Стать сильнейшим - 2
Шрифт:
Дух занпакто, прекрасно зная, когда можно дразнить хозяина, а когда лучше помолчать, с хихиканьем исчезла из восприятия. Видимо, отправилась доводить несчастную Ёроони.
– Папа…– тихо пробормотала Ичи.– Я тебя люблю…
И тоже прижалась к боку мужчины посильнее. Экс-капитан десятого отряда закатил глаза и попробовал уснуть, но тяжелые мысли не давали ему покоя. «Пятый, пятый по силе, и столько проблем,– думал Кеншин.– Если у Айзена есть еще пять-шесть таких же хренов – а они будут с учетом Хоугиоку Урахары – Сообществу Душ придется несладко…»
– Папочка…–
Девочка вдруг дико покраснела и уставилась на отца из-под челки.
– Папочка… а ты не слышал ничего странного?– жалобно спросила девочка.
– Нет,– не моргнув глазом соврал мужчина и, отметив немалое облегчение в глазах дочки, убедился в наличии серьезных проблем. Влюбленность дочери в отца дело не то чтобы из ряда вон, встречается как раз-таки довольно часто – юность, гормоны играют, а в хорошей семье идеал мужчины всегда формируется по образу отца, вот девочки и влюбляются, если отец, конечно, затмевает всяких экранных педиков – но это явление не самое хорошее. Во-первых, Ячи, должно быть, понимает, что папа вряд ли ответит ей взаимностью, а поэтому ей больно, из-за чего она может наделать глупостей. Начиная от попытки его соблазнить и заканчивая совсем уж неприятными вещами: алкоголем, наркотиками, свиданиями с кем попало… Но и проходит это явление довольно быстро. При правильном подходе.
– Папа…– тихо вздохнула Ичи, не спеша подниматься и только сильнее прижимаясь к отцу.– Ты такой теплый… удобный. Хочу, чтобы папа был моей подушкой!
– А губозакаточную машинку не хочешь?– фыркнул мужчина, чувствуя, как разряжается атмосфера.– Ладно, девочки, я в душ. Смотрите мне тут, без своих лесбийских забав!
Ячи и Ичи тут же вспыхнули, бросая на папу недовольные взгляды. Кеншин постоянно подтрунивал над ними по поводу их близости с мамочкой, которая, к слову сказать, закончилась сразу после их признания.
– Бяка, а не папочка,– буркнула Ячи. Мужчина хохотнул, не оборачиваясь поймал брошенную в затылок подушку и сильно, в меру мягко, но метко вернул ее обратно. Ячиру пискнула и упала спиной на кровать, не успев поймать подушку, Ичи рассмеялась и, схватив другую подушку, принялась дубасить беззащитную сестру куда прилетит.
После душа, в котором мужчина упорядочил мысли и принял несколько решений, Ячи и Ичи коварно набросились на папочку, сушащего полотенцем волосы, и, неожиданно для Кеншина (!), повалили его на кровать и принялись избивать подушками. Нужно отдать девочкам должное, эффект неожиданности получился великолепный, им даже удалось ошарашить отца… на секунду. После чего мужчина показал им результат стапятидесятилетнего опыта подушечных баталий и, умело отобрав обе подушки, в два счета уделал дочек.
– Пощады!– жалобно пискнула Ячи, атакуемая со всех сторон мягкими ударами подушек. Ичи отбивалась изо всех сил, но все ее попытки схватить подушку и вернуть ее себе проваливались и завершались обидным ударом по лицу, животу, попе – куда прилетит.
– Пощады, да?– Кеншин улыбнулся и бросил в девочек подушками. Мощные броски сбили их с коленей
– То-то, батя у вас не пальцем деланный,– рассмеялся Кеншин.– Ладно, там Шаолинь что-то готовит и, судя по запаху, даже ничего не сожгла. Я пошел!
– Эй!– два возмущенных возгласа – Ячи и Ичи пытались отдышаться после баталии и возмущенно глядели на папу.
– Кто не успел – тот не съел!– последовал ответ, после чего мужчина прикрыл комнату и, судя по шагам, начал быстро спускаться по лестнице. Кеншин не заметил странных взглядов девочек и со спокойной душой спустился в столовую.
Завтрак прошел непривычно тихо. Спустившись, девочки увидели грустную Шаолинь, полночи присматривающую за ранеными, и все вспомнили. После завтрака Кеншин спустился в госпиталь – проведать ребят. Почти всех студентов он отпустил по домам, предварительно подкорректировав им память, оставил лишь Чада, Куросаки и Исиду.
Лишь неплохие отношения с Рюкеном удержали экс-капитана десятого отряда от отрывания головы этому самоуверенному хиленькому квинси. Ладно, Исида не виноват в том, что сюда пришел Барраган и остальные арранкары, но именно он дал им прикрытие для вылазки в Мир Живых! Так что мужчина ограничился словесным выговором:
– Ты представляешь, что натворил, сопляк? Еще один такой фокус – и я оторву тебе твои шибко быстрые ручонки, понял? А если ты сейчас что-то пикнешь, я тебе язык узлом завяжу. Вокруг шеи.
Сказано это было так буднично и спокойно, что Исида позеленел и отвел глаза, мигом сообразив: Кеншин и руки запросто оторвет, и язык узлом завяжет, а судя по тому, что он услышал от Акиры и Фудо, директор школы Масиба более чем способен на подобное.
Ичиго Куросаки еще не пришел в себя, но лишь потому, что Амайя не до конца вылечила ему внутренности, и если парень очнется, ему будет адски больно. Чад уже сидел в кровати и, орудуя левой рукой, поглощал завтрак.
– Директор Карасу?– удивился молчун.– Можно вас спросить?
– Спрашивай.
– А то, что происходило вчера… на Каракуру правда напали орды монстров?
– Да.
– Понятно,– кивнул метис.– А я уж думал, у меня мозги набекрень. Спасибо.
– Не за что, поправляйся,– удивился Кеншин и покинул палату парня. «У любого здравомыслящего человека от одного вида Пустых мозги набекрень могут сдвинуться, а этот – ничего,– думал экс-капитан Готей-13.– Плюс еще его способности Подчинителя пробудились. Жаль, что я крайне мало знаю об этой силе, помог бы парню развиваться».
У выхода из госпиталя его ждали дочки.
– Папочка,– тихо окликнула Ячи.– Нам очень стыдно. Правда, очень-очень. Мы ведь помним, что было вчера. Наши враги были даже слабее нас по реацу, но мы все равно проиграли.
– Все в порядке,– махнул рукой отец.
– Нет, не в порядке!– вскинулась Йоруичи.– Не в порядке! А если они придут снова? А если их будет так много, что ты и мама не успеют со всеми сразиться? Отец… мы хотим, чтобы ты научил нас сражаться. Сражаться по-настоящему.