Становясь Милой

Маскейм Эстель

– Да я лишь прикалывался, – тушуется Барни, подавляя усмешку.

Наконец я решаю, что себе дороже срываться на парне и лучше просто самоустраниться. Изначально я была положительно настроена на вечеринку, однако затем все покатилось по наклонной. Блейк в открытую надо мной насмехался, а папа будет на меня сердиться – вновь! Остается лишь надеяться, что ни о чем не прознает Рубен.

Я собиралась приятно провести время, но теперь мне здесь совсем не нравится. Хочу вернуться на ранчо, закрыться в своей новой спальне на все лето

и рисовать в ежедневнике. Что, как бы иронично это ни звучало, мне и следует сейчас делать, по мнению Рубена.

Развернувшись, решительно иду к пикапу Блейка и дергаю за ручку, однако дверца заперта. Видимо, заметив мои усилия, вскоре рядом появляется хозяин машины и вопросительно приподнимает бровь.

– Открой, – требую я и добавляю: – Пожалуйста.

– Зачем?

– Посижу там, пока не закончится вечеринка.

Поджав губы, Блейк молча достает ключи из глубокого кармана шорт. Едва заслышав характерный щелчок, я распахиваю дверцу, сажусь назад и закрываюсь. Блейк бросает на меня взгляд через тонированное стекло, мгновение изучает, затем неспешной походкой возвращается к друзьям. Мне хочется во всем винить его, но, по правде говоря, сама виновата, что согласилась прийти.

Откидываюсь на спинку сиденья и какое-то время наслаждаюсь тишиной и уединением пикапа. Мне слышно, как остальные постепенно вновь собираются в центре круга. Доносятся приглушенные голоса и музыка. Похоже, они решили доиграть в «Правду или вызов». Ставлю себе мысленную пометку: поаккуратнее с телефоном.

Вскоре противоположная от меня дверца открывается, и в салон садится Саванна.

– Мне ужасно жаль, Мила, – говорит она, хотя сама ничего плохого не сделала. – Барни поступил по-свински. Он прям реально позвонил твоему папе?

– Да! – Я в раздражении вскидываю руки. – Родители устроят мне такую взбучку! И теперь все будут смотреть на меня как на просто дочку Эверетта Хардинга…

– А разве плохо? – прерывает Саванна, пытаясь меня подбодрить. – Он такой клевый…

– Не в этом суть! – отрезаю я.

– Ох. – Саванна выглядит немного задетой и озадаченной, будто не понимает, как со мной общаться.

– Прости, – спешу исправиться. Зря я на нее срываюсь. – Просто мне нельзя высовываться. Поэтому я не хотела, чтобы все знали о папе. Это чертовски усложняет жизнь.

– Но… Все бы всяко узнали, верно? Городок-то маленький. Не так уж тут много Мил. Не так уж много Хардингов.

– Мне крайне важно, чтобы этому не придавали особого значения. Между нами говоря, у менеджера моего отца пунктик на этот счет, и он не хочет, чтобы пресса прознала о моей поездке.

– Почему? Чего такого скандального в том, чтобы провести лето в родном городе?

Я смотрю на ее доброе детское личико, и врать ей кажется совершенно бессмысленным.

– То, что я этого не хотела.

– А-а-а, – выдыхает Саванна. – Тебя отправили сюда в качестве наказания или типа того?

– В профилактических целях, – поправляю я.

– О’кей, я в деле! – уверенно говорит Саванна, распрямляя плечи. – Тогда пойду исправлять ущерб. – Она протягивает мне мизинец. – Обещаю,

я тебя прикрою. Я прослежу, чтобы все вели себя спокойно и не приставали к тебе. А в случае необходимости я расправлюсь с каждым фанатом, который станет тебе досаждать.

Наконец на моих губах расплывается улыбка. Полагаю, теперь понятно, почему Саванна Беннетт была моей лучшей подругой в первом классе: она заботится о других и даже в шестнадцать лет прибегает к клятвам на мизинцах. А еще потому, что верит, будто со своей крошечной комплекцией способна с кем-то расправиться.

Кивнув, я переплетаю наши мизинцы.

Глава 6

Вечеринка сворачивается примерно через час. Я наблюдаю за ребятами, которые убирают за собой мусор, складывают стулья и прячут переносные холодильники. Тори выключает музыку и упаковывает колонки. Вскоре все расходятся по машинам и уезжают. На парковке не остается и следа недавнего веселья.

Все это время я провела в пикапе Блейка. На самом деле, измотанная утренним перелетом, я с удовольствием посидела в тишине, закрыв глаза (боялась увидеть на экране телефона гневное сообщение от родителей или Рубена). Наконец пора возвращаться домой.

Первыми в салон забираются Беннетты, громко переругиваясь. Я сажусь ровно и потираю утомленные веки.

– Как прошла вечеринка? – спрашиваю, бросая тревожный взгляд на телефон – нет, по-прежнему никаких сообщений или пропущенных звонков. Слава богам!

Саванна с раздраженным видом дергает ремень безопасности, пристегиваясь.

– Потрясно! Только этот донжуан хотел тайком провести домой Синди. Фу, мерзость! – Майлз на переднем сиденье громко фыркает, однако сестра его игнорирует и поворачивается ко мне. – И я велела ребятам не сходить с ума из-за твоего присутствия в городе.

Открывается водительская дверца, и за руль усаживается Блейк, насвистывая что-то себе под нос. Один только вид его лохматой макушки меня раздражает. Он заводит машину и под звуки кантри выезжает с территории школы.

– Мисс Мила, – лениво тянет Блейк, пялясь на меня через зеркало заднего вида. – Вы пробудете в городе до июльского автопикника?

– Надеюсь, нет, – цежу сквозь стиснутые зубы. И чего он вообще со мной разговаривает?

– Как же так, разве ты не повеселилась?

– Блейк, замолкни! – резко затыкает его Саванна. – Давайте сейчас все договоримся вести себя с Милой по-доброму, а?

– Не вопрос, – отвечает Блейк с усмешкой. – Обещаю, буду исключительно добр с Милой.

Саванна бросает на меня виноватый взгляд.

– Спасибо, – произношу одними губами. Я ценю ее усилия, тем не менее, похоже, ее родственник решительно настроен быть мудаком. Но по крайней мере он сосредотачивается на Майлзе; парни перешучиваются, пока мы движемся по бульвару Фэрвью.

Уже почти полночь, поэтому на улице ни души. Ни одной машины не проносится мимо во время всего пути к ранчо, за окном царит кромешная тьма. Наконец мы выезжаем на знакомый гравийный серпантин, а в отдалении появляются фонари дома Беннеттов.