Старый друг господина Свантессона
Шрифт:
— Да, цитирую. Угадай с трех раз, кого именно? — и Карлсон хитро подмигнул Малышу.
— Мы знакомы?
В этот момент в дверь постучали. Невозможный летающий карлик мгновенно скрылся за окном. Дверь распахнулась.
— Па, ты с кем-то разговаривал? — спросил Ян. Он стоял, опершись на косяк.
— Да так, с кобольдами своими, — нашелся Сванте. — Спокойной ночи.
— Спокойной
«А ведь ему сейчас столько же», — подумал Сванте.
— Гей-гоп! — снова, как чертик из табакерки, выскочил из окна Карлсон. — Неужели домомучительница вышла замуж не за противного дядьку Юлиуса, а за маленького худенького Малыша?
— С чего ты взял? — удивился Сванте. — Она уже давно…
— Что, и она умерла? — ужаснулся Карлсон. — Признайся, это ты угробил некрасивую старую жену, или все таки она однажды плеснула в свой соус слишком много лисьего яду? Вокруг тебя женщины мрут, как мухи!
«Откуда он знает фрекен Бок и дядюшку? Откуда я его знаю, причем знаю хорошо?» — Сванте нагревался от всех этих вопросов, а толстяк все летал по комнате и разглядывал дипломы профессора Свантессона.
— Так, — вдруг громко произнес Карлсон. — А сейчас начнется…
Жуткий рев и вспышки огласили полуночный Вазастан. Входные двери Свантессонов упали внутрь квартиры вместе с дверным блоком, черный ход на кухне тоже взорвался. Сквозь грохот ботинок Сванте, на мгновение ослепленный светом софитов, направленных прямо в окно кабинета, услышал испуганные крики Яна и Урсулы, а так же захлебывающийся рев Сусанны.
— Ни с места! — послышалась команда. — Операция внутренней разведки!
Голос Сванте узнал — он принадлежал доктору Петерсу.
Комната мгновенно наполнилась здоровыми парнями в военной форме, вооруженных короткоствольными автоматами. Все они были в масках. Один маску снял, и теперь Сванте окончательно убедился, что командует парадом Петерс.
— Доброй ночи, профессор, — поздоровался он. — Извините, но провести операцию по захвату опасного преступника можно было только у вас.
— Почему? — спросил Карлсон. — Малыш, ты помнишь Филле и Рулле?
— Помню, — почему-то соврал профессор. На самом деле эти имена что-то ему говорили, но что?..
— Увести
Однако выполнить приказ крепкие парни не смогли. Откуда-то сверху донесся стрекот легких вертолетов, в дверях возникла жуткая давка и шум, на улице загудели пожарные сирены, и через минуту в комнате народу сделалось в три раза больше. Откуда-то появились телекамеры, диктофоны, фотоаппараты и прочая журналистская дребедень.
— Кто допустил?! — заорал в бешенстве Петерс, но его парней продолжали теснить ряды журналистов. Кое-кто проникал в окно по пожарной лестнице.
— Это я называю укрощением при помощи демократической прессы и телевидения, — скромно потупившись сообщил Карлсон. Он летал под потолком, горделиво выставляя пропеллер за спиной, что неслышно жужжал и неведомым образом держал толстяка в воздухе. Каким образом он выделывал всяческие кренделя и бочки — вообще было непонятно.
На полковника Петерса посыпались вопросы о цели ночной операции в Вазастане, согласовано ли все с мэром, с правительством, известно ли королю об этой силовой акции. У Карлсона спрашивали, как его содержали в секретных лабораториях. Не пытали ли его. Выводили ли на прогулку, и в каких условиях эти прогулки проходили.
— Что происходит? — попытался перекричать всю эту стихийную пресс-конференцию Сванте.
— Читай, — Карлсон вынул из-за пазухи старую газету и швырнул профессору.
«Тайна раскрыта! Это не спутник-шпион…»
Малыш не вспомнил, что с ним случилось тридцать лет назад в больнице, и была ли больница вообще. Он не вспомнил ничего, кроме Карлсона.
— Карлсон! — завопил он так громко, что все замолчали.
— Привет, Малыш!
— Привет, Карлсон!
Их снимок был помещен на обложках всех журналов, на первых полосах всех газет мира. Их встреча была лучшей сказкой со времен графа Монте-Кристо. На снимке плачущий и совершенно счастливый Сванте обнимает лысого самодовольного человечка, лицо которого не украшает ни одна морщина, и хитрый прищур глаз не скрывает искры озорства в глазах.