Староста - выездная практика
Шрифт:
По правилам «Эолзера» – все выпустившиеся студенты не могут попасть в долговое рабство или обвенчаться по принуждению или договорённости родителей.
Академия стала для меня спасение и тюрьмой одновременно. Я не выходила из неё весь первый год, боясь, что меня найдут родители и заберут домой. А поскольку мою магию никто толком не раскрывал – я была слаба. Всё время проводила в библиотеках и лабораториях – я хотела стать сильнее… хотела дать отпор… Хотела выпуститься, а не вылететь за неуспеваемость.
Меня искали, но не достаточно хорошо.
На втором курсе к нам перевёлся каратель, что прошёл первый курс, сдав все экзамены за один день, собрав коллегию преподавателей. Магистры обсуждали его и ставили
Вечно в чёрном, с плохим настроение, не стесняющийся в выражениях, периодически куда-то пропадающий и постоянно знающий ответы на любые вопросы, при этом никогда не записывая, дающий отпор любому и всегда выходящий победителем! – Марко и Густав одновременно хмыкнули своим мыслям и, улыбнувшись, потупили взор, тоже вспоминая те дни.
— Надо ли говорить, что все девушки сходили с ума по таинственному карателю. А мальчишки наоборот, негодовали, что остались без нашего внимания. Но Лай было всё равно и на них и на нас. Тогда мы ещё не знали Лай.
В нашу первую вылазку мы попали в одну команду – Я, Марко, Густав и Лай. Получили задание и пошли на выполнение. Ночью, когда все спали, а я была на вахте, заметила цветок для декокта, что мы искали. Он как раз расцвёл при полной луне, на отвесной скале. Решив, что справлюсь хоть раз сама – полезла за ним. Когда он был у меня в руках я оступилась и полетела вниз. Упала на растущее из скалы дерево и его сучком пропорола себе ногу, а после упала на камни. – Мальчики от её слов сомкнули челюсти и сжали кулаки, вспомнив и этот трагический случай.
— Лай пришла на помощь быстрее всех. Она выпустила залп «о помощи студента», для куратора, и попыталась спасти мою жизнь. Она вливала в меня прорву своей силы, пытаясь исцелить, но я закрылась от её магии, потому что не видела смысла её действий. Не хотела вновь вставать и падать, оступаться вновь. Просто не было сил. Я сдалась! Тогда она силком влила в меня Стазис в попытке остановить кровотечение и обволакивала своей силой, что бы хоть как-то поддержать. Но кровь учуяли Нэйры, что высасывают её из своей жертвы и потом терзают иссушённое тело… – плечи блондинки передёрнулись.
— Мальчишки отбивались от этих тварей до рассвета, постоянно подавая сигналы о помощи из ракетницы, заклинаниями – но никто не пришёл. Лай вливала каждые два часа в меня стазис, потому что предыдущий переставал работать, и кровотечение начиналось вновь.
Те часы казались мне сплошным адом.
Тогда сквозь боль и пелену я слышала её голос. Слышала, как она уговаривает меня жить, просить открыться для магии и говоря, что будет со мной до конца! Что поставит меня на ноги, поможет при любых невзгодах и будет любить, как родную. Что отпустит меня лишь когда я обрету крылья и не буду бояться идти по жизни сама. Сказала, что найдёт мне прекрасного мужчину, что никогда не обидит. А если откажусь – отдаст лишь достойному.
Её слова достигли цели – я и правда захотела жить, но было уже поздно. Силы истаяли, и я потеряла сознание, не успев открыться для её магии. Дальше я не знаю, что происходило, а мальчики не хотят рассказывать… – Закончила свою историю наша тихоня.
КовЭр сел на спальник и пересадил замершую Сноу к себе на колени и, притянув к груди, стал гладить по голове. Она не брыкалась, лишь тихо всхлипывала.
— Я так боюсь её потерять! – заплакала блондинка, уткнувшись носом в шею Кейна.
