Старуха 5
Шрифт:
— Ничего себе немного! Там же счет идет на сотни миллионов, причем в золоте!
— В каком таком золоте? Чтобы вы поменьше нервничали, напомню: мы просто считаем все сделки в золотом эквиваленте, физического золота в этой торговле практически нет.
— А Швеция…
— Марта торгует за золото с американцами и британцами, причем с последними большей частью в колониях и островитяне даже не подозревают, сколько оттуда золота поступает шведам. Но это золото — за исключением моей доли — Марта просто продает… нам в основном продает, и продает физическое золото, которое можно в руках подержать, за циферки на своих валютных счетах в ВТБ. А мы, точнее все участники этой расчетной системы, эти циферки обеспечиваем опять-таки не золотом, а продукцией своих стран.
— И в результате самые большие суммы на счетах в ВТБ лежать у Конго…
— Пока да, пока получается, что Конго больше
— Особенно немцы!
— А вы зря к ним так скептически относитесь. У Германии очень интересная история и практика колонизации Африки — в отличие, например, от тех же англичан и французов, а уж о Бельгии и говорить не приходится — колонии свои не столько грабили, сколько развивали. В своем, конечно, понимании развития — но ведь во всей Африке только в германских колониях для местных детей были организованы школы, куда детишек негры были обязаны отдавать. И взрослых они на свои тамошние плантации нанимали, за копейки, конечно, но именно нанимали… а что за копейки, так тогда и рыночная конъюнктура на рынке труда была соответствующая. Да и копейки это было лишь с точки зрения немцев, местные зарплаты считали весьма высокими. И вот сейчас немцы…
— Которых на работу нанимал уже Лаврентий Павлович…
— Ну… да. Мы же с французами воевать не хотим, нафиг нам эти французы сдались. А вот немцы — очевидно же, что беглые фашисты — используя свой исторический опыт, французское Конго сумеют быстро повернуть на путь к истине. Товарищ Ульбрихт, оказывается, тоже к французам несколько… неравнодушен.
Товарищ Ульбрихт официально в правительстве Германии вообще никакой должности не занимал, он был всего лишь председателем Социалистической Единой партии Германии, образованной весной после объединения ранее возглавляемой им социал-демократической партии и коммунистической партии, которой руководил товарищ Пик. Последний был верным ленинцем — и его назначили президентом Германии, но в Германии он был примерно тем же, кем в СССР был товарищ Калинин — то есть исполнял некоторые представительские функции. А товарищ Ульбрихт был «отъявленным сталинистом», настолько сталинистом, что именно по его настоянию в названии партии слово «коммунистическая» было убрано: как и Сталин, он прекрасно понимал, что коммунизм — это утопия, а вот социализм (причем именно в сталинской трактовке этого слова) — это не просто идеология, а принцип построения процветающего государства. И под руководством именно социалистической партии Германия начала потихоньку процветать.
Очень пока потихоньку, но имелись веские основания считать, что довольно скоро в стране наступит настоящее процветание. По крайней мере потому, что вся промышленная мощь Германии осталась практически неразрушенной, а вот работать немцы все же умели довольно неплохо. Правда, у товарища Вальтера действенной программы именно по развитию страны пока еще не было, но «советские товарищи» сильно помогали ему в подготовке такой программы. И очень заметную роль в этой помощи играла Вера Андреевна Синицкая…
На самом деле Вера выдвинула одну очень простую, но по нынешним временам весьма «свежую» идею, внешне вроде бы совпадающую с идеей, выдвинутой еще Гитлером, но Вера сумела вложить в нее принципиально новое содержание. А смысл идеи был прост: если промышленность в состоянии дать трудящемуся личный автомобиль, то пусть она этот автомобиль народу и дает. Причем дает в полном соответствии с тем, сколько человек может заработать денег, а если копнуть чуть глубже — то в соответствии с тем, сколько пользы человек приносит всему государству. Ведь принцип «кто не работает, тот не ест» в государстве именно социалистическом плавно превращается в принцип «каждый получает по результату собственного труда». Хотя бы потому, что довольно много людей работать просто физически не могли, а морить голодом стариков, инвалидов и младенцев в задачу государства точно не входило.
