Статьи 1995-1997
Шрифт:
В чем же дело? В чем «изживание» христианства светскими методами? Не в расстреле священников и не в крушении церквей. Это — гонения, совсем иное дело. А изживание может идти рука об руку с восстановлением здания Храма, оно — агрессия в душу человека, часто агрессия приятная, с наркотиком. Главное в этой агрессии — превращение соборной личности в индивидуума. В этом и была суть той мутации европейской культуры, которая привела к рыночной экономике, к появлению «свободного индивида» — предпринимателя. Для меня человеческий смысл христианства — в идее братства людей, в идее коллективного спасения души. Переход к рынку как основе человеческих связей — выхолащивание этого смысла. И не существенно, использует ли рыночное общество маску христианства для выгодного паразитирования на его фразеологии — или отбрасывает эту маску с воплем Вольтера или Николая Амосова. Как пишет исследователь духовных основ капитализма Макс
В этом все и дело — не братство людей, а человеческая пыль индивидов. «Все в человеке, все для человека!» — вот их девиз. И ничего для бога, ничего для братства! Понимают ли русские люди, на что они согласились, поддержав — или хотя бы попустив реформу Гайдара да Чубайса! Не понимают. И к смыслу их не допустили.
Я лично счастлив, что мне смысл этой реформы открыл в блестящей, поэтической лекции виднейший теолог Израиля раби Штайнзальц в 1988 г. Его тогда привез в СССР академик Велихов, и это было событие. Еще большую службу сослужил бы России Велихов, если бы опубликовал ту лекцию. Состоялась она в Институте истории естествознания АН СССР, где я работал. Раби Штайнзальц, в прошлом видный физик и историк науки, вроде бы приехал рассказать об истории науки в Израиле, но, выйдя на трибуну, сказал: «Я вам изложу самую суть Талмуда». Директора нашего при этих словах из зала как ветром выдуло, и пришлось мне, как замдиректора, вести собрание. Для меня это была, пожалуй, самая интересная лекция, какую я слышал.
Лектор осветил три вопроса: что есть человек, что есть свобода и что есть тоталитаризм — как это дано в Талмуде. Потом то же самое, по сути, написали философы западного общества Гоббс и Локк, но по-моему, хуже. Человек, сказал раби, это целостный и самоценный мир. Он весь в себе, весь в движении и не привязан к другим мирам — это свобода. Спасти человека — значит спасти целый мир. Но, спасая, надо ревниво следить, чтобы он в тебя не проник. Проникая друг в друга, миры сцепляются в рой — это тоталитаризм. Раби привел поэтический пример: вот, вы идете по улице, и видите — упал человек, ему плохо. Вы должны подбежать к нему, помочь, бросив все дела. Но, наклоняясь к нему, ждущему помощи и благодарному, вы не должны допустить, чтобы ваша душа соединилась, слилась с его душой. Если это произойдет, ваши миры проникнут друг в друга, и возникнет микроскопический очаг тоталитаризма.
Я спросил самого авторитетного сегодня толкователя Талмуда: значит ли это, что мы, русские, обречены на тоталитаризм и нет нам никакого спасения? Ведь я ощущаю себя как личность, как Я, лишь тогда, когда включаю в себя частицы моих близких, моих друзей и моих предков, частицы тела моего народа, а то и всего человечества. Вырви из меня эти частицы — что останется? И мой друг таков, какой он есть, потому, что вбирает в себя частицы меня — наши миры проникают друг в друга, наши души соединены. Значит, если мы от этого не откажемся, мы будем осуждены, как неисправимое тоталитарное общество?
На этот вопрос раби не ответил — хотя я и сидел рядом с ним за столом президиума. Он ответил всей своей лекцией. Меня тогда эти откровения потрясли — мы ведь такого и не слыхивали. Может, думаю, чего-то я недопонял в лекции. А теперь раби Штейнзальца назначили духовным раввином России, издали на русском языке его книгу «Творящее слово». Читаю — там то же предупреждение
В другом месте объясняется, что в этом и состоит настоящая трудность, когда тебе дают взятку; любой вид взятки, даже просто лесть, оказывает влияние, превосходящее пределы самого действия. Невозможно противостоять этому отчетливому жесту. Интеллект может отвергнуть взятку, но невозможно полностью истребить естественную реакцию на подарок». Любовь надо отвергать, как взятку! Вот тебе и новое мышление (пpавда, с дpугой стоpоны, взятки тепеpь поощpяются — как нам pазобpаться?).
