Старый газетчик пишет...
Шрифт:
— Как звали кавалериста? — спросил С.Д. — Альберт?
— Нет. Месье.
— Он хочет сбить нас с толку, мисс Мэри, — сказал С.Д.
Они вернулись к разговору о Лондоне. И я тоже стал думать о Лондоне, и город больше не казался мне неприятным, разве что уж очень шумным и необычным. Я понял, что совершенно не знаю Лондона, и снова стал думать о Париже, но еще обстоятельнее, чем прежде. В действительности же меня, равно как и С.Д., беспокоил лев мисс Мэри, просто мы по-разному старались отвлечься.
Ночью я несколько раз слышал рев льва. Я уже засыпал, когда Муэнди потянул за одеяло на моей койке.
— Чай,
Снаружи была кромешная тьма, но кто-то разводил костер. Я разбудил Мэри и предложил ей чаю, но она неважно себя чувствовала. Ее мучили колики.
— Если хочешь, мы все отменим, дорогая.
— Нет. Мне скверно, но, может быть, после чая станет получше.
— Можно промыть желудок. А лев пусть отдохнет еще денек.
— Нет. Я пойду. Попробую взять себя в руки и быть молодцом.
Я вышел, умылся холодной водой из кувшина, промыл глаза борной кислотой, оделся и сел у костра. С.Д. брился возле своей палатки. Потом он оделся и подошел ко мне.
— Мэри совсем худо.
— Бедный ребенок.
— Она все равно хочет идти.
— Понятно.
— Как спалось?
— Хорошо. А тебе?
— Очень хорошо. Что, по-твоему, он делал ночью?
— По-моему, он просто расхаживал взад-вперед и громко ворчал.
— Он очень разговорчив.
— Да.
Мы стали ждать Мэри. Она вышла из палатки, спустилась по тропинке к отхожему месту, вернулась и тут же снова пошла вниз.
— Как самочувствие, дорогая? — спросил я, когда она подошла к костру с чашкой чая в руке.
— Я совершенно разбита. Есть у нас какое-нибудь лекарство?
— Да. Но после него чувствуешь себя вялым… Ей явно нездоровилось, и я видел, что у нее начался новый приступ.
— Дорогая, подождем еще одно утро, пусть он отдохнет. Так будет даже лучше. Ты успокоишься и подлечишься. С.Д. может остаться с нами еще пару дней.
С.Д. отрицательно помахал рукой. Но Мэри ничего не заметила.
— Это твой лев, и ты не торопись, придешь в норму — тогда пойдем; чем дольше мы не будем его беспокоить, тем он будет увереннее. Сегодня утром нам лучше остаться в лагере…
Я подошел к машине и сказал, что все отменяется. Потом я нашел Кэйти, он сидел у костра. Похоже, он все понимал и был очень тактичен и вежлив.
— Мемсаиб заболела.
— Я знаю.
— Наверное, спагетти. А может быть, дизентерия?
— Нет, — сказал Кэйти. — Скорее, спагетти.
Чуть позже, когда лев по нашим расчетам уже должен был бросить приманку, если только он вообще клюнул на нее, мы с С.Д. отправились в его лендровере осматривать окрестности. Звери привыкли к лендроверу, и мы подумали, что лев, если и заметит нас, едва ли встревожится, как при виде знакомого силуэта охотничьей машины. Много лет назад я обнаружил, может быть ошибочно, что львы близоруки и различают только силуэты. Я проверил свою теорию и впоследствии, до того как Серенгети стал заповедником, на пари фотографировал диких львов с близкого расстояния и окончательно убедился в своей правоте. В ту пору я относился к львам без должного уважения, и Старик всегда находился поблизости на случай, если моя теория подведет. Теперь я знал и уважал львов гораздо больше, но мнения своего не изменил. Впрочем, С.Д. так или иначе хотел ехать на своем лендровере, и моя теория была ни при чем.
Мисс
— Ты поезжай с С.Д. Пожалуйста. Муэнди присмотрит за мной. Только не спугните льва. Раз уж я заболела, пусть отдохнет немного.
Я обещал, что мы даже не подойдем к приманке. Мы с С.Д. сели в лендровер, а Нгуи со старшим проводником — высоким статным усачом с военной выправкой — устроились сзади. Старший проводник прекрасно знал свое дело и был фанатически предан С.Д. Он так же был предан мисс Мэри, и мне всегда казалось, что он считает меня недостаточно хорошей для нее парой. Ему бы хотелось видеть ее замужем по крайней мере за генерал-губернатором. Когда проводник и Нгуи были вместе, Нгуи обычно держался довольно резко.
За ночь трава стала вдвое выше. Стояло прекрасное утро, прохладное, ясное и почти без ветра. Трава была трех видов, один из которых, похожий на сорняк, рос быстрее других. Охотничий сезон был в самом разгаре, и повсюду, как в парке, виднелись следы колес.
Оказавшись почти напротив того места, где лежала приманка, мы заметили справа следы крупного льва; они пересекали колею и вели к лесу, который начинался слева, за высохшим полем. Следы были свежие, даже не покрытые росой. Похожая на сорняк трава была примята, и на сломанных стеблях виднелся свежий сок. В высокой траве на уровне лопаток льва роса облетела и остались сухие места.
— Как давно?
— Час, — сказал Нгуи. — Немного больше.
Он взглянул на старшего проводника, и тот кивнул.
— Очень свежие, — сказал он по-английски.
— Он оставался там лишний час, С.Д., — сказал я.
— Он почти наш, Папа, — сказал С.Д. — Нам не нужно ехать к приманке. Там пусто. Сегодня вечером мы подбросим ему что-нибудь в другом месте.
— Хорошо, Мэри не знает, что он прошел здесь среди бела дня.
— Это очень хорошо, — сказал С.Д. — Теперь мы переиграли его.
— Еще пару дней…
— Ты говорил, вы одолеете его сами.
— Придется — так одолеем.
— Не злись. Ведь ты хотел бы, чтобы я был с вами?
— Что зря говорить.
— Что ж, давай рассуждать здраво. Допустим, мисс Мэри попадет в него, но он к вам не выйдет. Если он выйдет, я допускаю, что ты убьешь его, но тебе надо думать о жене, а она должна стоять на месте, потому что стоит ей побежать, и он бросится вслед. Все это прекрасно. Ты, как подобает герою, уложишь его прямо у своих ног. Или он прихватит тебя за одно место и нарушит все твои планы. Кажется, так говорят американцы.
— Совершенно верно. Только теперь они говорят «и ты будешь по уши в дерьме».
— Я непременно запишу это.
— Бесполезно. В следующий раз, когда тебе достанутся американцы, они выдадут что-нибудь другое. Специальные люди выдумывают подобные выражения. Их называют темачами.
— О'кей, — сказал С.Д. — Ты мой темач. И вот ты по уши в дерьме.
— Спасибо.
— Я не философ. Я стратег.
— Черта с два. Ты эмоциональный, мгновенно принимающий решения тип, который и жив-то только потому, что стреляет в два раза быстрее, чем Уайет Эрп и Док Холлидей вместе взятые.