Старая сказка про принцессу

Гуркало Татьяна Николаевна

— За этим, — подтвердила Томия и смело пошла вперед. Дарить свой меч какому-то Лосту, только потому, что он его нашел, девушка не собиралась.

— Хм, — оценил откровение мужчина, опять взмахнул мечом, а потом улыбнулся. Весьма обаятельно, несмотря на бороду. — Ладно, забирай, птичка.

Томия храбро подошла и забрала. А потом застыла напротив Лоста, хотя инстинкты требовали отступить до деревьев спиной вперед, спрятаться за кустом попышнее, а там дать деру и не останавливаться, пока не добежит до школы.

— Какая храбрая зеленоперка, — фальшиво восхитился мужчина и опять улыбнулся.

— Ты же не меч здесь искал? — спросила Томия.

— И догадливая, — сказал Лост, потом пошарил в кармане, выставил перед собой кулак и спросил: —

Угадаешь, что я нашел?

— Перстень, — уверенно сказала девушка. — Тот, с драконом.

— Очень догадливая, — ворчливо сказал птицелов и разжал ладонь.

Перстень выглядел странно. Дракон, вроде бы, стал еще больше и теперь, если надеть кольцо на средний палец, разляжется на двух соседних. Пасть, правда, была закрыта и крылья сложены, хотя Томия могла бы поклясться, что когда этот перстень демонстрировал ненормальный магистр, они были частично развернуты. А еще у дракона были оплавлены хвост и гребень.

— Тот парень абсолютно прав, разорвало бы главу совета школы, как хомячка от жадности, — ответил птицелов на не заданный вопрос. — Перстень всего лишь проводник и преобразователь, но он этот поток с трудом выдержал. И продлись его течение дольше, полностью бы расплавился, хотя артефакт и сильный. Очень сильный. Думаю, уведенный у одной из птичьих семей.

Томия хмыкнула.

— А еще я думаю, магистр чего-то в своих расчетах не учел, — продолжил Лост. — Чего-то, из-за чего местные не пытаются подобным способом копить силу. Вообще, девочка, запомни, нет на свете большей глупости, чем считать себя самым умным и думать, что кто-то, заметь, не один, не берет валяющиеся под ногами сокровища из-за глупости или неумения эти сокровища оценить. Если эти сокровища никто не трогает, на это наверняка есть причина. А еще, может оказаться, что их уже пытались взять. И если просто спросить, чем это закончилось…

Мужчина замолчал и, запрокинув голову, стал наблюдать за севшей на ветку яблони птичкой. Птичка на него смотрела с не меньшим интересом.

— Ты спросил? — поинтересовалась Томия.

— Естественно, — ответил мужчина и снова улыбнулся. — Сначала я спросил у преподавателя этой школы, того, который выглядел поумнее. Он моему вопросу очень удивился, потом покачал головой и сказал, что разные потоки просто нельзя соединять, потому что они начинают резонировать и разносить все вокруг. Я как раз вспомнил о кольце и сказал ему о проводнике, способном эти потоки выровнять и успокоить. Он только пожал плечами и заявил, что это все глупости, потому что у потоков есть память и даже что-то похожее на разум, как у Ваниных ежей. Правда, чем это помешает артефакту, уже не сказал, его ученик отвлек. Тогда я немного подумал и решил расспросить кого-то из стражей, дознавателей, как они здесь называются. Так представляешь, он надо мной посмеялся и отправил к кикх-хэй, благо один здесь как раз есть. А вот уже этот меткий парень мне объяснил, что из чего бы не сделали артефакт, его это не спасет от каких-то внутренних вибраций. А потоки умеют менять частоту и, рано или поздно, подберут такую, которая совпадет с этими внутренними вибрациями. И что когда в прошлый раз кто-то пытался подчинить себе столь большую силу, получившуюся дыру в пространстве заткнули материей, скопированной из родного мира этого парня. Целый архипелаг, представляешь, с населением, строениями и всем остальным. Как думаешь, у человека есть шансы удержать то, что способно пробить в мире столь большую дыру? Причем, предшественник нашего с тобой соотечественника был местным, знал об этих вибрациях и думал, что сумел их обуздать.

— А как они материю скопировали? — тихонько спросила Томия.