После этого я оставил историю науки и стал изучать историю «духа капитализма», историю свободы и тоталитаризма (кстати, так и к истории науки вернулся). То, что изучил, я и обязан сообщить. Принять дух капитализма и идею человека-индивидуума, в самом гуманном ее варианте — это значит отказаться от идеи братства и любви, отказаться от христианства. Так прикиньте в уме — от чего нас зовут отказаться, и чем за это заплатят.
1995
Гайдару больно
Самой гротескной фигурой, после Новодворской, становится у нас Гайдар. Сама его личность уже мало кого интересует (кроме следователей ОБХСС), но красноречиво то, что с ним происходит как политиком. Что-то сломалось в мозгу этого Тимуровича — он постоянно стал придумывать афоризмы и метафоры, которые не только делают его смешным, но и прямо работают против него. А ведь поиск хорошей метафоры — главная задача демагога. И поначалу наши реформаторы в этом преуспели. «Возвращение в цивилизацию», «Наш общий европейский дом», «Нельзя быть немножко беременной» — все эти бредовые, если разобраться, аллегории завораживали людей. Но ведь всему свое время. Как-то этого наш демократ не понял, и в предвыборной речи попытался подбодрить свой унылый «Выбор» новой вымученной аналогией: «Мы выпрыгнули с третьего этажа горящего дома. Мы сильно поранились. Нам очень больно!».
Добросердечные русские тут должны были зарыдать. Гайдару больно! Реформы сделали ему бо-бо! Но очерствели наши сердца. Никто не прослезился. Кто-то плюнул, кто-то захохотал. Что пронеслось в голове, какие образы? Отчего загорелся дом? Кого в нем оставил вовремя выпрыгнувший Гайдар? Почему ему больно? Автоматически возникает картина: Гайдар и его команда поджигают дом, и пока жильцы мечутся с ведрами, он лихорадочно увязывает в скатерть все столовое серебро и выпрыгивает в окно. В огне остаются старики, дети, кое-кто из пожарных. А Гайдару больно — ему узел с ложками намял плечо. Жадность фраера сгубила.
Как же не заметил бывший редактор «Правды», что метафора пожара давно уже стала общепринятым обвинением против «демократов»? Вспомните вопль Льва Аннинского, который пытался «отмазаться»: «Что делать интеллигенции? Не она разожгла костер — она лишь «сформулировала», дала поджигателям язык, нашла слова». Позиция Гайдара уникальна — он и поджигатель, он и интеллигент. Сам себе «находит слова». Впрочем, он — фигура собирательная.
Вот, один из гайдаровского «Выбора» А.Нуйкин с удовлетворением вспоминает Карабах: «Как политик и публицист, я еще совсем недавно поддерживал каждую акцию, которая подрывала имперскую власть. А без подключения очень мощных национальных рычагов ее было не свалить, эту махину». И добавляет с милым цинизмом: «Сегодня политики стравили друг с другом массу наций, которые жили до этого дружно, не ссорясь». Вот так — Нуйкин расшатывал систему, но виноват не он, а политики (он, депутат, не политик — а его босс?). Выполнив свою роль в поджигательской программе, когда уже и Россия втянута в войну, Нуйкин умывает руки, мило иронизирует: «Мне хотелось написать давно задуманный материал, и название уже есть: «Считайте меня китайцем». Надо же, кем решил прикинуться.
Историк С.Лезов раскрывает ту технологию, с помощью которой «демократы», разжигали пожар на Кавказе: «По моим наблюдениям, «московские друзья» добивались эффекта при помощи запрещенного приема: обращаясь к армянской аудитории, они использовали глубоко укорененные антитюркские и антиисламские чувства армян, то есть унижались до пропаганды национальной и религиозной вражды в чужой стране».
Сегодня говорят: СССР рухнул под грузом противоречий. Противоречия, мол, — всему причина, а «демократы» лишь освободили их из под гнета коммунистического режима, и это хорошо! По этой логике, дом сгорает потому, что деревянный, а не потому, что какой-то негодяй плеснул керосина и подпалил. Поджигатель, мол, лишь освободил свойство дерева гореть. Но этому погорельцы уже не верят, и лучше бы Гайдару не поминать про пожар.