Стать победителем
Шрифт:
– Сама ты как… – но не договорила и благоразумно продолжила свою работу.
– Ню-ню! – начала угрожать лидер компании, но, спохватившись, грамотно перевела стрелки на другого человека: – Вот я расскажу Борьке, какая ты запуганная мелкими мышками и паучками! Он тебя живо отучит от беспричинного страха.
Сказала и сама примолкла, пригорюнилась. Не отозвались на эту шуточную угрозу и двойняшки. Все-таки как они ни старались думать, что Борис Ивлаев жив, но столкновение с действительностью, близкое знакомство с жуткими зроаками и кречами все меньше и меньше оставляли шансов слабому и больному калеке вырваться из лап людоедов. Похоже, парня и в самом деле приняли за ребенка подлые летающие сатиры и отнесли своим покровителям и хозяевам на стол.
Апаша сразу уловила
– Все-таки надеетесь, что ваш Борей выжил? Ну, с одной стороны, это правильно. Ведь чего только в жизни не случается.
Но, кажется, она и сама не верила в то, что говорила. Уж всего насмотревшаяся зуава прекрасно знала, что тем детям, которых кречи просто упустили на лету, а потом доставили к столам зроаков уже мертвыми, хоть как-то повезло. Остальных жертв похищений разделывали прямо в пиршественных залах, еще живыми.
Хорошо, что сопение наверху и падение камней вниз прекратились. Без всякого разрешения Вера хитро просунула меч зуавы за камни, обвязала его веревкой и сообщила:
– Готово! Буду опускаться, осторожно! – Как только оказалась на грунте, держа веревку внатяжку, стала отступать в сторону. – Прячьтесь в тоннели. Плита может упасть так, что осколки полетят нешуточные.
Понятное дело, что хозяйка меча попыталась возмутиться:
– Он ведь может сломаться! Особенно если плита рухнет на него!
Но девушка добила ее детской непосредственностью, вдобавок впервые назвав по-родственному:
– Тетя Апаша, да не переживай ты так, я ведь твой меч сразу к себе тянуть буду. Прячься, все прячьтесь!
После чего осмотрелась внимательно по сторонам, примерилась, куда прыгнуть в случае опасности, и стала дергать за веревку. С первого рывка выпало два каменных клина, но уже после второго грохнуло, скрипнуло, меч блеснул в полете, а за ним, словно обвалился весь свод, рухнула и плита, прикрывающая до того лаз наверх. Причем рухнула не только в клубах пыли и с грудой мусора, камней, которые она на себе насобирала, но и принеся с собой нечто, которое после оседания пыли все сразу же опознали по недавнему описанию. Пожалуй, на этот раз все четыре женских голоса впервые слились в один рык-вскрик-визг:
– Грожба!
Глава седьмая
Ученье – свет
Патриарх погоревшего монастыря как ни старался, но изобретенное нами устройство по метанию ножей понять так и не смог. Вернее, сам-то он видел это оружие в бою и понимал, чем оно выстреливает, но вот как сам бросок происходит, сообразить у него не получалось.
Но меня больше всего радовали мои вполне работоспособные руки: никакого онемения или неприятного ощущения. Значит, мое оружие либо признано вполне допустимым в этом мире, либо просто не рассмотрено вездесущими, таинственными шуйвами из-за огромного расстояния. Все-таки одно дело – наблюдать за нарушениями в Рушатроне, в окрестностях Сияющего кургана, и совсем иное – за тридевять земель. Кстати, в голове у меня и еще одна мысль ценная возникала: «Лобный камень утверждал, что в течение лутеня в радиусе двухсот километров от столицы будут уничтожены любые существа из иных миров. Так называемая чистка. Не говорит ли это о том, что дальше силы шуйвов просто не простираются? И не попробовать ли мне рискнуть с производством арбалетов, скажем так, в том же Леснавском царстве? Конечно, не сей момент, а после встречи с девчонками и освобождения их от подневольной службы в наемницах… Ах ты!.. Чуть не забыл, что они теперь уже могут полноценными баронессами себя именовать! Как бы нос задирать не стали и остаться защищать свои земли не вздумали. Ну ничего, у нас есть чем их соблазнить!»
