Стать прочнее
Шрифт:
— Господи, — прошептала Арсеньева, переводя взгляд на упавшего мужчину.
— Его ещё можно спасти. И, если вы прекратите изображать из себя идиота, то вполне можете успеть отвезти своего охранника в клинику, всё-таки, от пытался вам помочь, хотя не мог не понимать, что шансов у него нет. — Денис наклонил голову набок. — Ну же, господин Арсеньев, я ни за что не поверю, что вы, обладая вашим положением, и вашим состоянием, ни разу не сталкивались с кланами и не вели с ними дела. Вы не можете ничего не знать о Кодексе. И для меня лично странно, что вы этими знаниями не поделились со своими сыновьями.
—
— Вот это другой разговор. — Денис сделал знак и боец, стоящий возле двери, вышел, но быстро вернулся, а следом за ним в гостиную вошёл человек, одетый в деловой костюм с папкой в руках. Он огляделся по сторонам и направился прямиком к столу, сев за который принялся выкладывать на стол бумаги. — Насколько я знаю, именно вашей семье принадлежит автомобильный завод, выпускающий эксклюзивные машины серии «Единорог». Думаю, что на первый раз ограничимся таким вот предупреждением. Наш юрист уже подготовил все необходимые документы о передаче завода в клан Ушаковых.
— Но, вы не можете взять… — Арсеньев растерялся. Он думал, что дело закончится передачей денег, ценных бумаг, да даже Ксюшиными драгоценностями, но никак не мог предположить, что у него отберут жемчужины его бизнеса. Что, даже, если они погибнут, предприятия всё равно останутся в семье, в конце концов у него полно кузенов и даже родные братья есть.
— Я сейчас могу взять всё, что угодно, включая вашу очаровательную жену прямо здесь на коврике, — жестко прервал его Денис. — Я буду в своём праве, которое мне предоставил Кодекс! Подписывайте документы, живо. Или будем разговаривать по-плохому. Я и так столько времени потерял, уговаривая вас остаться в живых.
Охранник снова застонал, на этот раз уже тише, и Устинов на этот раз обернулся, чтобы посмотреть на него. Рядом с корчившемся на полу мужчиной сидела жена Арсеньева и прижимала к ране кусок тряпки, стараясь остановить кровотечение. При этом она осматривала Дениса, с ног до головы, очень пристально, так, что ему стало немного не по себе.
Он отвернулся, а в это время Арсеньев поставил последние подписи на документах, отбирающих у него завод.
— Ну вот и всё, — старший юрист клана Ушаковых поднялся, убирая документы в папку. — Денис Анатольевич, я поеду, передам бумаги Егору Александровичу.
Устинов кивнул, проводил взглядом юриста, а затем перевел его на Арсеньева.
— Надеюсь, это всё, что от нас требовалось? — спросил хозяин дома устало.
— Не совсем. — Денис перевел взгляд на Павла. — Имена остальных, напиши на бумаге, быстро.
Мажор без дурацких вопросов подскочил к столу и принялся закладывать приятелей по полной. Ему понадобилось меньше минуты, чтобы написать имена приятелей, имена их отцов, а также адреса, по которым те проживали.
— Отлично, — Денис подошёл к столу, забрал бумагу и прикоснулся к передатчику в ухе. — Уходим. — После этого он повернулся к Арсеньеву. — Проведите воспитательную беседу с сыновьями, будьте так добры. Чтобы они поняли раз и навсегда, как вам сильно
Он стремительно вышел из комнаты, а Арсеньев на секунду прикрыл глаза и поднял трубку телефона, набирая первый номер. Надо было охранника в клинику определить, а потом связаться со знающими людьми. Если против Ушакова он и пикнуть не сможет, всё-таки Арсеньев вполне осознавал свои силы, то вот против этого Устинова — вполне. Этот заносчивый ублюдок ответит ему, за то, что унизил его в глазах собственных детей и жены. Уж на него у Арсеньевых сил найдётся.
— Где мой гарнитур? — Анна ворвалась ко мне в спальню, уже полностью одетая с уложенными в сложную прическу волосами. — Ты видел мой гарнитур, который подарил мне на море?
— Нет, где по-твоему я мог его видеть, если мне запрещено появляться в твоей спальне, — я в этот момент застегивал запонки. Кто придумал эти дурацкие приспособления? Неужели нельзя было простыми пуговицами обойтись? Хотя, известно, кто придумал. Мой гардероб исключительно Щукин заполнял.
— Костя, хватит утрировать! Я не выгоняла тебя из своей спальни. Сколько раз тебе об этом говорить? — Анна раздраженно провела руками по ещё плоскому животу. — И мне интересно, почему именно я вынуждена приходить к тебе в постель? Ты ещё ни разу не сделал того, что делают многие добропорядочные мужья?
— Я не добропорядочный, — справившись с запонками, я принялся завязывать галстук. — К тому же, меня дико заводит, когда ты начинаешь меня домогаться.
— Какая же ты всё-таки сволочь! — и Анна выскочила из моей спальни. Я же посмотрел на себя в зеркале. Может быть, я чего-то не понимаю, но почему после всех её капризов сволочью остался я?
Вопрос был риторическим. Набросив на плечи пиджак, я вышел из комнаты и спустился в холл. Фрак я решил не надевать. Просто не захотел.
Мимо меня проскользнул Виктор и открыл дверь. Я удивленно посмотрел на входящего Подорова. Всё-таки, или Виктор обладает даром ясновидения, или же ему просто звонят с охраны ворот и предупреждают о гостях. Скорее всего, последнее было более вероятно.
— Каким судьбами? — я осмотрел Подорова. Матвей был одет почти так же, как и я: то есть, костюм, рубашка с запонками, галстук… Фрака на нём я не обнаружил и тихонько выдохнул. Как бы то ни было, а белой вороной быть не хотелось.
— Заехал убедиться, что вы будете на этом празднике жизни, — он поправил шелковый шарф и смахнул с пальто несуществующую пылинку. — И да, мне приказал император. Он таким образом убивает двух жирных зайцев: убеждается, что ты не проигнорировал приглашение, и что я его тоже не проигнорировал. Практически беспроигрышная комбинация.
— Да уж, действительно, практически беспроигрышная. — Хмыкнул я.
— Мяу, — я опустил взгляд вниз и увидел, как Паразит кладет у моих ног ошейник с крупными бриллиантами.
— Так, ты хочешь, чтобы я надел на тебя эту штуку и взял с собой на вечеринку Орловых? — спросил я у кота, пристально глядя ему в глаза.
— Мяу, — Паразит подтолкнул ко мне ошейник. Подоров при этом хохотнул, а я опустился на корточки и принялся украшать своего кота, чтобы он мог достояно поздравить Клару Львовну с её семидесятитрехлетним юбилеем.