Старые солдаты

Вебер Дэвид Марк

Да ведь он злится из-за этого, - поняла она.
– И почему...?

– На самом деле, - сказала она, - я была вполне довольна своими отношениями с губернатором с самого начала. Ему было нелегко смириться с тем, что кто-то всего с третью его возраста и младше простого капитана, даже из бригады Динохром, будет отдавать приказы.

– Я знаю, но...
– Хоторн оборвал себя резким, рубящим взмахом руки и поморщился.

– Извините, мэм. Думаю, я, вероятно, перешел все границы.

– Может быть.
– Она задумчиво посмотрела

на него.
– С другой стороны, я должна задаться вопросом, есть ли какая-то причина, по которой это всплыло именно в этот конкретный момент?

Секунду или две он пристально смотрел ей в глаза, затем отвел взгляд.

– Может быть, - сказал он, наконец.
– Но если так, то это не очень хороший вариант. Или, по крайней мере, не тот, на который мне следовало бы обращать внимание, мэм.

– Капитан Хоторн, - сказала она, придав своему голосу холодную официальность и намеренно подчеркнув его роль командира "Фермопил", - подозреваю, что вы можете быть виновны в нарушении статьи Семь-Один-Девять-три.

Его пристальный взгляд вернулся к ней, и ее улыбка исчезла, превратившись в подобие маски.

– Я...
– начал он, затем остановился, и Мэйнике удалось не захихикать. Это было сложно для него, и ему еще труднее было выдержать сердитый взгляд своего официального начальника. В конце концов, что он собирался сказать?
– Чепуха, мэм!

Я никогда даже не помышлял о том, чтобы приставать к тебе!
– это был не самый тактичный из возможных ответов.

Но, с другой стороны, "На самом деле, мэм, я уже некоторое время подумываю о том, чтобы прыгнуть вам в кости", - это тоже было не совсем то, что можно сказать своему командиру.

– Это... абсурд, - сказал он, наконец. С заметным недостатком убежденности, подумала она довольно самодовольно.
– Ты не просто мой старший офицер; ты старший офицер всех этих сил.

– Момент, о котором я до боли хорошо осведомлена, уверяю тебя, - сказала она ему.
– И все же, капитан Хоторн, - она снова откинулась на спинку стула, - я продолжаю питать слабое подозрение, что несомненно... неподобающие искушения, скажем так, начали приходить тебе в голову. Или, возможно, к другим частям твоей анатомии.

Его глаза расширились, затем сузились от внезапного подозрения, когда усмешка, которую ей удалось подавить, начала прорываться наружу.

– Другие части моей анатомии, не так ли?
– медленно произнес он: - И какие "другие части" имел в виду капитан, если я могу поинтересоваться?

– О, полагаю, ты можешь сделать довольно проницательное предположение, - ответила она, на этот раз с веселым бульканьем. Он впился в нее взглядом, и бульканье стало чем-то подозрительно похожим на откровенный смех, когда она покачала ему головой.

Выражение его лица удивительно хорошо имитировало человека, медленно считающего до тысячи, и она снова покачала головой, на этот раз почти покаянно.

– Прости, Эд, -

сказала она с раскаянием.
– Эта идея просто как бы... застала меня врасплох.
– Что-то промелькнуло в его глазах, и она снова быстро покачала головой.
– Не в плохом смысле, - поспешила она заверить его.
– На самом деле, удивление было главным образом из-за того, что я не осознавала, как мне могли приходить в голову такие же крайне неприличные мысли.

Он открыл рот. Теперь он снова закрыл его и склонил голову набок, изучая выражение ее лица.

– Приходили?
– спросил он, наконец.

– Ну, - сказала она с болезненной честностью, - они были бы, если бы я не была так занята их подавлением. Я надеюсь, ты не поймешь это неправильно, но теперь, когда я думаю об этом, ты на самом деле довольно привлекателен.

– Я что?

– О, может быть, не совсем красив, - задумчиво сказала она.
– Но милый - определенно милый. И, теперь, когда я думаю об этом, у тебя тоже есть вкусные булочки.

– С разрешения капитана, - сказал Хоторн сквозь зубы, которые были не совсем стиснуты, - мне пришло в голову, что я, возможно, был слишком поспешен, отвергая отношение губернатора к военному командиру экспедиции. В данный конкретный момент мысль о порке определенно привлекательна.

– Это так?
– она серьезно обдумала его заявление.
– Ну, на самом деле я никогда этого не пробовала, ты понимаешь, но... хорошо.

– Боже мой, - тихо сказал он, улыбаясь ей, - ты действительно умеешь смеяться.

Она протрезвела почти мгновенно, но это был всего лишь случай, когда она отступила на несколько шагов от яркого пузырька веселья, который он пробудил к жизни внутри нее, и ее огромные голубые глаза смягчились, когда она посмотрела на него.

– Да, - сказала она наконец.
– Да, я умею. Но я... забыла. Это... было давно.

– Это что-то, о чем ты хочешь поговорить?
– мягко спросил он, и она покачала головой.

– Нет. Еще нет. Может быть - вероятно - позже, но не сейчас.

Она могла сказать, что часть его хотела надавить, но он этого не сделал. Он только кивнул, и она одарила его еще одной улыбкой, на этот раз с оттенком благодарности за его понимание и терпение.

– Могу я предположить, однако, что ты не собираешься предъявлять мне обвинения?
– спросил он через минуту.

– Ну, это в высшей степени неприлично с вашей стороны и, несомненно, наносит ущерб дисциплине и надлежащему поддержанию субординации, - задумчиво сказала она.
– С другой стороны, поскольку вы присутствующий старший офицер флота, предпочтение обвинений может быть немного неловким. Особенно, если ваш защитник вызовет меня в суд и спросит, были ли ваши чувства взаимными.
– Она покачала головой.
– Нет, при данных обстоятельствах, думаю, мы, вероятно, сможем справиться с этой ситуацией без официального военного трибунала.