Старый дом на краю счастья
Шрифт:
– О, а я еще одну игру знаю! Монофоны! Нужно придумывать рассказ, где все слова начинаются с одной и той же буквы – ну как «однажды отец Онуфрий обходил окрестности огорода. Обнаружил отсутствие огромного огурца…»
– Давайте! На все буквы подряд!
– О-о-о, сложная задачка! Только плохих слов, чур, не говорить!
Мы дурачились, хохотали над поворотами сюжета – даже жалею, что не записала эти шедевры, где были брутальный брадобрей Борис, горделивый гусь Григорий и жирный жандарм Жером, жаривший желуди.
За окном мелькали густые
Мы жевали бутерброды и запивали газировкой, наплевав на режим и правильное питание, пели, играли и веселились… Как будто не было этих щемяще злых месяцев, когда мы вгрызались друг в друга, откусывая куски живой плоти. Будто бы вернулись тепло и уют, ощущение, что мы одна команда.
Наконец наш пепелац подъехал к латвийской границе.
Вот здесь и случилось наше первое приключение.
Если вы когда-нибудь пересекали границу на машине или автобусе, то знаете, что устроена она просто: два контрольно-пропускных пункта, а между ними нейтральная полоса, то есть вас сначала выпускают из одной страны, а потом на втором пункте уже решают впустить или нет в другую страну.
Получается что-то вроде тамбура: одна дверь за вами закрывается, и вы стоите в тесном закутке, ожидая, когда же откроется вторая.
Представьте: вечер, КПП, усталые и голодные дети… За спиной уже сотни километров, все измучены, каждый минимум по три раза попросился поесть, попить, пописать и погулять, во Вроцлаве нас ждут забронированные апартаменты…
Мы прошли первый КПП, то есть формально, уже покинули территорию России.
Подошли ко второму и протянули паспорта в окошечко будки. Пограничник забрал их и куда-то ушел.
Время тянется, в соседних очередях дело идет куда быстрее.
Все заметно нервничают, дети капризничают, пограничник не возвращается.
Потом приходит второй, и они начинают что-то бурно обсуждать на латышском, жестикулируя и показывая в нашу сторону.
Мы внутренне напряглись – что там? Мы попали в список международных преступников? Пытаемся провезти контрабандой кусочек запрещенного к ввозу сала? Наши физиономии не внушают доверия?
Наконец выходит молодой красавчик в форме. Он похож на настоящего арийца, какими их рисовали на плакатах – голубоглазый блондин с белоснежной улыбкой.
Характер нордический, беспощаден к врагам…
…и сообщает, что въехать мы ну никак не можем, потому что документов нет.
Ну, вернее, формулирует он как-то вежливо, с милым прибалтийским акцентом:
– Фы не мошете ехать, фам нелзья. То ест этим детьям мошно, этим нелзья. – И показывает на взъерошенных детей, жмущихся друг к другу, как воробьи под дождем.
– Ну как же так? У нас все дети пачкой, то есть кучкой.
– Этьи могут толко за три днья. – И протягивает паспорта, тыкая безупречным пальцем в страничку с визой.
Помните спойлер с визами, да? Так вот двоим из четверых детей (а именно первому и третьему) почему-то датой въезда
А что, циферки-то почти одинаковые. Может, чиновник в этот момент паспорт крутил туда-сюда. Может, висел вниз головой, как граф Дракула, и тупо перепутал. А может, решил: четным детям ставлю четные числа, нечетным – наоборот.
Мы бьем себя в грудь, что-то доказываем, но он непреклонен.
– Вам польяки выдали этьи визы? Попробуйтье на полску границу! Может, оньи фпустьят!
Он аннулирует наш въезд – синей ручкой просто перечеркивает уже проставленные штампы в паспортах и кокетливо машет фуражкой на прощание.
Ставим в навигаторе ближайший переход через польскую границу. Он в Беларуси, в Гродно.
Едем, уже не поем и не смеемся. Дети спят, мы по очереди за рулем, пьем колу и кофе, останавливаемся размяться… и наконец добираемся до красно-зеленых столбов белорусской границы…
Там кино повторяется.
Нас выпускают одни пограничники, потом не впускают другие… зачеркивают печати о въезде и выдают бумажку с пояснениями.
Разочарование и пустота…
Мы пристраиваемся на ночлег в Гродно. Три прекрасных летних дня отдыхаем, осматриваем достопримечательности… и ровно в 00:00 9-го числа подъезжаем к границе. Нас выпускают… и не впускают!
Потому что разница в часовых поясах проходит ровно по линии шлагбаума. И на польской стороне девятое число наступит только через час. Мы ждем этот час на нейтральной полосе, между двумя странами – можно сказать, нигде.
Это было очень символично – на границе двух времен и двух миров, границе прошлого и будущего. Час, которого как будто не существовало, потому что в одном мире он уже закончился, а в другом – еще не начался.
И обычно я так и рассказываю: наш приезд начался с двух попыток нелегально перейти границу и целого часа вне времени и пространства.
Но вот мы наконец на польской стороне. Невыспавшиеся, с красными от бессонной ночи глазами, добрались до первой заправки и взяли по пол-литра кофе. Никогда я не пила больше такого кофе – со сладостью свободы, солоноватым привкусом слез и терпкой горечью тоски по оставленному.
Примерно к обеду мы добрались до Вроцлава.
Навигатор привел нас во дворик, где столпились панельные девятиэтажки, похожие на усталых воинов, несущих бессменный караул перед наступающей со всех сторон эстетикой. Кажется, нам достался самый уродливый и депрессивный квартал города. С одной стороны к нему подбирались довоенные виллы, утопающие в зелени, и современные микрорайоны со стильными таунхаусами, с другой – невероятно прекрасный старый центр с рыночной площадью, разноцветными пряничными домиками и солидными доходными домами, с третьей – старинный парк с тенистыми аллеями, прудами и чугунными оградами. В общем, вокруг был настоящий европейский город, динамичный, современный и при этом сохранивший очарование древности… но мы почему-то оказались в осколке Советского Союза среди безликих панельных блоков.