Старый вор, новый мир
Шрифт:
Фомин, казалось, сразу же прочитал ход мыслей собеседника. Доброжелательно улыбнувшись, он продолжил:
– Я действительно человек. Для нормальных пацанов, которые рубят в «понятиях», этого более чем достаточно. Если интересует больше, могу ответить. Я по замашкам не фраер. Я законный российский вор, погоняло мое Монах. Если вам интересно, можете навести подробные справки. Вам наверняка объяснят, кто я такой.
В гладышевском кабинете воцарилась абсолютная тишина. Почему-то на удивление громко затикали часы, под потолком тоненько зазвенел и тут же затих комар. О высоком
– Извини… – Один из «шкафов» сглотнул набежавшую было слюну.
– Да ничего. А вообще нормальные люди редко сбиваются в стадо. А потому обычно представляют только самих себя. Никогда об этом не думал?
– Так какое у тебя, Валера, к нам дело? – предельно вежливо осведомился Заика. – Изложи, пожалуйста, по-порядку.
Монах взглянул на банкира с подчеркнутым уважением.
– Игорь Гладышев, которого вы «крышуете», – мой давний школьный друг, к которому я очень привязан, и мне не хотелось бы, чтобы его оскорбляли или относились к нему, как к голимому лоху. Вы за что с него филки получаете как охранная фирма? Правильно: за то, чтобы у него не возникало по жизни и по бизнесу никаких проблем. Но вместо этого вы ему лишние проблемы и создаете.
– Да кому он на хрен нужен! – вяло попытался оправдаться один из бандитов, но жесткий взгляд вора заставил его смолкнуть.
– Валера, у тебя есть к нам конкретные предъявы? – вкрадчиво спросил Заика; он уже совладал с недавним волнением и теперь изготовился говорить с паханом по всем пунктам.
– Конечно. Во-первых, никто не давал вам право трахать его секретаршу, – теперь Фомин откусывал слова, словно гильотиной. – Особенно – без ее на то согласия. Этим самым вы не только ее не уважаете, но и плюете на Игорька. И на самих себя косвенно, если непонятно… Во-вторых, никто не имеет права указывать Гладышеву, где и когда ему открывать временные филиалы банка, от кого и за что получать бабло и куда его переводить… Игорек, ты что-то про Латинскую Америку говорил? – прищурился Монах.
– Да, – коротко бросил банкир. – А мне это невыгодно. В конечном итоге это становится невыгодно всем.
– Вот-вот. У него – свой бизнес, у вас – свой. Но при этом он не указывает вам, как «крышевать» свой банк…
– Еще не хватало… – недобро процедил Заика, однако Фомин не дал ему закончить:
– …а вы, в свою очередь, не имеете права указывать ему, как вести дела. Лавэшки он вам приносит – и ладушки. Ну, и последнее, в-третьих. Самое главное. Никто из вас не имеет права оскорблять Гладышева лично.
– Мы его не оскорбляем, на хрен он нам сдался! – вставил своих «пять копеек» кто-то из пацанов, однако Заика тут же злобно шикнул на него.
– Если с Игорем произойдет какая-то неприятность или кто-то позволит себе хотя бы косой взгляд в его сторону – буду вынужден рассматривать это как личное оскорбление. – Теперь Монах говорил предельно жестко, словно гвозди в доску вбивал. – Еще раз повторяю: я нисколько не вмешиваюсь в ваши деловые отношения. Больше того, если банкир кроит от вас «капусту», то дайте ему немного по ушам, но только в этом случае и ни в каком
– Платит он нам исправно, – неопределенно отозвался Саша.
Вор в законе тяжело посмотрел на собеседника.
– Что – аудиторов своих на него насылали? Я так и думал. Были основания его в крысятничестве подозревать?
– Это так, для порядку, – невпопад ответил Заика.
– Все, пацаны, – Монах примирительно заулыбался. – Надеюсь, мы поняли друг друга? Если возникнет необходимость встретиться со мной еще раз, то вот вам мой телефон, – авторитет написал на клочке бумаги номер своего мобильника и протянул его Заике.
Результаты беседы, безусловно, остались за Фоминым – и порученец Дюка, и его спутники поняли это прекрасно. Продолжать «терку» не имело ни малейшего смысла. Спрятав клочок бумаги в карман, Заика хмуро кивнул:
– До свидания.
– И вам всего хорошего, – улыбнулся уркаган. – Леше Дюку привет от меня передавайте и низкий поклон. Я знал, что он с понятливыми людьми работает.
Дверь за визитерами закрылась. Гладышев, который на протяжении всего разговора бросил лишь несколько фраз, взглянул на Монаха выжидательно.
– Что-то не так?
– Ой, Валера, боюсь, что теперь мне только хуже будет! – произнес банкир. – Зря ты так с ними.
– С чего ты взял? – Монах принялся тщательно разминать «беломорину» узловатыми татуированными пальцами. – Во всяком случае, беспредельничать они больше не станут. И не думаю, что полезут в твой бизнес еще раз. Главное, Игорек, не бзди! Ничего они тебе не сделают. А если почувствуешь малейший прессинг со стороны этого бычьего кодла, сразу звони мне, не стесняйся.
Банкир утер платком лоб, налил себе полную рюмку коньяка и вопросительно взглянул на Фомина – мол, будешь?
– У меня сегодня еще две встречи, – мотивировал отказ урка. – Так что уж извини…
– Спасибо еще раз, – Игорь судорожно выпил. – Да только кажется мне, что они и тебе могут жизнь попортить.
– Кто? Лешка Дюк? Да у нас шконки напротив друг друга в отряде стояли! – развеселился Фомин. – Я ему «дачки» самолично в ШИЗО собирал, когда он туда по дурости залетел! Игорек, ты уж мне на слово поверь: гнуть передо мной пальцы ему не с руки. Да и не будет он этим заниматься! То, что он, по сути, теперь коммерс, а я – честный бродяга, ничего не меняет.
– Знаешь, я иногда думаю: а не бросить ли мне весь этот бизнес к чертовой матери, – разоткровенничался банкир. – Перевести основные активы в какой-нибудь офшор… Знаю, как это просто сделать, и хрен найдут. Разве что Дюк… Открыть в небольшой и гостеприимной стране какой-нибудь бизнес, где нет ни ментов, ни бандитов, ни всего остального…
– Я за тебя твою жизнь не проживу, а ты за меня – мою, – парировал Монах. – Хочешь – переводи филки и уезжай… Кто мешает?
– Привычка. Родственники. Друзья. Это, понимаешь ли, как канаты, которые тут держат. Но и они, я чувствую, скоро перетрутся. Да и начни я переводить активы за границу, Зеленцов сразу насторожится. Вряд ли меня дальше пограничного пропуска в Шереметьево выпустят. Вон сколько разных людей в погонах у Дюка с руки кормятся!