Становление Героя Щита 12 (с иллюстрациями)

Юсаги Анеко

Я удивился тому, как сильно они отличались от Рафталии.

Моё первое впечателние о них — упитанные… даже, я бы сказал, пухловатые деревенщины.

Мне сразу показалось, что они не работать пришли. В их глазах читалось, что они искали лёгкой жизни под боком Героя Щита, поэтому я сразу подумал им отказать.

Но я, во-первых, не мог отказать им просто из-за расы, а во-вторых, они тут же насели на меня с требованием посмотреть на Рафталию, чтобы выяснить из какого она рода.

Тут мне захотелось рявкнуть на

них, чтобы проваливали поскорее.

Однако внезапно объявилась Садина, наставила на них гарпун и обратилась на редкость грозным голосом:

— Прошу меня простить, но в жилах той, которую вы считаете правой рукой Наофуми-тян, не течёт ни капли вашей крови. Даже не надейтесь выдать себя за её родственников, ясно?!

Столкнувшись с угрозами Садины, енотообразные тут же притихли.

— Ну, если хотите помочь — работайте лучше в городе. А там уже разберёмся, может, и поладим, — заключил я.

Енотообразные ушли работать в город… а затем…

Ах да, вспомнил. Сбежали уже через три дня.

Но это не единственный раз, когда Садина вела себя странно.

Иногда, гуляя по деревне, я видел, как она вглядывается в пустоту и вообще ведёт себя настороженно.

Она будто замечала, что кто-то сидит в засаде.

Но Рафталия ничего не говорила, а ведь она видит магическую невидимость насквозь. Я всегда считал, что Садине просто мерещится.

“Какие у тебя с Рафталией отношения?”

Разумеется, я уже догадался, что в Зельтбуле Садина собирала рабов в первую очередь затем, чтобы найти Рафталию.

Хотя, конечно, другие рабы ей тоже небезразличны — это я понял по тому, как тщательно Садина присматривает за ними в деревне.

— Наофуми-тян. Ты должен знать, что одно время я жила только ради Рафталии-тян и её родителей.

— Только ради?..

Так всё-таки, что вас связывает? Всё непонятнее и непонятнее.

На ум приходит рыцарская и самурайская верность господину. Наверняка в этом мире есть нечто похожее. Может, здесь этот случай?

— Когда в мир пришла первая волна, я не смогла защитить Рафталию-тян и её родителей. Когда всё началось, я была очень далеко, и просто не успела прийти на помощь. Я поступила слишком легкомысленно, — с досадой пробормотала Садина и снова выпила.

Судя по её виду, ей сейчас совсем не до шуток.

Мы уложили Рафталию на простенькую кровать и вернулись за стол.

— Я смогла вернуться лишь спустя несколько дней, когда деревня уже полностью опустела, — продолжила Садина. — Я искала Рафталию, как могла. Я верила, что она жива. Но, будучи получеловеком, не могла глубоко копаться в изнанке этой страны. Поэтому я вместо этого решила стать гладиатором в Зельтбуле, чтобы вести поиски среди тамошних рабов. Среди работорговцев Зельтбуля много осведомлённых людей, и я рассчитывала купить у них информацию, когда заработаю денег.

— Небыстрый ты выбрала путь.

Тем

временем Рафталию уже продавали по бросовой цене.

Удивительно, как она там очутилась при том, что Садина искала её “изо всех сил”.

— Дело в том, что “похожая на енотообразную девочка по имени Рафталия” — очень мутное описание. Поиски сильно затянулись. Конечно, мне удалось найти некоторых её односельчан.

— Я помню, ты их взяла под опеку.

— Да. Наконец, я нашла Рафталию-тян и сильно удивилась. Ведь она сражалась бок о бок с тобой.

— Ей выпала очень бурная и драматичная жизнь.

Надеюсь, когда настанет мир, Рафталия сможет, наконец, пожить в тишине и спокойствии.

Она поверила в меня, и я хочу, чтобы она была счастлива.

Я и раньше так считал, и сейчас продолжаю.

Хоть я и желаю гибели всему этому миру, но готов сражаться ради него из последних сил, лишь бы Рафталии было где мирно жить.

— Ты сказала “похожая на енотообразную”. То есть, она не из этой расы?

— Как и я не из финообразных. Её легко принять за енотообразную, но это не совсем верно.

— О как… впрочем, Рафталия — это всё равно Рафталия, к какой бы расе она ни относилась.

В мире животных полным-полно похожих друг на друга существ. Особенно когда речь о сравнении местных и зарубежных животных.

— Вот, Наофуми-тян, этим ты мне и нравишься. Так вот, Наофуми-тян… если ты не готов присматривать за Рафталией-тян до самого конца… может, лучше обойдешься мной?

— Чего?

— Я прошу быть готовым к тому, что отношения с Рафталией потребуют от тебя немалой решимости. Если ты не чувствуешь себя морально готовым, но при этом тебе невтерпёж, прошу удовлетвориться мной.

Я так долго её слушал — и всё ради этого?..

— Я что, похож на ненасытного дикаря?

Со стороны, наверное, похож. Только я лучше сдохну, чем заведу отношения с женщиной.

Хотя это не мешает мне доверять Рафталии.

Если поставить вопрос ребром — люблю я её или нет, я отвечу, что люблю.

В этом я уверен твёрдо. Я даже ей лично готов так ответить, если потребуется.

Но я не знаю, можно ли мою любовь назвать романтической.

Я вижу в Рафталии верную напарницу, подругу, с которой я был в горе и счастье, даже нечто вроде дочери.

В этом смысле я даже поддержку Мотоясу, который считает меня её приёмным отцом.

Как мне кажется, Рафталия считает мир во всём мире своей священной миссией, и не задумается о любви, пока она не будет выполнена. А у меня, в свою очередь, отцовские чувства… так, стоп. Нужно не поддаваться на слова Садины, а искать в них смысл.

Что-то мне подсказывает, что отношения “до самого конца” в её понимании — не до окончания волн, а до смерти Рафталии.

В конце концов, в манге и в играх попаданцы нередко остаются в параллельном мире навсегда.