Старое поместье Батлера
Шрифт:
Первое, на что обратила внимание - в этой жизни я блондинка, с красивым золотистым отливом. Правая часть лица припухла, на щеке внушительная ссадина. Глаза в данный момент были запавшими с тёмными кругами под ними, полные грусти и тоски, но красивые с миндалевидным разрезом и длинными густыми чёрными ресницами, и такие же голубые, как у мамы. Высокие скулы, аккуратный маленький носик, губки бантиком. Ангелочек семнадцати-восемнадцати лет. Право слово, не внешность - мечта! Как реагировать на себя же? В той жизни я была жгучая брюнетка, невысокого
– Вы себя узнаёте?
– пытливо вопросил доктор Смит.
– Нет, - вяло отмахнулась я, отворачиваясь от отражения.
Сложно, как же сложно принять себя такой, совсем другой...
– Ясно, - покивал мужчина, бережно убирая своё сокровище.
– Леди Лерой, мне нужно поговорить с вами с глазу на глаз, - тут в дверь комнаты постучали, и в помещение вошла служанка, в руках она держала увесистый поднос, уставленный посудой.
– Пройдёмте в кабинет, доктор, - вздохнула мама.
– Сара, покорми мисс Грейс. Грег ещё не вернулся?
– Нет, госпожа, его всё ещё нет. А мисс Грейс я подсоблю, не переживайте.
Глава 3
Доктор Смит оказался деликатным человеком, не став озвучивать диагноз при мне. Но я всё равно узнала, что у меня за болезнь. Амнезия. Ожидаемо, я на это и рассчитывала. И добавил, что, возможно, память ко мне не вернётся никогда, поскольку я даже свою внешность не узнала. Обо всём этом мне вечером рассказала Сара, та самая горничная, что присматривала за мной.
Леди Мэделин заходила пару раз и грустно на меня глядела, вздыхала, гладила по волосам, шептала что-то успокаивающее и уходила. Понять её чувства было несложно, хоть мне и не выпало счастья познать материнство. Сожаление, бессилие, вина — всё это и их тонкие оттенки, ощущала бедная женщина.
Когда она ко мне зашла перед сном, пожелать доброй ночи, я не выдержала и просипела:
– Всё будет хо-ро-шо... Не грус-ти...
– Ох, милая моя!
– улыбнулась Маэделин, в прекрасных голубых глазах показались слёзы.
– Ты права, мы непременно со всем справимся...
Ей не дали договорить, в приоткрытую дверь спальни долетели странные звуки: кто-то громко возмущённо кричал, а потом что-то смачно, вдребезги разбилось. Я удивлённо посмотрела на леди. Узкие плечи моей новой мамы вдруг напряглись, и без того прямая спина стала ещё ровнее; её щёки покрылись некрасивыми алыми пятнами, а руки судорожно смяли ткань муслинового платья.
– Грейс, я отправлю к тебе Сару. Ни о чём не волнуйся. Ты сейчас ничего не помнишь и оттого не понимаешь, но твой отец, граф Джон, неплохой человек. Просто знай это, - и, подобрав подол, быстро прошла на выход, плотно притворив за собой дверную створку.
Я снова осталась одна и растерянно глядела прямо перед собой. Выходит, "батюшка" любит побуянить? И он неплохой?
В дверь тихо, дробно постучали и тут же, не дожидаясь позволения войти, внутрь скользнула Сара. Тёмные глаза девушки взволнованно блестели. В руках она держала небольшой таз.
– Что там... проис-ходит?
– выдавила я.
– Господин пришёл, - служанка подошла и поставила свою ношу на прикроватную тумбочку.
– Позвольте, я обработаю вашу рану на голове и перетяну повязку на рёбрах. Давайте, помогу вам лечь набок.
– Как... мама...
– последнее слово вырвалось с трудом, давно я его не произносила.
– Госпожа справится. Только она одна может его успокоить, использовав всего несколько слов.
Принять другую позицию оказалось совсем непросто. Я охала, ахала от боли в рёбрах, даже перед глазами мушки заплясали от испытываемых неприятных ощущений.
– Я ею восхищаюсь, - вдруг добавила Сара. — Вот та-ак, хорошо. Как вы?
– Тер-пи-мо, - выдохнула сквозь зубы, плотно прикрыв веки.
Послышались звуки выжимаемой тряпицы, потом какое-то шуршание, и к моему затылку аккуратно прижали что-то влажное. Я тихо зашипела.
– Потерпите, мисс Грейс, - участливо проговорила горничная.
– Нужно нанести микстуру, доктор Смит сказал, чтобы я так делала утром и вечером. А ещё вам её надо каждый час принимать внутрь.
Её слова заставили поморщиться - несъедобная вязкая жижа, называемая целебной микстурой, воняла и была горькой, просто отвратительной на вкус. Я даже боялась спросить, что входит в её состав.
– Всё, готово!
– обрадовали меня, и я вернулась в исходную позицию.
– Теперь сменить повязки, - деловито суетилась Сара, а я заподозрила её в любви к подобного рода процедурам.
Пока девушка осторожно снимала бинты, непривычные и слишком широкие из серой плотной ткани, я старалась понять, что происходит в доме. Но было тихо. Мне стало чуточку спокойнее. Мэделин произвела на меня приятное впечатление, и, если бы ей кто-то посмел навредить, я бы по-настоящему встревожилась и расстроилась. Вот вроде и знаю человека всего ничего, а уже переживаю.
Тем временам Сара закончила менять повязки и вернула одеяло на место.
– Давайте подушку переложим, чтобы вам было удобнее спать. Вам не холодно?
– заботливо уточнила она.
– Нет. Если можно, не могла бы ты открыть окно?
– Да, конечно. Но прошёл дождь, и вы замёрзнете, - засомневалась девушка.
– Не волнуйся, распахни хотя бы немного, мне жизненно необходим свежий воздух, - я вяло улыбнулась и прикрыла веки.
– Задуть свечи?
– Будь добра, - апатично пробормотала я.