Статьи, выступления, письма
Шрифт:
Стремясь расширить круг читателей, редакция приняла решение сузить число включённых в том материалов, в частности за счёт «военных» работ Эрнесто Че Гевары, переведённых у нас в СССР в 1968 и 1974 гг. и изданных тогда относительно большими тиражами. Наиболее трудым решением для редакции был, наверное, отказ от публикации (в новом переводе) полного текста «Боливийского дневника», однако выход в начале этого (2005 г.) года тома «военных работ» Че стал окончательным аргументом в пользу такого решения.
С другой стороны, те материалы Че, которые будут впервые опубликованы в 2005-2006 гг. (в частности, полный текст «Пражских тетрадей» и философские заметки), «Культурная Революция» предполагает издать
В итоге читателю предлагается книга, основой которой стал второй том кубинского издания 1970 г. (с не очень большими вычетами), дополненный некоторыми материалами издания 1977 г., итальянского издания (письма) и отрывками из публикаций последующих лет (издания О. Боррего, статьи К. Таблада и некоторые другие материалы).
См. с. 559.
Первый его том как раз и составляют «военные тексты», включая «Боливийский дневник».
Без раздела «Взгляд на национальную историю» и нескольких текстов из раздела «Международное значение Революции».
101
Материалы тома примерно поровну состоят из речей Че (в значительной мере «пропагандистского» и критического порядка) и его статей (в основном помещённых в журналах «Verde 01ivo», «Cu-ba Socialista», «Nuestra Industria»). В первоначальном варианте принят хронологический принцип расположения материала1. Разнородность тематики в какой-то мере компенсируется при этом возможностью проследить определённую эволюцию интересов, акцентов и решений Че—при преемственности основных подходов и идей2.
Все переводы сделаны заново3, при этом в нескольких статьях по экономической тематике сохранены большие фрагменты переводов, осуществлённых О. Гориным в 1989-1990 гг. Сверка и первичное редактирование переводов, а также работа над научным аппаратом проведены К.Майдаником; им же написано предисловие.
Редакция выражает глубокую благодарность Алле Тарасовне Белоконь за самоотверженную работу по перепечатке материалов.
В букве испанского текста (особенно это относится к речам) порой «отсутствуют», но подразумеваются и соответственно воспринимались кубинскими (латиноамериканскими) слушателями отдельные слова, обороты и чуть ли не строчки; немало намеков на известные им (и читателям) события — или поговорки. Для облегчения восприятия текста русскоязычными читателями в этих случаях «пропущенное» фигурирует в квадратных скобках. Иногда приводятся и термины, использованные в подлиннике.
И последнее.
«Послание» Эрнесто Гевары настоящему и будущему, его собственной—и последующей исторической эпохе; «тайна» его воздействия на эти эпохи—в неразрывном и едва ли не уникальном един
В изданиях, о которых шла речь выше, используется тематический или смешанный—хронологически-тематический—принцип. Что неизбежно ведёт к достаточно многочисленным повторениям. В подготовке к печати этого сборника речей, выступлений и писем принимал участие коллектив переводчиков в составе: Е.Воронова, , Н. Марчук, М. Морозова, А. Пятаков, А. Тарасов, С. Терехов, А. Харламенко, Е. Харламенко.
стве трёх «составляющих»: жизненного пути, личностных качеств и идей. Каждый из этих векторов—мысли, действия и этики—усиливал друг друга; каждый может быть по достоинству понят и оценён лишь в сочетании с другими. О чём, думается, стоит помнить каждому, читающему эту книгу, хотя подавляющее большинство её страниц говорит лишь об одном из этих трёх слагаемых.
121
Предисловие
Чтобы избежать разочарования и упрёков тех, кто решил начать чтение «Избранных работ» Эрнесто Гевары со вступления, должен предупредить: разговор не пойдёт ни об уникальной личности Че, ни о его жизненном пути—до и после его физической смерти. Об этом я уже писал—и несколько десятилетий назад, и совсем недавно1; эти же
Писать предисловие к любой книге «статей, выступлений и писем» —всегда дело сложное: слишком легко сбиться на пересказ и таким образом «сплющить», обеднить её содержание и тем самым—помимо прочего—лишить читателя радости первой личной встречи (и притупить его интерес к ней).
Применительно же к наследию Эрнесто Гевары—как и иных марксистов прошлого—трудность эта усугубляется и тем, что в современной России марксизм не в моде. И потому, что им (пародией на него) значительная часть читающего населения была в свое время перекормлена (кстати, это в полной мере относится и к соответствующим предисловиям). И, что важнее, в силу того, что истины XIX—или XX века—по распространённому мнению (во многом справедливому) сегодня перестали быть таковыми. (А ведь многими марксизм и за бывшую истину не почитается). Постмодернисты теоретически отрицают научную ценность любых «тотализирую-
См. «Эрнесто Че Гевара, его жизни, его Америка». М. 2004 г. (особенно с. 13-22,112-132,135-141,354-382); «Свободная мысль», 2003 г., №9, с.44-55.
щих концепций», «меганарративов», а нормальные люди точно знают, что читать стоит только детективы и рекламные объявления.
Спрашивается: зачем же (в переводе на нормативную лексику) сегодня тратить время на автора, убеждённого в истинности марксизма, в его объяснении мира и его прогнозах на будущее. А убеждённость эта, сначала—романтическая (найденная, наконец, истина), потом—как реалистическое руководство к действию, впоследствии—«аналитическая» и, наконец, стоическая — пронизывает всё, что было написано, сказано, сделано Эрнесто Геварой (никогда, правда, не превращаясь для него в догму раз навсегда познанной истины. «Но об этом—потом»).
Так уж лучше,—говорю о тех, кто не уверен, что Че—это кличка бандита, людоеда, кровожадного фанатика, авантюриста-террориста, персонажа комиксов и т.п.1—почитать о жизненном пути легендарного революционера через страны и континенты, о его делах— на войнах и вокруг власти (один «уход» из неё чего стоит!), чем о сказанном и написанным им. И даже сам взгляд Че—с тиражированных футболок, платков и постеров—наверняка более впечатляющ, чем изложение его взглядов. Да и вообще, что понимал в теории и что мог дать теории Гевара—самоучка, дилетант, любитель поговорить и пострелять? И что, мы не знаем, чем «всё это» закончилось,— и для него самого, и для теории, и «вообще»? А, стало быть, и предисловие, оно—ни о чём, вроде тех, которые писались у нас для томов больших и малых вождей в прошлые десятилетия—хоровод вокруг пустого места...
Я намеренно смешал воедино голоса россиян разных настроений и поколений. И должен признать, что некоторые страницы книги могут вроде бы цитироваться в подтверждение рулад этого хора. Верно и то, что даже в «Большом мире» из «триады» послания Че: личность, путь, идеи—последний компонент не являлся и не является ни наиболее известным, ни самым мощным—по силе, долговременное™ и массовости воздействия.
Но вместе с тем именно этот, идейно-теоретический, вектор Послания придаёт остальным двум историческое объяснение, подлинный исторический смысл, «знак» перед абсолютной величиной. Без него меньшей становится и сама эта величина; вне этого компонента легче воспринять—или изобразить—Геварулишь как«геро-