Старые раны
Шрифт:
— Крес, заткнись! Ты еще не протрезвел…
Не выдержав общественного унижения, Ален схватил его за рукав и попытался увести с людной улицы, но Креса только распылял этот его страх чужих ушей.
— Вот этими руками, я по локоть в дерьме, а им все мало… — бормотал он, пока Ален вел его по грязным улочкам. — Месяцы, месяцы в дороге, пока не напали на след и не вышли на всех. И за жопу — одного за другим. Ночи и ночи в подвале, по сменам. Один спит, а другой работает, потом меняемся. А они кричат и кричат, суки! Вот здесь у меня уже их крики. Забыть не могу…
Они
Пиво пенилось, но потягивал его один Ален. У Креса на него глаза не глядели.
— Ненавижу… — шипел Крес сквозь стиснутые зубы. — Ненавижу… Я убью его. Я его точно…
— Ты почти перешагнул черту, Крес, — схватил его Ален за сгиб локтя. — Не надо.
— Чего ты понимаешь? — сверкнул на него глазами Крес. — Ты сидишь в этом проклятом городе и занимаешься своими босорками. А я только и делаю, что ломаю людей. Для них. Мерай точно сбрендила и ей все мало. Все больше множатся какие-то тайны, которые нужно разоблачать мне. Я уже начинаю сходить с ума вместе с Мерай. Кажется, что не должно быть такого… Но оно реально. В самых укромных местах многие из тех, что сейчас сновали… Злоба кипит и они готовы на все ради какой-то чуши в их головах. И злоба эта страшная, как будто они не знают, кто такие абели, и почему идти против них — преступление.
— Деньги, Крес. Все решают деньги.
— За деньги так не ненавидят. За деньги убивают с охотой, но не умирают. Да и кто им заплатит? Фебор, Цекья или лично сам Спаситель? Чушь собачья.
— Тут ходят разговоры, что Пениальский союз начинают трясти люди, которые слишком долго бодались друг с другом и им очень хочется чуть раздвинуть свои границы на север, — ухмыльнулся Ален. — Даже, по слухам, денежные мешки из Абальте не против небольшой войны…
— Мне слухи можешь не рассказывать, — Крес снова закрыл лицо руками. — Сеншес, не могу думать об этом… Я просто хотел провести одну ночь с Адой. Только спрыгнул с коня и сразу в баню, хотя провел в седле с самого рассвета. Весь чистый и пропахший мылом бегу в переулок Зеленых ламп. А мне — нет ее! И уже давно нет. Выяснилось не прошло и полудня, как я поцеловал ее на прощание и скрылся за углом, сука исчезла. Наверняка побежала в объятья к своему ненаглядному белю.
— И ты винишь ее в этом? — спросил Ален тихо, но твердо.
— Чего?!
— Крес, она — носморха, — сказал Ален таким тоном, словно объяснял ему, что огонь горячий, а небо голубое.
— Ты это уже говорил, не надоело?!
— А что девочки мечтают стать носморхами не для того, чтобы жить в роскоши и пользоваться расположением абелей? Спустись с небес на землю уже! Сблизились-разбежались. Сейчас такое в порядке вещей. Носморхи всегда будут смотреть в сторону абелей. Ведь они уже вкусили этот плод.
— Ты ничего не знаешь, — покачал головой Крес. — Она не такая, как эти…
— Ага,
— Ей нужны были деньги, — выдохнул Крес. — Нам обоим.
— Ей нужны были деньги — это ты правильно сказал, — кивнул Ален. — Ей. Не вам. Она и сошлась с тобой только, потому что ты мог свести ее с Клодом, а может и с Мерай…
— Сеншес, я сейчас убью тебя! — прошипел Крес, сжимая кулаки. — Еще слово и я за себя не отвечаю…
— У тебя такой вид, как будто уже убил.
— Я пытался, — выдохнул Крес. — И не смог.
— Что?!
— Да забудь, — помотал он головой. — Прошлое… Чего хотела от меня Мерай? И суток не прошло, как я вернулся, а ей опять что-то надо? Или благородный это бель Клод нажаловался на меня?
Ален закатил глаза. Потом ответил:
— Я не знаю, чего нужно абель Мерай. Но выглядела она настороженно.
— В своем репертуаре, — устало проговорил Крес. — За каждым углом таятся враги. А союзников все меньше…
— Посмотри на это с другой стороны, — пожал плечами его друг. — Останутся только верные друзья и люди, которым ты действительно дорог.
— Но враги станут сильнее.
— Как будто когда-то они были слабыми.
— Я же не железный…
— Хотя кто-то тебя так называет, — ухмыльнулся Ален.
— Люди любят ворочать языками больше, чем извилинами, — Крес схватил кружку и залпом осушил ее. От души рыгнул — стало получше. — У тебя есть лишняя пара ботинок?
* * *
У Алена нога оказалась как у девушки, и носить его новенькие, еще не разношенные сапожки с золочеными пряжками и шпорами, которые еще и звенели каждый шаг, было настоящей пыткой. Крес шел, поджав пальцы, ругаясь и жалея, что он-таки не залепил ему в челюсть. Ноги несли его по центральным улицам, мимо богатых особняков, прямиком к стенам Пика Розовых Звезд. Огромная нежно-розовая скала нависала над Изумрудным городом. Пройдет не так много времени, солнце спустится к горизонту и половина дворцов и лачуг в городе потонет под его черной тенью. Воздушное и тяжелое одновременно, вытянутое вверх и расходящееся к основанию — гигантская башня напоминала облик гигантской хищной птицы, которая вот-вот броситься на город.
Креса узнавали и бросали на него заинтересованные взгляды, но ни один из встретившихся ему на пути гвардейцев, облаченных в черно-розовые доспехи, не попытался даже заговорить с ним, как будто внезапно стал для них прокаженным.
Во внутреннем дворе под руку попался кастелян, у которого Крес и поинтересовался, где сейчас его хозяйка. Тот прошипел что-то о недавней выходке Креса и как он запачкал честь собственного мундира. Тот выслушал его без интереса и повторил вопрос.
— В саду, — бросил фосфер и ушел. Крес плюнул бы старому дураку в след, но сдержался. Плюнет потом, подожди только.