Статьи за 10 лет о молодёжи, семье и психологии
Шрифт:
А два века спустя видный теоретик социализма бенедиктинский монах Дешан мечтал в своем трактате «Истина, или достоверная система» о построении такого общества, где «дети не принадлежали бы в отдельности тем или иным мужчинам и женщинам», а «женщины, способные кормить грудью и небеременные, без разбору давали бы детям свою грудь». И все при этом были бы счастливы и довольны, не видя в разлучении с матерью никакой трагедии.
«Но как же, — возразят мне, — неужели матери не оставляли бы при себе своих собственных детей?». Нет! «К чему эта собственность?» — восклицал Дешан, явно гордясь столь непривычным, «прогрессивным» по тем временам, альтруизмом за чужой счет.
Увы, как показала история, он был отнюдь не одинок в утопических мечтаниях.
Уничтожение семьи, подытоживает исследование Шафаревич, «прокламируется большинством социалистических учений. В других учениях, а также в некоторых
Последний вариант, похоже, и воплощает на данный момент ювенальная юстиция западного образца. Это может показаться странным: причем тут социализм? Мы же привыкли считать Запад капиталистическим. Не буду вдаваться в обществоведческие тонкости, не относящиеся к теме нашего разговора, а лишь процитирую одного из самых известных американских публицистов консервативно-христианского направления Джозефа Собрана. «Уже множество людей, — написал он в начале 1980–х в очерке „Абортная культура“, — привыкли с презрением относиться к трем институтам, которые являются всегдашними мишенями социалистов: к семье, к собственности и к религии. На каждого, кто сознательно исповедует социалистическую веру, приходятся десятки тех, в ком наша культурная атмосфера воспитала социалистические инстинкты. Многим даже трудно представить себе какой-либо прогресс, не носящий формы руководимой государством социальной гомогенизации» [34] . А в конце 1990–х в статье «Улей» Собран говорит еще определеннее: «Либерализм служит розничным вариантом общества, оптовым вариантом которого был коммунизм. Либералы не говорят (и, как правило, не думают) о полновесной революции; они движутся постепенно, шаг за шагом, приближаясь к социалистической модели эгалитарного централизованного государства, неизменно ущемляя семью (во имя сексуальной свободы), права собственности (во имя социальной справедливости) и религию (во имя разделения Церкви и государства)… Как и американские либералы, советские коммунисты стремились „построить новое общество“, то есть разрушить все традиции. Либеральный стиль действий ad hoc только внешне отличается от коммунистического. В глубине души либералы хотят того же самого, до конца не осознавая этого» [35] .
34
Дж. Собран. Против течения. М., 2008. С. 100.
35
Там же. С. 209.
Но даже если не рассуждать в этих категориях, а говорить о возникновении на Западе некоего нового «постиндустриального общества», приходящего на смену классическому капитализму и государственному социализму, суть затронутой нами проблемы нисколько от этого не меняется. Власть там принадлежит не собственникам, а бюрократии, которая и проникает в семью, превращая ее (помните, как у Шафаревича?) «в ячейку бюрократического государства, подчиненную его целям и контролю». Причем подчинена она, как ни парадоксально для вроде бы свободного, «открытого» общества, гораздо больше, чем при советском (особенно позднем) социализме. Никому и в голову тогда не приходило отнимать детей из-за изъянов жилплощади или шишки на лбу.
Очередная утопия
Итак, для ювенальной юстиции кровное родство — пустой звук. Говорить ее сторонники могут что угодно, но логика действий свидетельствует именно о таком подходе. Впрочем, многие уже особо и не таятся. В полемике по поводу Натальи Зарубиной прозвучало весьма симптоматичное высказывание: «Странно, что прежде чем ребенка увозить в Россию, не проверили официально и не огласили условия жизни для девочки и состоятельность матери содержать ребенка в нормальных условиях. Когда усыновляют детей, будущих родителей контролируют».
То есть, что родной ребенок, что усыновленный, для автора высказывания разницы нет. И таких людей (а их, повторяю, уже немало) нисколько не смутят возражения, что тогда почти
Другой Наталье, актрисе Захаровой, не разрешали навестить отнятую маленькую дочь в приюте даже во время тяжелой болезни девочки. «Она не нуждается в вас, — говорила Наталье судья, — рядом с ней профессионалы. Ей с ними хорошо». В данном случае мы видим уже не уравнивание, а превозношение: профессиональные психологи и педагоги якобы гораздо лучше родной матери.
