Старший царь Иоанн Пятый
Шрифт:
– Так давай их на полях и огородах выращивать, а не в цветниках.
Португалец даже ошалел от такого "бродяжьего" применения - делать клумбы, измеряемые в десятинах, не имело смысла и казалось нелепым ни разу. Остальные едоки тоже притихли, не подозревая о том, что становятся свидетелями промышленно-масляной революции.
– Обязательно закажи семена больших подсолнухов, чтобы к зиме привезли, - разгорелся Вяземский, - а следующей весной засеем целое поле. Пойми, не для красоты такое сделаем, а дождёмся, когда они созреют и будем масло давить из семечек.
– Так те же твёрдые сверху.
– Ничего, сядем дружно и обшелушим. Зато ядрышки нам растительное масло дадут, гораздо лучше
Инноваторский перерыв на этом закончился и гости вернулись к своей болтовне и обжираловке. Рабочий вопрос возник лишь раз, да и то на тему заморского названия дёгтя. Интадура по имени "Срача" вызвала явное оживление среди русскоязычных, но всех угомонил Афанасий.
– Коли за срачу платют золотом, то какой бы дурой она ни была, следует смириться. Иначе сами в дурнях окажемся!
На следующий день отправили в Москву подарки и гонцов. Следовало срочно вызвать Андрея Лукича с подмастерьями и заняться арбалетными ложами. Вяземский лично возглавил обоз, чтобы внести часть налогов и утрясти дела в приказе Большой Казны. Всё-таки две бочки дублонов и две бочки золотых "мальцев" требовали к себе уважения и ответственного обращения. В пересчёте на серебро они "весили" порядка ста тысяч ефимков (или 1/12 годового прихода в карман царю). К нему присоединился и Борис Голицын, решив помочь в разрешении щекотливых ситуаций.
Василий Васильевич тоже подключился к сдаче золота в закрома родины, подняв на уши дьяков и подьячих казённой избы. Нешуточный преждевременный платёж контролировался всеми заинтересованными сторонами, поэтому рядовые казнокрады даже близко не подходили. На дыбу могли отправить всего лишь за неосторожный взгляд в корыстном направлении! Государь ныне остро нуждался в деньгах в преддверии празднеств по случаю приближающегося рождения наследника. Так что Мишкин взнос оказался в нужном месте и в нужное время.
– Ох и вовремя же ты поспел, Михайла Алексеич, в самый раз!
– радовался Иван Милославский, - Вот не зря я за тебя приговаривал, когда разные привелеи обсуждали. Право давать звания своим дружинникам ты честно заслужил, а теперь и в заглавные орденцы примем тебя.
Решение по созданию Ордена было принято, а сам Милославский первым получил заветный медальон. Чего же теперь не подсобить зело полезному молодцу за государев счёт, авось зачтётся когда-нибудь? Церемонию провели на следующий день, чтобы не отвлекать двор от более важных дел. Петя Романов во все глаза смотрел, как государь самолично одевал на шею высокого ладного витязя, золотую перевязь с медальоном, отделанным самоцветными каменьями. Голубые и алые ленты, как у схизматиков, не использовали, посчитав их дешёвкой. Золотая витая гранённая цепь, изготовленная лучшим мастером, выглядела гораздо напыщенней. Ещё один представитель Романовых-Нарышкиных наблюдал издалека, чтобы не привлечь, невзначай, чьё-нибудь внимание. Восьмилетняя Наташка Алексеевна восхищалась бравым, крепким татеборцем, не подавая виду, хотя и затаив дыхание...
Осиротевшие крайнезападноевропейцы дождались своего делового партнёра, чтобы согласовать два вопроса. Абрантуш готов был зимой забрать пару тысяч бочек интадуры и даже привезти деньги за неё. А душ Сантуш сплоховал - Михайла не согласился продавать болеутоляющий отвар задёшево. Да и больших поставок не гарантировал.
– Друг Карлуш, сей отвар потому хорош, что изготавливается из очень редких трав, - вдумчиво врал он, - не более ста баррелей в год и не дешевле десяти мальцев за галлон. Может быть, в будущем, если найду побольше сырья, смогу снизить немного цену.
