Star Wars: Осколок ока разума
Шрифт:
Граммел пожал плечами:
— Они ничего из себя не представляют, возможно, просто парочка мелких воришек, стянувших его.
— Парочка мелких воришек тайно проникла и приземлилась на Серкарпусе-5? — недоверчиво спросил Правитель.
— Думаю, да, сэр. Юноша и молодая женщина.
— Молодая женщина, — повторил Эссада, — до нас дошли слухи с Серкарпуса-4 о том, что там готовится важное собрание лидеров подполья… молодая женщина, говорите? Она случайно не темноволосая, вспыльчивая, даже чуть саркастичная?
— Это именно она, сэр, — пробубнил
— Вы установили их личности?
— Нет, сэр. Мы только поместили их в тюрьму. Мы посадили их вместе с…
— Хаос бы побрал ваши подробности, Граммел! — заорал Эссада. — Дайте мне визуальные изображения этих людей.
— Это нетрудно, — ответил Граммел. Он вынул пластиковый брусок записывающего устройства из стола и неуверенно поднял его перед экраном. — Это еще не переведено, сэр. Как вы думаете, вы сумеете разобрать образы на бруске?
— Я могу во многом разобраться, Граммел, вплоть до самых глубин вашей собственной души. Поставьте его поближе к вашему энергопередающему устройству.
Капитан-надзиратель настроил нужную ручку и приставил длинную стекловидную трубочку к панели экрана. Он тронул кнопку поиска информации, и в веществе бруска появились два двухмерных изображения. После паузы он передвинул брусок, чтобы показать оба объекта в полный рост.
— Это может быть она, клянусь Силой, это вполне может быть она, — пробормотал Эссада, теперь пришедший в возбуждение. — Юношу я не знаю, но он тоже может оказаться важной птицей. Я весьма доволен.
— Важные птицы, сэр? Вы их знаете?
— Я надеюсь, что смогу частично поставить себе в заслугу их пленение и казнь в дальнейшем — ее, во всяком случае, — Эссада бросил пронзительный взгляд на озадаченного капитана. — Им не должен быть причинен вред — вообще никаких повреждений до тех пор, пока за ними не прибудет должным образом уполномоченное лицо, Граммел.
— Все будет сделано, как вы приказываете, сэр, — сказал ошеломленный капитан-надзиратель. — Но я не понимаю. Кто они и каким образом попали на заметку к таким людям, как…
— Я требую от вас только службы, Граммел, — не вопросов.
— Да, сэр, — жестко отчеканил капитан.
Эссада чуть-чуть смягчился:
— Вы правильно сделали, что связались прямо со мной, хотя это и не то, что вы думали. Как только эти двое попадут в руки Империи, вы станете полковником-надзирателем.
— Правитель! — Граммел совсем растерялся. — Вы слишком великодушны, сэр. Не знаю, что сказать…
— Ничего не говорите, — сказал Эссада, — так вас легче переносить. Позаботьтесь, чтобы они были живы, Граммел. Ваш путь в ад или к славе зависит от того, насколько хорошо вы выполните эти приказы. Если не считать того, что они должны быть живы и здоровы, я разрешаю вам применять любые строгости.
— Да, сэр. Могу я, сэр…
Но Правитель Эссада уже почти забыл о Граммеле.
— Особенно одна персона сочтет эту информацию очень важной. Это будет хорошо для меня, да. — Он вдруг заметил, что связь еще не прервана. —
— Но, сэр, не могли бы вы мне сказать?..
Экран погас.
Несколько долгих минут капитан-надзиратель в задумчивости стоял перед темным прямоугольником. Затем он водворил на место экран и панель управления и обернулся к закутанному существу, выползавшему из-за спасительного громоздкого кресла свободной формы, стоящего в другом конце комнаты.
— Похоже, мы наткнулись на нечто, гораздо более важное, чем мы могли даже мечтать. Вот. "Полковник-надзиратель"! — Граммел устремил взгляд на кристалл, который держал в руке, все мысли о его летальных свойствах померкли перед видением открывавшегося перед ним блестящего будущего. — Надо быть осторожными.
Закутанная фигура энергично закивала.
6
— Полегче, — пожаловался Люк, освобождая руку из лап солдата, эскортировавшего их вниз по длинному узкому каменному коридору. Пока они шли, Люк воспользовался возможностью изучить сырые стены, с которых капала вода. Было совершенно ясно, что извечная мимбанская влага проникла даже сквозь них.
— Надо думать, правительство Империи могло бы раскошелиться и построить более современный штаб, — пробормотал он.
— Зачем? — возразил унтер-офицер, шедший впереди, — когда первобытный народ этого мира оставил нам такие полезные строения?
— Храм, место поклонения, а его превратили в конторы и тюрьму, — сердито сказала Принцесса.
— Империя поступает так, как считает нужным, — заметил унтер-офицер флегматичным тоном, который вполне удовлетворил бы его начальство, — мне говорили, что все эти разработки — дорогое удовольствие. Империя достаточно хорошо соображает, чтобы экономить на всем, чем можно.
— Надо полагать, это распространяется и на ваше жалованье и пенсионные льготы, — ядовито вставила Принцесса.
— Хватит болтать, заключенные, — вслух решил разозлившийся сержант, недовольный тем оборотом, который принял их разговор. Они круто завернули за угол. В конце коридора сеть диагонально пересекавшихся балок образовывала крепкую ячейку.
— Вот ваш новый дом, — сообщил им унтер-офицер, — там внутри вы сможете на досуге поразмышлять о том, что готовит вам Империя. — Он провел рукой по стене рядом с собой, и в центре металлической сетки появилось незарешеченное отверстие в виде эллипсоида.
— Иди, — скомандовал солдат, стоявший рядом с Люком, подталкивая его оружием.
— Мне говорили — у нас здесь будет общество, — рискнул спросить Люк, с большой неохотой направляясь к пустому пространству. Это вызвало неожиданный взрыв веселья среди собравшихся солдат.
— Вы его скоро обнаружите, — хихикнул унтер-офицер, — или оно обнаружит вас.
Как только оба узника оказались внутри камеры, унтер-офицер снова провел рукой по фотопластине, и исчезнувшая решетка вернулась на место с громким щелчком.