Старс Unforgiven
Шрифт:
— Вы бесконечно добры, Цербер, — Мера’Ценн’Гор едва сдерживал слезы.
Они вчетвером подходили к замку бывшего хозяина 606 этажа, а молодая Ваг’Ар украдкой наблюдала за ними из окна. Диамонс поставил ее во главе 211 этажа и именно она обнаружила грешника-художника. Какой же стала похвала великого Диамонса? Он забрал ее пленника с собой, а ее пригласил как гостью в свои владения. Она служила ему верой и правдой, а он даже не позаботился представить ее владыке Церберу! Хороша же благодарность.
— Безродный Мера’Ценн’Гор, — она по-собачьи фыркнула. Сколько бы девушка не ела демонов с высоких
Одних лишь ног хватило, чтобы ее трансформация серьезно ускорилась — пропали крылья, конечности стали походить на человеческие, изменилась даже структура тела. Но на ее коже все еще оставалась черная собачья шерсть, а лицо застыло на промежутке между собачьим и человеческим. Она была истинной полукровкой и ненавидела свое отражение в зеркале.
— Если бы только мастер разрешил мне откусить еще кусочек!
Безумная мысль тут же закралась в ее сознание. Что, если она проникнет в Золотую Клетку и пообедает, пока Диамонс развлекает Цербера? Вся свита будет трудиться на кухне или оберегать великих гостей — никто не сможет ей помешать. Сейчас — наилучшая возможность, ведь она даже знает, где находятся ключи от клетки. Решено! Ваг’Ар, стараясь не поднимать лишнего шума, прокралась в личные покои Диамонса и вытащила связку ключей. Далее ее путь лежал напрямик в часовню, где содержался ценный пленник. По дороге ей встречались только низшие демоны, но она даже не считала нужным удостаивать их ответом. «Всего лишь кусочек», — стало единственной мыслью, что полностью затмила ее звериное сознание. Она мчалась туда, где будет ждать ее финальный виток эволюции. Девушка была уверена, что господин не осудит за раннюю трансформацию и с пониманием отнесется к подобному выбору. Она уговаривала себя и стирала всякие сомнения. Когда она наконец очнулась — уже стояла у ворот клетки, а ключ был воткнут в замочную скважину.
Этот мерзкий человечек безмятежно спал на пуховых подушках, улыбаясь своим глупым человеческим мыслишкам. Три его картины оказались задернуты магической вуалью и Ваг’Ар решила, что ей ничего не помешает сорвать эту примитивную магию и рассмотреть рисунки.
*У нас проблемы, Мел.*
— Не смей, — он схватил ее за ногу, когда она наконец-то пробралась сквозь море мягких подушек к трем мольбертам. — Они не для твоих глаз, вонючая псина.
— Заткнись, убожество, — она дернула ногой, но улыбающийся псих не отцепился. — Заткнись и пусти меня! Ты скоро станешь не больше, чем деликатесом ко столу! А я стану великим Едоком!
— Ты навсегда останешься тупой, безродной псиной. Такой же уродливой, как сейчас, — калека рассмеялся ей в лицо.
Ваг’Ар схватила его за шкирку и рывком подняла вверх:
— Завтра тебя четвертую и сервируют на стол великим Едокам. Я буду ужинать за их столом, а ты станешь кусочками мяса на моем языке, понял?
— Ты ошибаешься, — тихо прошептал обезумевший Художник. — Ты не доживешь до этого ужина и никто тебя не пригласит. Я собственноручно придушу тебя после того, как превращу
— Безумный кусок мяса! — рявкнула Ваг’Ар и впилась клыками в ключицу. Мел заорал изо всех сил, надеясь, что господин, которому он подчинялся все это время, обязательно услышит:
— Господин! Она собирается испортить картины! Господин!
— Что тут происходит? — судорога прошла по спине безымянной псины, которая слишком увлеклась своей пищей.
— Картины, господин, я защищал их, — Мел обхватил девушку Ваг’Ар, как будто мешая ей сделать еще шаг и испортить картины.
— Ты молодец, — улыбнулся Диамонс.
Он схватил девушку за горло и та от страха разжала губы — легкое движение и ее переломанное тело покинуло Золотую Клетку, врезалось в стену и свалилось на пол. Она была еще жива, но не смела испустить даже звука.
— Что здесь происходит? — трое тех, кого звали Цербер поспешили за Диамонсом.
— Безумная тварь чуть не испортила ваш подарок, — Диамонс вытащил платок и аккуратно вытер запачканные темной кровью ладони. — Как вы и говорили, великий Цербер, даже среди Ваг’Аров очень мало тех, кто точно знает свое место.
— Это он? — женщина с длинными волосами подошла и наклонилась к задыхающемуся Мелу. — Она перекусила ему грудную клетку, какая неосторожность, — одно прикосновение и Малькольм почувствовал, как великолепная энергия исцеления наполняет тело. — Ты в порядке, Художник?
— Вы не столь прекрасны, — рассмеялся Мел. — Вы нарочно скрываете свою красоту, Цербер. Но я смог заглянуть вглубь. Смог распознать вас. Смотрите, — он щелкнул пальцами, не позволяя Ваг’Арам ответить. Три вуали одновременно слетели с холстов, обнажая рисунки.
Испуг, восхищение, любовь, ненависть, скорбь — спектр эмоций, которые четверо Мера’Ценн’Горов не испытывали ранее никогда. Они не могли даже говорить, просто пялились на три картины, на каждой из которых была запечатлена фантасмагория трансформации каждого из них. Мелу удалось рассказать в каждой из картин историю их возвышения, легенду становления и уникальной судьбы, позволившей этим троим поглотить одного из сильнейших монстров Ада, запечатав внутри три основы его могущества. Они стали новым Цербером, хранителем истинных Врат. Каждый из них скрывал в себе калейдоскоп неповторимых чувств, каждый мечтал о разном и скрепляла их полученная в результате преображения нерушимая связь. Удивительно, как Художник-человек смог так тонко уловить подробности жизни Ваг’Аров и создать нечто столь восхитительное. Они смотрели на эти три картины и не могли отыскать в себе силы отвернуться хотя бы на миг.
*Создан Звездный Шедевр.
Игрок достиг одной из вершин мастерства своего класса. Разблокированы все навыки класса Художник.
Ваше искусство столь высокого уровня, что выходит за рамки «Эпохи Звезд». Картины вашего пера будут продаваться на аукционах во всех Обозримых Галактиках. Выгода, полученная с продаж картин перейдет на ваш счет игрока в формате СтарКоинов.
Игрок Мел — первый в мире Звездный Художник раскрывший предельный максимум потенциала своего класса.
Награда за подобное свершение — 100000000 Единиц Опыта.