— Я люблю её… Она мне родная... Она столько сделала для меня. Когда я очнулась – была рядом. Стала Старостой, помогла раскачать дар, объясняла, тренировала, чтобы я была сильней. Даже с этим артефактом – сделала всё за меня и обеспечила прекрасной
И дала главный отпор – моей семье.
После смены руководства, ректор, по всем правилам, отослал письмо в мой дом, о том ранении и, конечно, явились родители с желанием меня забрать. Тогда Лай отвела меня в сторону, видя мои заплаканные глаза, чувствуя, как меня накрывает истерика, заставила признать свой страх перед родней и вытащила из меня всю грязь семьи Сноу. А после моего рассказа, Староста запретила встречаться семье со мной, без объяснения причины. Отец повиновался её требованию, признав в ней карательницу, и не по одежде, а по силе, что она излучала. А вот мачеха, магически неодарённая и ничего не чувствующая, не сдалась, пошла к ректору и стала требовать вернуть ей падчерицу. И Лай, в кабинете главы Академии, выслушав всю мерзость и грязь, в свой адрес – выгнала её пинком под зад, в прямом смысле слова.
— После того случая, на всю Академию, по громкоговорителю, прогремело новое правило, что «Родители, жаждущие разговора о своих отпрысках, принимаются только Старостой и только в пятницу 13 с 16:55 до 17:00!» – рассмеялся Густав. Снежка кивнула ему, впервые улыбнувшись и стирая слезы с розовых щёк.
— Но это же не всё... Моего брата отозвали с границы, вернув в отчий дом, по приказу правителя. Младшего брата поместили в лечебницу – где целители с трудом смогли вернуть ему разумность. А год назад он снова встал с инвалидного кресла. Отца той осенью навестил сам правитель Эолзер, объяснив, что родных детей любить надо, а не идти на поводу у молодой амбициозной жены. Его лишили титула и сослали в провинцию вместе с мачехой, что обещалась любыми способами найти и отомстить мне и моему покровителю. Старший брат теперь управляет делами дома и пишет мне каждый месяц, желая встретиться не только со мной, но и с загадочным доброжелателем, что вытащил нас всех их той бездны… О произошедшем в доме и том, что сделала для моей семьи Лай, я знаю из писем моей служанки, что теперь помогает брату делать первые шаги.
— Она тебе писала в Академию? Значит, знала, где ты?! – спросила Терра, правильно истолковав слова блондинки.
— Да. Она единственная знала, куда я сбегаю. Это её мать дала мне совет укрыться в боевой Академии, когда мачеха объявила на весь дом дату смотрин. Она-то мне и писала, предупреждая – кто меня ищет, как и где. А спутать Лай с кем-то другим – было невозможно. Там в письме, Изольда так и написала, что «…в дом вошли всего двое, его Величество и низкорослый молчаливый каратель, что при виде лебезящей мачехи, метал глазами молнии».Поэтому я точно знаю, кого благодарить за подаренную жизнь и… свободу…
Этим летом меня нашёл мой несостоявшийся жених, видимо, по наводке мачехи, и выкрал прямо с городского рынка. Я очнулась уже на корабле плывшего в Дуналезию. А когда муженёк захотел сделать своей, не дожидаясь приезда и всех традиций... я испугалась… сильно.
Позабыв, что я вообще-то водный маг, что на корабле, а вокруг ВОДА…
Помню, как сейчас... Он зарядил мне пощёчину, за сопротивление и я упала на постель. За окном корабля сверкнула неестественно зелёная молния, а в следующую минуту пред женихом, закрывая меня спиной, стояла Лай. На ней тогда была прозрачная ночнушка. Она явно была не на миссии. Она выглядела как призрак… как воплощение самой Богини Смерти. Бросила через плечо на меня свой пугающий, мерцающий взгляд, а видя, что я держусь за щеку, разозлилась. Волосы взмыли вверх, а глаза заискрились злостью. Она обернулась к муженьку и сказала спокойным голосом, от которого кровь застыла в жилах.