Старый дом под платанами
Шрифт:
– Извините, но я случайно услышал, как на Вас кричала госпожа Алиса. Если я правильно понял, Вы только что сказали, что она ценит Вас? Как же это понимать?
– Извините, сударь, но это Вас не касается. – Домоправительница сразу надела «панцирь», и превратилась в преданного защитника интересов дома. – Впрочем, я и так здесь засиделась. У меня дела, простите. Ваш омлет и кофе, наверное, остыли. – Деловито заметила она, забрала поднос и бесшумно для ее комплекции ушла.
«Я спугнул ее. Нельзя было так не осторожно – подумал с досадой. – Все же кое-что мне удалось узнать. Кстати,
Перебравшись за столик на своей террасе и, допивая холодный уже кофе, я продолжал анализировать наш разговор. «Вся жизнь этой женщины отдана чужой семье, этому дому. Нет ли здесь затаенной обиды? Даже если и была, она предана хозяевам, как ротвейлер. Марию же любила, словно собственную дочь. Нет. Исключается. Это не Эва, все же следует проверить. Гм-мм… Нет, навряд ли она наделена гениальными актерскими способностями. Возможно, домоправительница кого-то подозревает или что-то видела?»
Мари Спартали Стиллман “Леди в саду Келмскотт Манор, Глостершир”
Дождь прошел. Вымытая, зеленая листва сада отдавала своей глянцевой поверхностью радость небу, заряжая пространство сияющей чистотой. Букет запахов разносился в воздухе, попеременно солировал то один, то другой аромат, подчиняясь прихоти ветерка. Выглянуло солнышко, и начался карнавал бликов, цвета, света, вплетая симфонию звуков. Щебетали птицы, жужжал шмель над цветком, летали голубые стрекозы. Веселая карусель жизни завертелась. «Как все же хорошо жить. Просто жить. Почему я не понимал этого раньше? Всего-то и нужно для счастья терраса старого дома, выходящая в сад и чашка пусть даже остывшего кофе». Я улыбнулся своим собственным мыслям, подставляя лицо солнечным лучам.
Спустившись в гостиную, я нашел там госпожу Алису, ставящую свежие цветы в вазы. Поздоровавшись, из вежливости перемолвился пару фразами о чудесной погоде после дождя.
– Я так благодарен Вам за прекрасные апартаменты с террасой. Сегодня пил там кофе и наслаждался чудесным видом в сад, а так же благословенным запахом цветов. Что еще нужно для счастья?
– Остывший кофе. – Тихо добавила госпожа Алиса.
– Простите. Что Вы сказали? – застыл я от удивления.
– Вы забыли добавить «остывший». Ведь так? Или это моя фантазия?
– Абсолютно верно. Поэтому я так удивлен. Но как Вы догадались?
– Нет, дорогой Алекс. Это Вы меня удивили. Потому что Вы неожиданно точь-в-точь повторили фразу, сказанную незадолго до смерти Марией. В ней не было только одного слова – «остывший».
Обычно сдержанная госпожа Алиса набрала больше воздуха в легкие, чтобы сдержать подступившие к горлу рыдания. Потом, медленно выдохнув, продолжила:
– Она жила в тех комнатах, и так же любила пить кофе на террасе. К сожалению, он у нее часто остывал, пока она любовалась садом. Вы произнесли редкое ее
– Простите, я не хотел.
– Пустое.
Слово за слово, но неожиданно я заставил разговориться эту строгую, всегда сдержанную женщину. Стена молчания была разрушена. Словно поток весенней воды, снесший плотину, госпожа Алиса делилась со мной сокровенным:
– Я так любила Марию! В ней была моя кровь. Она – дочь моей дорогой сестры. Для меня это то же самое, что и моя собственная дочь.
– Сочувствую Вам. Я слышал, что Ваша сестра умерла при родах. А что случилось с отцом Марии?
– Разве Вам еще никто не рассказал из Ваших приятелей или обитателей этого дома? – В ее голосе прозвучали нотки сарказма. – Весь городок в невероятных подробностях описывал происшедшее на охоте и все последующие несчастья нашей семьи.
– Да, я кое-что слышал, но хотел узнать больше об этой истории от Вас, госпожа Алиса.
– Почему Вас это так интересует?
Я замялся. Сказать или не сказать? Знает ли она о призраке Марии? Какая будет реакция? Однако госпожа Алиса настаивала:
– Что же Вы молчите? Или вам нечего мне ответить? – Она встала, готовая со слегка презрительной улыбкой уйти. Нужно было действовать. Иначе упущенный шанс на откровенность раз и навсегда превратится в пропасть между нами.
– Постойте, госпожа Алиса!
Она снова присела и пристально посмотрела мне в глаза:
– Постарайтесь со мной быть откровенным, Алекс. Иначе доверие, которое Вы мне внушили улетучиться, как мыльный пузырь. Ясно я выразилась?
– Яснее не куда.
– Тогда ответьте, пожалуйста, зачем Вам знать подробности смерти Марии? Если, конечно, это не простое любопытство скучающего отдыхающего.
– Нет, не простое. – Я сделал паузу. Набрался смелости и сказал следующее:
– Я разговаривал с призраком Марии. Она приходила в свои апартаменты. Душа ее томится и не может покинуть этот дом, пока не будет найден убийца девушки.
– Что? Что Вы сказали? – Строгая дама побледнела.
– Да. Она именно так и сказала. Ваша племянница была убита, как не прискорбно Вам это слышать. И убийца живет под этой крышей. Именно поэтому я собираю сведения, чтобы помочь девушке. – Я прокашлялся, так как мой голос охрип, что было верным признаком сильного нервного напряжения. – Вернее, ее душе.
Госпожа Алиса вздрогнула и с минуту молчала, глядя куда-то в пространство. Потом медленно подняла на меня глаза. В ее взгляде было недоверие, глубокая печаль, легкое любопытство и что-то еще, не передаваемое словами.
– Вы так… так о ней говорите, будто она живая!
– Для меня это действительно так. Ведь я разговаривал с ней, как с Вами сейчас! Не знаю, почему только я ее вижу. Но это факт.
– Невероятно! Ведь столько раз я заказывала для ее души молебен! Почему же она не пришла ко мне? – Размышляя вслух, задала она вопрос. – Но если верно то, о чем Вы рассказываете, тогда Ваши намерения благие. Допустим, я поверила Вам. Как Вы докажете, что не лжете? У Вас есть неопровержимые доказательства?