Star Wars: Эпизод II. Атака клонов
Шрифт:
Отец в ответ улыбнулся и кивнул, отметив про себя, что сын уже интересуется подобными вещами, и порадовавшись его бесстрастности. Парень не был жесток, скорее - прагматик. Что ж, тем легче ему будет выжить.
Отец опять улыбнулся.
Мальчишка неплохо учится.
Непонятная и сумбурная информация, которую закачивали в Ц-3ПО, скорее всего, окончательно сбила бы дроида с толку, приспособив для новых целей. Если
Неизвестно, что именно убедило его мучителей закончить работу, только спустя несколько часов его сняли с программного стенда и потащили обратно в сборочный цех.
И именно там Ц-3ПО услышал знакомые и очень жалобные писк и визг.
– Р2!
– воззвал робот-секретарь.
– Р2, где ты?
Тело его жило по собственным, неизвестным голове Ц-3ПО законам, подчиняясь неведомой логике. Поэтому робот-секретарь не успел удивиться, как манипулятор его поднялся, а на глаз надвинулся прицел.
Выстрел с аккуратностью и точностью медицинского лазера выжег блокиратор, удерживающий астродроида от действий.
– Эй!
– выкрикнул один из инструкторов, надвигаясь на саботажника.
– Похоже-ему-требуется-дальнейшее-перепрограммирование, - заявил второй.
Первый покрутил головой.
– Нет, - возразил он.
– Вред-не-причинен. Выводим-его-отсюда-во-двор.
И они вывели Ц-3ПО во двор.
На маленького астродроида, затаившегося под приборной доской, никто не обратил внимания. А поскольку всем работникам полагался блокиратор, охраны как таковой в цеху не было. Р2Д2 порадовался этому обстоятельству на свой, электронный лад.
Туннель был темным и мрачным, что вполне соответствовало ситуации. А еще там было невероятно тихо, только с арены долетало слабое невнятное эхо. Небольшая повозка, ожидавшая пленников была непривычной овальной формы, а переднюю часть ее украшало изображение головы неведомого насекомого. По крайней мере, напоминало оно именно насекомое. Пленников без особых церемоний загрузили на повозку и приковали к специальным кольцам, врезанным в борта.
Повозка взяла с места и заскользила вдоль по туннелю.
– Не бойся, - прошептал Анакин.
Громко говорить не хотелось.
Падме улыбнулась в ответ.
– Я не боюсь умереть, - сказала она.
– Каждый день, как ты вернулся в мою жизнь, я хоть чуть-чуть, но умирала.
– О чем это ты?
Признаться оказалось так просто:
– Я тебя люблю.
– Чего?
– Скайвокер захлопал выгоревшими светлыми ресницами.
– А как же: нет времени, есть дела поважнее? А как
– Наши жизни и так вот-вот закончатся, - пожала плечами Падме.
– Моя любовь к тебе - загадка, на которую у меня нет ответа. Я не могу сдержать себя… и не хочу. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты знал это до того, как мы умрем.
Она привстала на цыпочки и сумела мазнуть по щеке губами, дальше не пустила натянувшаяся цепь. Поцелуй вышел нелепый и почти случайный, но по сравнению с картонной героикой важных дел стоил жизни…
А в следующее мгновение туннель кончился, ослепительный солнечный свет хлестнул по глазам, выдавив слезы.
Как-то даже не верилось, что на пустынном Геонозисе отыскалось столько народу, чтобы заполнить колоссальные трибуны. Сравнение с Большой ареной на Татуине оказывалось не в пользу последней. Скайвокер неохотно признался, что даже на Корусканте не видел столь впечатляющих стадионов.
В центре арены возвышались четыре каменные колонны, каждая примерно метр в диаметре, каждая оснащена внушительным набором цепей и кандалов. Возле одной из колонн парился на солнце старый знакомый.
– Учитель!
Анакин рванулся к Кеноби, но усилие пропало зря. Падавана стащили с повозки и поволокли к соседней колонне.
– А я уже начал беспокоиться, получил ли ты сообщение, - отозвался Оби-Ван, наблюдая, как в свою очередь Падме ведут к столбу.
Девушка попыталась оказать сопротивление, но получилось еще хуже, чем у Скайвокера: охранники не обратили никакого внимания на ее рывки и шипение.
– Я все передал, как вы и просили, учитель, - объяснил виновато Анакин.
– А потом мы решили, что вас надо спасать.
Кеноби посмотрел на свои скованные над головой руки.
– Неплохо получается, - ехидно заметил он.
Кандалы не стесняли движения. Нельзя было только отойти от столба. Зато можно было повернуться и посмотреть, как ложу для почетных гостей заполняют знакомые и незнакомые личности.
– Преступники, которых вы видите перед собой, - возвестил один из аборигенов, - обвиняются в шпионаже против суверенной планеты Геонозис. Приговором им будет смерть на арене.
Зрители встретили известие бурными и радостными аплодисментами и даже криками восторга.
– Им нравятся казни, - неприязненно сказал Кеноби.
Аборигена сменил другой - архигерцог Поглль Малый. Правитель планеты жестом попросил тишины. Трибуны примолкли. Трое приговоренных независимо друг от друга подумали, что неплохо было бы внедрить в Сенате такую же дисциплину.
– Я решил, что сегодняшний день должен быть особенным, - заявил архигерцог.
– Какой из наших любимцев достоин свершить справедливое возмездие над столь выдающимися преступниками? Я спрашивал себя много раз, я задавал себе этот вопрос много часов и не находил ответа…