Да и прокормить свое население для Германии особо сложной задачей не было: в стране ведь имелись богатейшие запасы калийных солей, производство аммиака (и азотных удобрений из него) вообще в Германии развернулось раньше, чем где либо еще в мире. Да и с удобрениями фосфорными было в целом не особо плохо: хотя Германия и не располагала серьезными запасами фосфоритов, однако фосфора сельскому хозяйству прилично так подкидывала черная металлургия: весь томас-шлак перемалывался и
Правда, все это предстояло «делить», неплохо так оплачивая правительству Конго все вывозимые из страны ресурсы. Впрочем, платить можно было по-разному, так что уже к концу весны сорок третьего года в Леопольвиле открылся «Германский технологический университет», для которого были изысканы немецкие преподаватели, относительно свободно говорящие по-французски (немногие хотя бы минимально образованные кандидаты на обучение в этом университете из европейских языков знали лишь французский). Правда, в таком виде университет просуществовал лишь несколько недель и по «убедительной просьбу» товарища Сталина он был переименован в Национальный технологический университет Конго', а преподавательский состав был изрядно пополнен специалистами из Советского Союза и — к удивлению многих иностранцев — преподавателями из Бельгии и Франции. Впрочем, последних было немного, их в основном нанимали для преподавания электротехники (и поставили очень жесткие ограничения в части набора передаваемых конголезцам знаний). А чтобы «лишних знаний» студентам не перепадало, Вера, вспомнив молодость университетскую, занялась формированием (не лично, а через проинструктированных ею «молодых специалистов») некоего подобия студенческой комсомольской организации.
— Старуха, вот объясни мне: какого… зачем мы тратим огромные деньги в этой бельгийской колонии? — как-то вечером у Веры поинтересовался, зайдя «на минутку в гости», Лаврентий Павлович.
— Вопрос неверный, мы тратим деньги в независимом государстве. Причем в государстве, на территории которого сосредоточено, между прочим, примерно шестьдесят процентов мировых запасов кобальта. А вот про проценты урана я даже примерно не скажу…
— Дальше можешь не продолжать.
— А я продолжу. Урана там гораздо меньше, если долю в мировых запасах считать, но он там есть, и для нас лишним он точно не покажется. Там еще и олова очень много, и вольфрама, цинка тоже овердофига. И вот лично я думаю, хотя кое-кто может со мной и не согласиться, что такую страну лучше всего включить именно в нашу систему международных расчетов, чтобы проклятым буржуинам все эти богатства за гроши не доставались. Для нас в этом будет сразу три выгоды: первая в том, что Конго будет нашим, скажем так, экономическим союзником и проводником — даже если тамошние руководители этого и не захотят — идей социализма в Африке. Просто самим фактом обеспечения достойной жизни всему населению страны. Вторая выгода — экономическая: мы получим прямой доступ к жизненно важным для промышленности ресурсам, а наши идеологические противники такого доступа не получат.
— И что замолчала? Третья выгода какая?
— Третья — самая что ни на есть наглядная: с такой ресурсной базой все больше стран постепенно будут входить в нашу экономико-финансовую систему, а наша, хотя и выглядит на первый взгляд повторением буржуйской, является социалистической по сути. Пока буржуи до этого не додумались, считают, что мы все еще за золото держимся как основу международных расчетов. А вот когда они в конце концов до этого додумаются, то дергаться им будет уже поздно.
— Последнее я что-то не понял, пояснить можешь?
— Могу, хотя и лень повторять очевидные вещи. Но так как вы совершенно другими проблемами в работе заняты по уши, то исключительно для вас краткий ликбез проведу. Только очень краткий, если захотите поподробнее, то с этим к товарищу Струмилину…
— Внимательно слушаю.
— ВТБ официально все расчеты ведет в неких абстрактных единицах, якобы обеспеченных золотом. Но именно якобы обеспеченных: все переводы средств между счетами разных стран идет исключительно по факту перемещения между ними различной продукции, так что золото в банке служит лишь условной счетной единицей.