Становление Себастьяна

Харвей-Беррик Джейн

Я опустила свои губы на его, два, три раза, пытаясь передать сообщение легким прикосновением губ.

Он отстранился и посмотрел на меня.

– «Старый брехун».

– Извини?

– Это фильм, который заставляет меня плакать... когда он стреляет в свою собаку.

– Сколько тебе было, когда ты посмотрел его?

– Десять, может быть. Я не уверен. Я всегда надеялся, что мы заведем собаку, но мама сказала, что с ними слишком много хлопот. Ты любишь собак?

– Да. Когда я росла,

у соседа был маленький джек-рассел терьер по имени Тано. Он сказал, что его имя значит: «номер пять», но я не помню, на каком это языке. Она была такой миленькой. Я плакала три дня, когда она умерла. Папа хотел купить мне щенка, но мама не позволила, поэтому вместо этого я получила золотую рыбку.

– Золотую рыбку?!

Я улыбнулась ему.

– Да. Это совсем не одно и то же! Я звала ее «Сплеш» (прим. пер. с англ. Всплеск, брызг) - не очень оригинально.

– Мы можем завести собаку.

– Что? И возить ее на заднем сиденье мотоцикла по Италии?

– Да! Собака-байкер! Это будет изумительно.

Я рассмеялась.

– Какой твой любимый фильм?
– спросил он.

– Сейчас я могу думать только о фильмах про животных. Я не знаю, «Белый клык» или «Зов предков». Ох, но еще я люблю «Унесенные ветром».

Его лицо вытянулось.

– Какой последний фильм заставил тебя плакать?

– Я плачу над многими фильмами. Эм… «Эдвард-руки-ножницы» - он всегда заставляет меня плакать.

– Кто был твоей первой влюбленностью? Лучше пусть это будет кинозвезда. Хотя мне, возможно, придется выслеживать его.

– Лучше приготовь свое оружие.

– Почему?

– Энтони Кидис.

– Кто?

– Вокалист из Red Hot Chili Peppers.

– Тебе нравится рок?

– Я люблю разную музыку.

Он счастливо рассмеялся.

– Боже, я люблю тебя!

Я не смогла сдержать улыбку.

– Что?

– Просто, когда я думаю, что знаю тебя, ты чертовски меня удивляешь.

Я села к нему на колени и обвила руками его шею.

– Ладно, твой черед: любимая книга?

– «Сердце тьмы».

– Брр! Почему она? Это ужасная история!

– Я полагаю, потому что она показывает, как... как далеко человек может зайти, когда ничем не ограничен.

– Хмм, я не думаю, что ты превратил меня в фаната Конрада. Ладно, первая девушка, которую ты поцеловал?

Он покраснел и опустил взгляд.

– Давай, расскажи мне. Я не буду ревновать. Ну, может, немного.

– Бренда Вайсман.

– И сколько тебе было?

– Шестнадцать.

Я подумала, что это было не так давно. И затем мой сверхактивный мозг представил, как он занимается любовью с ней и...

– Что с ней случилось?

– Ничего.

– Ну, что случилось у вас с ней?

Он покачал головой, выглядя смущенным. Я была заинтригована.

–

Давай, расскажи мне. Это не может быть так плохо.

– Мы встречались некоторое время...

– И...

– Мы расстались.

– Когда это было? Когда ты порвал с ней?

Он заерзал подо мной от дискомфорта.

– Четыре месяца назад.

Казалось, будто меня ударили в живот.

– Ты встречался с ней два года?

Он покачал головой.

– Нет-нет... около десяти месяцев.

– Ох.

Я встала, и он беспомощно посмотрел на меня.

– Мне жаль, Каро.

– Нет, не извиняйся. Я просто... удивлена. У меня сложилось впечатление, что ты не…

– Мы не спали вместе.

– Почему нет? Большинство подростков...
– слова обжигали мое горло, - большинство подростков отчаянно бы...

Он неудобно заерзал.

– Мы собирались, но затем я услышал, что она трахалась с Джеком - ты встречала его как-то.
– Он покачал головой.
– Но я рад, что этого не произошло… с ней. Я не любил ее. Ты единственная женщина, которую я когда-либо любил, всегда была только ты.

Мне было трудно это принять. Откуда пришла его уверенность?

– Каро?

– Я в порядке. Я просто... удивлена.
– Снова это слово.
– Что бы ты делал, если бы я не вернулась?

Он пожал плечами.

– Я не знаю.

Но я знала. В один из дней, он встретил бы девушку своего возраста, особенную, и влюбился бы, у него был бы шанс на нормальные отношения. И что если бы я не встретила его? Я бы все еще была лунатиком в своей собственной жизни.

Но я вернулась, и мы встретились. И я не могу вернуться к своей прежней жизни, я просто не хочу.

Я протянула ему руку.

– Ладно, уже поздно. Пойдем спать.

Мы поднялись по лестнице, рука об руку. Он неловко стоял в дверном проеме, пока я включала свет у кровати.

– Пойдешь в ванную первым?

– Ладно.

– Можешь использовать мою зубную щетку, если хочешь. Голубая.

Он на мгновение замялся, затем отправился в ванную. Я расстелила кровать, задумавшись, было бы лучше, если бы мы пошли в комнату для гостей. Но опять же, какая в действительности была бы разница?

Мы поменялись местами, и теперь я чистила зубы влажной щеткой, я уставилась на свое отражение в зеркале ванной - лицо было знакомое, но это все. Все остальное изменилось.

Когда я вышла, Себастьян сидел на краю кровати, все еще полностью одетый.

– Кстати, твои родители знают, где ты сегодня?

Он моргнул и посмотрел на меня, очевидно, что его мысли были где-то совсем далеко.

– Они не заметят, что меня нет. Они, вероятно, снова вырубились после того как напились.

Он выплюнул свои слова.