде. Внутри, как и в автомобиле, было два кресла: переднее и заднее, на каждом из которых могли бы сидеть двое человек.