Старая Контра
Шрифт:
– В те годы Вавилонская Башня была примерно тем же, чем сейчас является Монастырь Безумных Метеорологов; лесные шаманы посылали туда самых одарённых в колдовстве отроков, – подтвердил старец. – Но если в монастырских стенах царит жёсткий порядок, то там творилось такое!.. Ежеминутное столкновение нравов, море непомерных амбиций… Как ни странно, из этого варева выходили вполне приличные бормотологи, чему свидетельством мы с Афинофоно. Конечно, отсев был огромен…
Анатомический театр освещало множество факелов; впрочем, это отнюдь не умаляло его мрачности.
Где-то в глубине помещения вдруг раздались весёлые голоса; гулкое эхо заметалось от стены к стене.
– Обожаю вскрытия – больше, чем соития!!! – радостно объявил некто. – Что может быть приятнее этого первого, лёгкого надреза!!! А почки?! А печень?! Совершенство их формы приводит меня в восторг!!!
– Да вы, оказывается, извращенец, батенька! – отвечали ему.
– Это я-то извращенец? А кто, скажите на милость, не далее как неделю назад провёл варварскую церемонию вуду? Кто оживил недельной давности труп и заставил его гоняться за первокурсниками? Хорошо ещё Великие не засекли, чьих это рук дело!
– Надо же было показать салагам, что жизнь у колдунов – не тростниковый сахар!
Разговаривающие появились в поле зрения. Афинофоно каюкер узнал сразу – длинная шея, круглые очки и тощая фигура бормотолога не претерпели за тысячу лет кардинальных изменений. Иерофант же вовсе не напоминал себя сегодняшнего – разве что аристократический орлиный профиль обоих имел некоторое сходство.
– Ну, и что мы тут имеем? – спросил он, рывком сдёргивая ткань со стоявших у стены носилок. – Ого! Да это же наш старик-уборщик! Он-то какими судьбами тут очутился?
– Бедняге свалился на голову светильник. Там вообще передавило кучу народу; жалко, что к нам попали только эти двое…
– А остальные?
– А остальные, дорогуша, – профессора нашей уважаемой альма-магик! Ты что же, думал – нам так вот запросто отдадут их на поругание?
– А что? Представляешь, какой это кайф – вскрывать своего любимого преподавателя?!
– Меня сейчас вырвет, – слабо предупредил Иннот. – Какие же вы были отвратные циники, господа!
– Самим противно, – весело согласился иерофант.
Студиозусы – а у каюкера не оставалось уже никаких сомнений относительно статуса двух юных злодеев, меж тем стащили покрывало со вторых носилок. То, что осталось от Подметалы, напоминало куклу, попавшую в руки к детям с садистскими наклонностями и донельзя извращённым воображением [6] . Тело ухайдакера было обезображено до неузнаваемости.
– Неплохо над парнем поработали! – жизнерадостно заметил Афинофоно. – Слушай, а давай его для начала оттрепанируем! Я как раз хотел набить руку для семинара… Кроме того, ничто так не берёт за душу, как нежное прикосновение к извилинам головного мозга!
6
Ну,
– Почему бы и нет… С ним мы можем делать всё, что душе угодно. Вот уж о ком лишний раз не спросят! Понимаешь, этот тип оказался настолько хорош, что угробил едва ли не дюжину Великих – а они вечно похваляются своей силой и неуязвимостью!
– Откуда у тебя такая информация?
– Из достоверных источников, дружище! – подмигнул товарищу будущий верховный метеоролог. – Ну так что? Которого первого?
– Давай этого…
Повинуясь небрежному жесту колдуна, труп поднялся в воздух и поплыл к столу. Афинофоно поправил очки, несколько раз встряхнул кистями рук и сделал глубокий вдох.
– Бесконтактная трепанация?
– Пожалуй…
Волшебник поднёс руки к вискам Подметалы, но тут напарник неожиданно сказал:
– Постой!
– Что такое? Ты мне сбил весь настрой…
– Я тут вот о чём подумал… – Мардух прищурился и оттопырил губу. – Знаешь, ведь с момента смерти прошло максимум два часа, да и лежал он всё время на холодке… Некроз тканей ещё не успел начаться – ты понимаешь, о чём я?
– Хочешь сотворить очередного зомби? – Афинофоно поморщился. – Брось… Второй раз это уже будет не смешно.
– В том-то и дело, что не зомби! Помнишь гомункулярный курс?
– Да уж получше, чем ты… Гомункулус у нас не получится – в лучшем случае кадавр… Это же мёртвые ткани; я уже не говорю о клетках мозга – сам знаешь, как быстро они гибнут!
– Но остальное ещё можно оживить! А мозг… Ну, что-нибудь придумаем! Велика важность – мозг…
– У нас нет такого оборудования! Даже автоклава нет! Ты что, собрался делать всё вручную?!
– Так нам и не нужно ничего выращивать! – проникновенно сказал Мардух. – Надо всего лишь собрать вместе жизнеспособные органы – как детский конструктор, понимаешь? А потом…
– Потом просто заставить их работать; а всё, что нужно, отрастёт само! – ошеломленно подхватил Афинофоно. – Старик, ты гений! Идея совершенно бредовая, но может получиться!
– Так чего же мы ждём?! За дело!
Над столом замелькали руки. Молодые колдуны почти не пользовались инструментами: повинуясь лёгким пассам, расходилась кожа, мускулы и сухожилия аккуратно отделялись от костей, сами кости без малейших усилий выходили из суставных сумок и зависали в воздухе, чуть покачиваясь над столом.
– Ничего не получится, – с сожалением объявил Афинофоно спустя час. – Мы разобрали его полностью, но посмотри сам: слишком уж много некондиции. Мало того что ни одного целого органа не так ещё и костей катастрофически не хватает! Я насчитал четырнадцать переломов, из них пять сложных… Про кожу я вообще молчу… А жаль! Идея была богатая!
– Так у нас есть ещё один пупсик! – Мардух кивнул на второй труп. – Давай возьмём недостающие части отсюда!
– И тут же в полный рост встанет проблема отторжения тканей…