Старые девы в опасности

Марш Найо

— А дальше, — сказал Аллейн, — будем действовать по обстоятельствам.

Обстоятельства могут принять рискованный оборот. Если направляющегося в замок Аллейна заметят, то он с нагловатой непосредственностью заявит, что пришел проведать мисс Трубоди. Несомненно, невзирая на обет молчания и обязательную медитацию, вызовут Баради, и тогда Аллейну придется приложить немало усилий, чтобы не загубить все предприятие. Раулю в любом случае ничто не помешает навестить Терезу и спрятаться в ее комнате.

— Хорошо, — сказал Аллейн, — пока все более или менее ясно. Теперь послушайте

меня, Тереза. Сегодня вечером вы вернетесь в замок, и мистер Оберон непременно станет расспрашивать вас о сегодняшних событиях. Расскажите ему всю правду о том, что случилось, включая процедуру опознания и прочее. Скажите, что Рики опознал вас. Затем скажите, что вас отвезли в роквильскую полицию, где задали много вопросов, обвиняя в участии в предыдущем похищении и выспрашивая о сообщниках. Скажите, что клятвенно заверили полицию в своей полной непричастности: Жорж Мартель предложил вам немного денег и попросил привести мальчика, а больше вы ничего не знаете. Это очень важно, Тереза, повторите, пожалуйста.

Тереза, сложив молитвенно руки, повторила.

— Отлично, — похвалил Аллейн. — Разумеется, со мной вы ни о чем не беседовали. Если вас спросят, скажете, что вернулись в Роквиль на машине Рауля. Возможно, кто-нибудь видел, как вы уезжали с фабрики. Но вы скажете, что моя жена и я, найдя сына, были на седьмом небе от счастья и не обращали на вас никакого внимания, удостоив лишь замечанием, что теперь вами наверняка займется полиция.

— Хорошо, мсье.

— Мужайся, детка, — напутственно произнес Рауль, — лги только по необходимости, но если уж соврешь, то стой на своем до конца. Ангелы простят тебя.

— Верю, что они, а также Пресвятая Дева не оставят меня своим покровительством, — не преминула вставить Тереза.

— Верь, верь.

Тереза поднялась и, словно монастырская воспитанница, сделала неуклюжий книксен. Рауль, извинившись, тоже встал из-за стола.

— Вы случайно не слыхали прогноз погоды на завтра? — спросил Аллейн, глядя им вслед.

— Слыхал, мсье. Обещают грозы. В атмосфере электрические возмущения.

— Правда? Очень кстати. Спасибо, Рауль.

— Не за что, — вежливо ответил Рауль и увел свою возлюбленную на кухню.

Аллейн подсел к Рики и Трой.

— Много вы поняли из того, что сейчас говорилось? — спросил он.

— Я на сегодня французским сыта по горло, — сказала Трои. — Даже не пыталась прислушиваться. А Рики, как видишь, очень занят.

Рики поднял голову от яркой картинки, на которой был изображен поединок двух рыцарей.

— Спорим, когда они столкнутся, раздастся страшный грохот, — сказал он. — Ба-бах! Знаешь, если б мы тут подольше пожили, я бы смог прочесть эту книгу. Я уже немножко научился читать, правда, мама?

— Научился. По-английски.

— По-английски само собой. Но, папа, не станешь же ты говорить, что я не умею читать по-французски?

— Кто тебя знает. Ты понял, о чем мы тут сейчас говорили?

— Я особенно не слушал. — Рики понизил голос до вежливого шепота. — А можно узнать, когда принесут обед? Если, конечно, об этом прилично спрашивать.

— Скоро. А теперь помолчи. Я хочу поговорить с мамой.

— Ладно.

Пап, а что ты завтра вечером собираешься делать в спальне Терезы?

— Хороший вопрос! — оживилась Трой. — Я тоже бы хотела услышать ответ.

— Переоденусь для вечеринки.

— А кто устраивает вечеринку? — осведомился Рики.

— Серебряный козел. Надеюсь, он тоже засветится.

Дверь отворилась, и с подносом вошла Тереза.

4

Обед был великолепен. Особенно удалось филе миньон. Покончив с мясом, Аллейн пригласил семейство Милано выпить по рюмочке. Мсье Милано выставил бутылку первосортного коньяка. Все были веселы и предупредительны друг к другу. Вскоре стали подходить завсегдатаи заведения. Степенные представители среднего класса, они приветствовали мадам Милано и снимали с вешалки именные салфетки. За угловым столиком началась игра в шашки. Трой, от души наслаждавшаяся обстановкой, но не чувствовавшая под собой ног от усталости, сказала, что, пожалуй, им пора. Началось церемонное прощание. Рики, вволю угостившись овощами, мясной подливкой и перемазавшись гранатовым соком, блаженно зевал и с очаровательной кротостью улыбался мадам Милано.

— Миллион благодарностей за отличный ужин, дорогая мадам, — произнес он по-французски, слегка споткнувшись на длинном предложении.

Мадам Милано умилилась, всплеснула руками и воскликнула с материнским восторгом: «Ах, боже мой, чистый херувим!» Затем последовали рукопожатия, обмен любезностями, и Аллейн, Трой и Рики под неслышные миру фанфары покинули заведение.

Рауль отвез их в гостиницу, где, к огорчению родителей, Рики снова стал объектом повышенного внимания, так что даже начал проявлять признаки бахвальства и тщеславия. Он встал в воинственную позу перед мсье Малакэном, хозяином гостиницы, и прокричал: «Похитители? Ха! Раз-два и готово!», заслужив аплодисменты портье.

— Ну хватит, кончай представление, — сказал Аллейн, сгреб сына в охапку и понес к лифту.

Шедшая следом Трой обронила устало: «Рики, милый, не будь дурачком».

Пытавшийся сопротивляться Рики немедленно затих, когда его внесли в номер. Уже приготовившись ко сну, он вдруг побледнел и заявил, что не станет спать «в этой комнате». Родители озадаченно переглянулись.

— Может, пусть ляжет с нами, а? — засомневалась Трон.

Аллейн вышел вместе с Рики в коридор, запер дверь и продемонстрировал сыну, что снаружи ее невозможно отпереть. Затем мальчика заверили, что дверь между комнатами останется открытой на всю ночь. Но Рики уперся. Под глазами у него легли тени, он выглядел измученным и несчастным.

— Почему папа не может спать там? — сердито спросил он.

Аллейн задумался на секунду и ответил:

— Могу, конечно, а ты спи с мамой.

— Ну, пожалуйста, — сказал Рики, — пожалуйста.

— Такое обращение мне больше нравится. Послушай, дружище, не одолжишь ли козочку, а то мне здесь одному скучно. Хочу посмотреть, действительно ли она светится.

— Конечно, одолжит, — ответила за сына Трой, стараясь следовать педагогическим принципам и думая про себя, что на месте Рики взбесилась бы.