— Использовали вырвавшуюся на волю и усиливающую саму себя силу. Ее надо было как-то применить, вот и применили, попытавшись выдрать из ее пасти то, что она сожрала. Причем, дотянулись куда-то очень далеко, о мире кикх-хэй даже бывавшие во множестве чужих миров пчеловы ничего не слышали. И как это сделали, те маги потом объяснить не смогли, они

просто заглянули в бездну, выхватили образ и вытащили его. У них хватило на это силы, потому что это была сила соединенных потоков. Впрочем, я что-то такое заподозрил еще когда понял, что такое Ванины ежи. Их очень много, этот парень даже толком не знает, сколько именно. Но точно больше двухсот, он как-то пытался их пересчитать. А чтобы создать похожего ежа в нашем мире, придется объединиться магам трех птичьих Домов, а может и четырех. А здесь их создала сила, собранная по глупости в этакой заводи. Сила, которой помешали течь куда-то дальше. И которая, рано или поздно, снесла бы все барьеры и непонятно куда бы потекла и что стала бы изменять. Так что, я не думаю, что эти источники можно присвоить. Да и незачем. Они слабые, я спрашивал. А останавливать их течение, чтобы накопить силу перед плотиной, нельзя, нужно брать сразу.

— Почему нельзя? Если не накапливать много…

— Потому что не рассчитаешь. Эти источники, как реки. Течет себе тихо, почти высох, превратившись в тончайший ручеек, а потом где-то прошли ливни и ручеек на короткое мгновение превратился в бурную реку. Как думаешь, что случится с плотиной?

Томия только вздохнула.

— А кольцо тебе зачем?

— Пригодится! — уверенно сказал птицелов и широко улыбнулся.

глава 31

Глава 31

Все сказки заканчиваются... а потом начинаются другие.

— Я все контролировал, — уверенно, даже с некоторым презрением цедил магистр Лададатия.

Ни в чем раскаиваться он не собирался, это бы наверняка поняли даже Ванины ежи. А уж дознаватели не засомневались в этом ни на мгновение. И Льен, откровенно говоря, не очень понимал, почему они возятся с этим типом и пытаются вежливо ему втолковать прописные истины. Вылечили бы и отправили в столицу, а оттуда хоть на съедение чудовищам.

— Ничего бы у меня не вырвалось, я все рассчитал, — продолжил цедить магистр. — Зря только помешали. Я бы даже здесь задерживаться не стал, у меня есть дела дома, они давно меня там ждут. Мне просто нужна была сила.

Главный дознаватель тяжело вздохнул и пробормотал:

— Идиот.

Магистр поджал губы и замолчал.

О том, как выбирал школу с жилами поблизости, как продвигался по карьерной лестнице, выбивая так или иначе всех мешавших, он рассказал с большим удовольствием. И в том, что довел школу практически до развалины, тоже раскаиваться не собирался. Ему просто были нужны деньги на опыты, редкие книги, расчеты и прочие полезности и нужности. А перехватывать их часть по пути в школу, мороча головы курьерам, было проще всего. Кто же виноват, что у этих курьеров совсем нет защиты от сильного ментального амулета?

— Интересно, он без амулетов вообще на что-то способен? — спросил Льен, выслушав очередной рассказ о том, что магистр все контролировал и все рассчитал. И что большую часть школы разрушил вовсе не он, а разные идиоты, вмешавшиеся не в свое дело.

— Нет, — уверенно сказал главный дознаватель и зевнул. — Он, похоже, в отличие от твоего учителя, с его слабым даром, очень плохо чувствует силу и совсем не способен на сосредоточение. Иначе заметил бы скачки в потоках и дестабилизирующие ритмы. Мы их даже в том селе ощутили. А он сидел в башне и не замечал.

Льен кивнул, хотя вовсе не был уверен, что сам заметил что-то подобное. Было, конечно, не по себе, но там ситуация в целом располагала.

— Какие еще ритмы? — раздраженно спросил магистр. — Это все выдумки сельских ведьм, снимающих порчу. Я измерил и...

— И мерили каждые четверть мгновения? — ласково, как у полного идиота, спросил дознаватель.

— Четверть мгновения? — удивился столь странному измерению Лададатия.

— Да, четверть мгновения, — подтвердил дознаватель.