– Побойся бога, Ваше Сиятельство, да этого не хватит даже двору. А Педру Второй готов
– Вот именно! Я вообще торгую этим отваром пинтами, а не бочками. Его не пьют, как вино, кубками, достаточно одной унции на один приём.
Португальцы, конечно, обурели, используя жидкий аспирин слоновьими дозами, несмотря на все рекомендации. Человеческую натуру тяжело изменить - иной пациент, чтобы не тянуть с излечением, заглатывает целую упаковку таблеток, чтобы побыстрее было. А не растягивает удовольствие на неделю по одной пилюле три раза в день. Раньше сядешь - раньше выйдешь! Естественно, если костлявая к себе не утащит. В общем, переговоры кончились ничем и португальцу предстояло обьяснить позицию "руси непонимаси" своему владыке. Причём важно было выяснить заодно и в Мадриде, а вдруг испанцам такие цены окажутся по карману?
Поторговавшись пару дней, купец отбыл в Воскресенский монастырь за антицинготниками и прочими прочестями, кои под руку попадутся. Ну, а вояки, как всегда, устроили дружеские побоища со стрельбой и тотализатором. Беднягу Монтойю сбросили с фехтовального пьедестала сразу несколько вяземцев - их скорость передвижений и реакция уже дали результаты. Капитан просто не успевал ни отбивать, ни наносить удары. Конечно, нормальный испанец сразу же вызвал бы всех на дуэль, обидевшись по самое "немогу", но опытный боец лишь попросил поделиться секретами. Иноземцы, которые впервые попали в Московию, сверяли слухи о русских воинах с реалиями. Реалии, как ни странно, победили! Особенным чудом являлись детки, шпрехавшие по-испански лучше взрослых. Правда фразы иногда были загадочны, типа: "Динеро барма?" Такие языковые изыски сбивали с толку даже родителей отпрысков-полиглотов.
Местные безделушки, игрушки, побрякушки раскупались не только на сувениры, но и на перепродажу. Всё, что сельчане приготовили с зимы, ушло влёт, несмотря на цены. Как и простенькие меха, типа беличьих. Это в Москве они стоят недорого, а в Мадриде и Лиссабоне цена на какую-нибудь куницу соответствует дальности доставки.
Прибывший оружейник сразу нашёл общий язык с "человеком Альвареша" - инженер инженера всегда поймёт, даже в каменном веке. Прочная, твёрдая древесина хотя и тяжело поддавалась обработке, но зато хорошо "держала удар", не раскалываясь при перезаряде и после выстрелов. Игнат, увлечённый заморскими породами, осаждал Абрантуша. Ему нужен был амарант, имеющий крепкую, но гибкую фактуру для экспериментальных луков. Правда, по словам Гонсалвеша, требовались ветви или молодые побеги, а не брёвна. Откоряки класса: "Где я тебе их возьму?" не принимались во внимание. Герцог-бастард имел и корабли, и факторию где-то на Амазонке, а значит являлся владельцем таинственных, припрятанных чудо-деревьев.
Архипа и его "дальнобойки" никому не показывали, поселив подальше от Беспутино. Там же заканчивали полигон и стрельбище, чтобы скрытно проводить испытания, обстреливая соседский бурелом. Московский городской гуляка, боярский сын Глотов, дал добро на пользование своей чащобой, так как владения забросил, даже не удосужившись ими поинтересоваться. Молодость и деревня не совместимы при наличии денег, а Михайла исправно снабжал молодого прожигателя жизни. К июлю готовили порох, пули и заказали гранаты французского типа у того тульского умельца, который снабдил ими бывшего кабальника. Под проживание всего Архипкиного семейства построили небольшой хутор, а для мастеровых потуг - мастерскую с кузней. Даже троих помощников подготовили из своих, проверенных работников. Дороговизна нового оружия отпугивала сама собой, но секреты полагалось держать в секретном секрете, чтобы не нарушать традицию.