Да оно и понятно было: с имеющимися у нас средствами и знаниями иной цивилизации мы тут запросто сможем уже за год стать богатейшими личностями. Так что титул графа, а то и маркиза нам просто подарят в знак признания наших заслуг на благо империи Моррейди. Надо только будет объяснить этим глупышкам, как, что, куда, зачем и сколько. У меня вон уже сколько задумок
Конечно, святая обязанность каждого – это убивать людоедов с кречи и стремиться к тотальному уничтожению империи Гадуни как таковой. Тем более что я клялся страшными клятвами бороться с этими аспидами рода человеческого до конца своей жизни. Но тут имелось сразу два фактора, которые позволяли моей совести не мешать разуму согласиться с оседлой, можно сказать, гражданской жизнью. Первый – я со своим другом все-таки уничтожил такое количество этих гадов, что можно позволить себе сделать солидный перерыв. Ну и второй фактор: как человек развитой цивилизации, я прекрасно понимал, что правильное функционирование экономики этого мира гораздо скорее приведет к истреблению главных врагов человечества. Став миллионером, не обязательно даже комплектовать полки арбалетчиков. Достаточно будет создать вот такие пики со стреляющими лезвиями, вооружить этим оружием армию вторжения, и тогда зроакам не поможет даже их легендарное пятикратное увеличение сил при защите своей империи. Окончательный перелом в противостоянии будет обеспечен раз и навсегда.
Понятно, что для этого придется и некое подобие экспериментального литейного заводика построить и при этом постараться обойти странные запреты Сияющего кургана. Но там видно будет. Как говаривала моя покойная, но все равно жутко любимая бабушка Марфа: «Даже на самом длинном пути самое главное – первый шаг!»
Мои размышления прервались досадливым восклицанием патриарха:
– Никак понять не могу! – Он уже вспотел, еще больше раскраснелся, вращая тяжеленную доску. И пальцами он ее щупал, и своими умениями трехщитного просматривал каждую металлическую деталь, пожалуй, только на зуб не пробовал, но самого главного уловить не мог. – Куда лезвия вставляются – понял. Что их толкает – догадался. Но вот почему с такой скоростью? Ведь даже сильный человек не может с двух метров, в упор метнуть нож настолько мощно, чтобы тяжеленный рыцарь был выбит ударом из седла, а его доспехи оказались проломлены так легко, словно сделаны из плотной бумаги.
Объяснять про высокие технологии изготовления рессорной стали было и вредно, и бессмысленно. Поэтому я отделался расплывчатыми объяснениями:
– Модели экспериментальные, особо секретные и сделаны так потому, что…
После чего многозначительно замолк, тыча указательным пальцем в небо и делая круглые глаза. Так как меня дедуля не понял, я уже большим пальцем показал на восток, а другой рукой изобразил выступающую челюсть зроака. Все-таки людоеды именно этим и отличались в первую очередь от нормального человека. То есть строением головы и несколько утолщенной шеей. Челюсти, широкие, выдвинутые вперед и с огромными, торчащими наружу клыками, пожалуй, могли принадлежать орангутангу. Ну и нос у людоедов никак не вписывался в понятие «картошка», скорее расплющенная свекла с двумя дырищами. Уши очень маленькие, под вьющимися волосами заметить трудно, а вот уже все остальное вполне походило на человеческие органы. Но из-за расширенных челюстей голова получалась треугольной, заостренной к макушке, и сразу выдавала в неприятном существе представителя совершенно отличного от человеческого вида.
То есть аспидов так и обозначали языком жестов: либо выступающая челюсть, либо ладони домиком надо лбом, изображающие треугольник.
Ястреб Фрейни меня понял прекрасно:
– Опасаешься, что, пытая меня, секрет могут узнать зроаки?
– Вроде этого.
– Из меня секретов вырвать нельзя. Трехщитного бесполезно запугивать болью, и он сам может умереть по собственному желанию. А вот оружейники и кузнецы зроаков могут и сотворить подобное оружие, имея образец перед глазами.
Я хмыкнул с сарказмом: