Старые обиды и предательство
Шрифт:
В тяжелых думах я даже не заметил, как дядя Гордон закончил доклад по финансам. Зато крики «Паб!» точно привлекли мое внимание. Но как бы ни были настроены мужчины, голос всех замужних женщин в лице Дианы Бейли, строго предупредил:
– Помните о скалке и сковородке, муженьки, не надирайтесь сверх нормы. А то будет вам завтра коллективное воспитание.
Да, было в клане братство, было и сестринство. И если какой-то колдун или перевертыш слишком зарывался в отношениях с неодаренной женой, могли собраться всем скопом под предводительством одного из
Мне даже с трибун спуститься не дали, сразу начали руку жать и поздравлять. Едва добрался к родственникам, попал в объятия сначала одного дяди, потом другого: обнимали, хлопали по спине и плечам. Брайс при этом шепнул:
– Извини, что так долго, ты заслужил это еще тогда…
– Надо поговорить! – серьезно шепнул я в ответ.
Дядя отстранился, заглянул мне глаза.
– Важно! – произнес я одними губами. – Сейчас!
Брайс замер буквально на мгновение, а потом громогласным голосом объявил:
– Джентльмены… и, конечно же, леди, я подготовил племяннику небольшой подарок, мы отлучимся на пять минут. Надеюсь, вы будете ждать нас в пабе!
Радостные возгласы пополам со свистом были нам ответом. Мы с дядей обогнали медленно ползущую толпу, добрались до его дома и почти что ворвались внутрь, под защиту локального магического покрова.
Тетя Айлин была удивлена.
– Я думала тебя до утра не будет. Привет, Дункан. Что стряслось?
– Здравствуй, тетя.
Брайс дал жене знак помолчать, а мне сказал:
– У тебя две минуты.
– За час до совета я нашел на своем столе лист из дневника Саймона. День, когда мы встретились в Фарнелле.
Дядя нахмурился, почесал бороду, сопоставил факты и огорошил:
– На оборотне руны, похожие на те, что были на убийце отца.
– Там же вроде подчинение было? А у этого берсеркер и регенерация. – Да и не такая это редкость, рунные татуировки. Даже в клане у пары человек подобное было.
– У нас от первого не только голова осталась, но и шкура. Татуировки, похоже, один мастер делал. По крайней мере, из одной школы: состав красок и каллиграфия сходятся.
Про голову я знал. Ее в пабе целую ночь обмывали, а как напились, вроде даже в футбол на улице поиграть успели. Шкура? Этот мерзкий факт утаили, в том числе и от меня, я понимаю почему.
– Считаешь, эти события связаны? Не только оборотни, но и лист?
– Подозреваю. Я так старался уложиться с подготовкой к совету, настроился сюрприз сделать, что допустил ошибку.
– Какую?
– Не поговорил с тобой. Как ты его заметил и почему?
Говорить о том, что я все время подвоха ждал, не хотелось. Хватит мне девушек, которые вечно на паранойю указывали, хотя я просто был осторожен.
– К нам в поезде жулики прицепились, пытались на деньги развести.
– Тогда он как минимум знал, кто ты.
У меня появилось очень странное ощущение.
– В день рождения меня пытались убить. Ядовитая крыса-химера в подарочной упаковке.
– Удобный момент или что-то личное? – пробормотал дядя.
– Фероны?
Дядя отрицательно покачал головой, но с явным сомнением на лице.
– Ты, наверное, не слышал…
– Любовница? Слышал? – отмахнулся я. – Александра?
– Очень сильно сомневаюсь, но проверю. Пора в паб. Ведем себя так, словно ничего не случилось.
– Может вам антитоксина накапать? – предложила тетя.
– Мне давай. Дункану не надо, он пьяным притворяться не умеет.
– Стоп, - сказал я. – Ты мне что подарил?
– Точно! – дядя хлопнул себя по лбу, вспомнил предлог, под которым мы отлучились, и умчался наверх.
Тетя быстро открыла один из шкафов гостиной, в котором хранился небольшой набор алхимии, и накапала в стакан из трех пробирок, после чего залила все джином и сунула мне в руки.
– По крайней мере, не так быстро опьянеешь.
Я махнул залпом и поморщился от разлившегося по горлу огня. Он обжег пищевод и тяжело рухнул в желудок. Я закрыл глаза, помотал головой из стороны в сторону, пытаясь избавиться от неприятного ощущения. Даже не заметил, как Брайс спустился.
– Айлин! – строго прикрикнул дядя.
– Брайс! – так же резко ответила тетя. – Это ты у нас проспиртованная душа, а мальчик утром помирать должен?
– Молодой-здоровый – раньше меня отойдет. Руку! – потребовал дядя.
Я протянул. Дядя вытянул из кожаных ножен кинжал, внешне сильно похожий на дедов и полоснул по кончику указательного пальца. Подбросил клинок и поймал за острие, поднял вертикально и повертел, продемонстрировав два аквамарина в плоскостях рукояти.
– Ты знаешь, что делать, - сказал он, вернув кинжал в ножны и передав мне.
Я капнул кровью на оба камня. Они жадно втянули ее, на задворках сознания появилось ощущение новой конечности. Ощущение было гораздо сильнее того, что создавали запонки, магия которых затянула ранку на пальце. Рубашка сегодня на мне была попроще, с круглым рукавом, на пуговицах, но отказываться от привычных амулетов я не стал, бросив их в карман жилетки.
Дядя махнул залпом свой стакан антитоксина – ему тетя накапала куда больше – и подал мне пробирку с исцеляющим зельем. Я облизал палец и продемонстрировал отсутствие какого либо следа.
– Тогда идем, - сказал Брайс и вытолкал меня во двор.
– Что он хоть делает? – спросил я, помахав кинжалом, держа его за ножны.
Вместо ответа Брайс выдернул клинок из ножен и запустил в забор. Он уткнулся острием в столбик, к которому был приколочен невысокий белый забор.
– Он возвращается, - сказал дядя. – Протяни руку и позови.