Становление Героя Щита 21
Шрифт:
Хотя я разрешил Имии промолчать, она всё равно решила раскрыть мне правду.
— Охотники на рабов пришли в мой посёлок… И убили родителей прямо у меня на глазах…
— Ясно…
— Мама была беременна моим братиком или сестрёнкой… но солдаты, хохоча…
— Тяжело тебе пришлось. Главное, что ты выжила. За это ты уже молодец.
Я погладил Имию и обнял её.
Дети в моей деревне всегда такие энергичные, что я совсем забываю, что у каждого из них есть подобные шрамы. Все они хлебнули в жизни немало горя,
Это, конечно, сущая мелочь по сравнению с убийством родителей прямо у тебя на глазах, как в случае Имии.
Наверное, я тоже повзрослел, раз начал об этом задумываться. Потому что считать себя самым несчастным человеком в мире — верх гордыни.
Впрочем, с тех пор Рафталия, Атла и многие другие помогли мне восстановиться настолько, что я теперь сам забочусь о других.
— А-а… Г-Герой Щита-сама… — пискнула Имия, когда я обнял её покрепче, и втянула голову в плечи. — Благодаря вам я смогла вновь отыскать своего дядю и многих других родственников. Сейчас у меня всё хорошо.
— Это радует, но обязательно скажи, если станет невмоготу.
— Я очень счастлива благодаря людям, которые меня окружают. В первую очередь я про вас, Герой Щита-сама.
Имия улыбнулась и отпрянула от меня.
Ну и тяжёлую же ношу я на себя взвалил… Конечно, я твёрдо решил, что оправдаю надежды жителей деревни и положу конец войне, но зачастую забываю, насколько большая ответственность лежит на мне.
— В общем, похоже, что нам придётся разбираться с каждым отдельно — пусть выбирают, либо посмотреть в лицо своим страхам до победы над ними, либо избегать их.
Принуждать всех подряд ковырять собственные шрамы слишком жестоко. Я не злодей и не собираюсь утверждать, что жизни достойны только те, кому под силу победить своё прошлое.
Они вольны выбрать борьбу или откладывать её на потом, хотя правильнее всё же двигаться вперёд.
— Братец! Я… я понял! И я хочу стать таким сильным, чтобы всегда защищать других! Поэтому я буду бороться с собой! Ау-у-у!
Кил так разошлась, что даже завыла. Видимо, это помогает ей взбодриться?
— Сиан, спасибо за помощь! — выпалила она и протянула Сиан руку.
— Угу…
Догадавшись, что ей предлагают, Сиан робко протянула ладонь для рукопожатия.
— Братец! Мы сумели с ней подружиться!
— Да, я вижу.
Я до сих пор потрясён тем, насколько Сиан сильная. И восхищён её ловкостью. Не знаю, как отреагирует Мамору, но из неё после тренировок может получиться очень сильный боец.
— Ладно, ресурсов и припасов мы набрали… Так что давайте вернёмся и обсудим, что случилось.
— Хорошо, как скажете… Увы, мы выкопали довольно мало руды. Это ничего? — спросила Имия.
— Мы разобрались с охотой, а за рудой можем вернуться и потом. Только возьмем с собой группу торкообразных,
Торкообразные пригодятся ещё и потому, что они благодаря ловким пальцам отличные копатели. Из-за фэнтези мне всегда казалось, что идеальный шахтер должен выглядеть как дварф, но теперь я поменял своё мнение.
Кстати, в нашем мире дварфоподобных полулюдей практически нет. В мире Кидзуны их вроде побольше. В моей деревне они никак не представлены.
Как бы там ни было, мы вернулись в близлежащую деревню, там немного помогли с ларьком, после чего телепортировались домой.
— Понятно… Подумать только, что такое случится… — протянула Рафталия.
К вечеру мы все собрались в деревне. После ужина я рассказал о столкновении с психологической травмой Кил.
Коренные жители Рулороны мигом поняли, что произошло, и в их глазах читался страх: вдруг такое случится и с ними? Остальные дети выглядели встревоженно.
— Рафталия, я полагал, что ты победила свою фобию, но так ли это?
— За меня… можно не переживать. По крайней мере, я так считаю.
Я вспомнил монстров, против которых мы с ней сражались. Наверное, самым похожим был Кальмийский Пёс.
— Раф!
Раф-тян решила проверить и превратилась в цербера при помощи иллюзии.
Отреагировала где-то половина жителей Рулороны. Рафталия нахмурилась и посмотрела на Раф-тян. Как это понимать?
— Что же… Его и правда можно изобразить, поработав над иллюзией. Да, это неплохой метод, — заявила Рафталия, затем тихо добавила: — Значит, она подсмотрела мои воспоминания.
А-а, понятно… Раф-тян подглядывает воспоминания подобно тому, как Гаэлион и Мадракон залезали в мою память?
Как бы там ни было, Рафталия отнеслась к появлению цербера достаточно спокойно. Значит, можно считать, что она победила свой страх.
— Как ты справилась с этим, Рафталия-тян? — спросила Кил умоляющим голосом.
— Я ведь уже рассказывала, когда все вернулись в деревню. Это случилось вскоре после того, как Наофуми-сама меня купил.
— Говорила, конечно… Но я думал, что у меня тоже всё позади. А если нет, то что мне ещё сделать? — причитала Кил.
Рафталия уже явно не знала, как отвечать.
— Это сложный вопрос, — вмешался Рен, сложил руки на груди и затих. Видимо, ищет решение.
— Бывает, что достаточно храбрости, чтобы победить полученную на войне травму, но… — Фоур, видимо, собирался предложить метод, который освоил сам в гладиаторские времена, но он понимает, что у деревенских детей другое отношение к битвам.
Хотя всем очевидно, что бесстрашие и отвага — это не те ключи, которые помогут разобраться с травмами Кил и остальных. Это только у хакуко и прочих воинственных рас Шильтвельта мировоззрение викингов, в которых храбрость решает любые проблемы.