Интересно и то, в какие семьи помещаются отнятые дети. В «ювенальных» странах их обычно не усыновляют, поскольку процедура эта крайне затяжная, да и отказаться от ребенка, если вдруг отношения не сложатся, довольно сложно. Детей устраивают в профессиональную (фостерную) семью. Для таких семей родительство именно профессия, потому что они за деньги оказывают услуги государству по воспитанию детей, изъятых у родных. Причем ребенка по тем или иным соображениям нередко передают из одной фостерной семьи в другую, так что до своего совершеннолетия он может сменить несколько таких семей. Дочка Натальи Захаровой, например, побывала уже в двух. А теперь ее перевели в закрытый интернат, хотя мать на протяжении одиннадцати лет только и делает, что добивается возвращения Маши. Но в «ювенальной» реальности непопулярна идея приоритета кровной семьи. Поэтому случаи возврата детей нечасты, о чем свидетельствует опыт множества родителей, объединяющихся в ассоциации для защиты своих прав.
Как тут не вспомнить очередного «кремлевского» — вернее, вашингтонского мечтателя, известного футуролога Элфина Тоффлера?! Почти 40 лет назад в книге «Шок будущего» он предлагал ввести систему, при которой «профессиональные родители» возьмут на себя функцию воспитания детей за других. «Профессиональными родителями, — предсказывал Тоффлер, — будут не врачи, а реальные семьи, которым будет поручено (и, добавим, хорошо оплачено. — Т.Ш.) воспитание детей». И обосновывал свой прогноз следующим образом: «По мере того как современная система рушится, а супериндустриальная революция накатывает на нас, по мере того как количество юных преступников возрастает, как сотни тысяч мальчишек сбегают из дома и студенты неистовствуют в университетах во всех технообществах, мы можем ожидать громогласных требований прекращения родительского дилетантизма… Существуют гораздо лучшие способы справиться с проблемами молодежи, но профессиональные родители являются самым надежным из предложенных, хотя бы только потому, что это вполне соответствует стремлению общества к узкой специализации. Кроме того, есть сильная скрытая потребность в таком социальном нововведении. Даже сейчас миллионам родителей представляется благоприятная возможность успешно отказаться от своих родительских обязанностей — и не обязательно из безответственности или от недостатка любви (выделено мной. — Т.Ш.). Нервные, озабоченные, сталкивающиеся с рядом проблем, они осознают, что не отвечают требованиям поставленных перед ними задач. Наличие и изобилие специально подготовленных профессиональных родителей не только позволило бы многим сегодняшних биологическим родителям охотно передать им своих детей, но и рассматривать это как проявление любви, а не наоборот».
«Газеты будущего, — грезил футуролог, — могли бы помещать объявления, обращенные к молодым женатым парам: „Почему родители должны себя связывать? Позвольте воспитать вашего ребенка ответственным и преуспевающим взрослым. Категория А профессиональной семьи предлагает: папа — 39 лет, мама — 36 лет, бабушка — 67… Число детей — от одного до четырех, 6–8 лет. Выверенная диета превосходит установленные стандарты. Все взрослые ручаются за развитие ребенка и умение обращаться с ним. Биородителям предоставляется возможность часто посещать детей. Контактный телефон приводится ниже. Ребенок может проводить каникулы с биородителями. Поощряемые религия, искусство, музыка, специально оговариваются. Минимальный контракт — 5 лет. Подробности почтой“.
Биологические же родители, по мнению Тоффлера, могли бы исполнять роль „заинтересованных крестных, то есть дружественных и полезных посторонних“».
Что ж, прогноз уже в значительной части осуществился (вплоть до предсказанного Тоффлером разрешения гомосексуалистам усыновлять детей). Во Франции, по данным Ассоциации по защите прав детей, отнято порядка 2 млн. детей — примерно пятая часть. С поощрением религии, правда, с каждым годом дела на Западе обстоят все хуже. Да и с принципом добровольной передачи детей на воспитание родителям — профессионалам — тоже. Но для утопий это обычная история. Глупое человечество всегда приходится палкой загонять в светлое будущее.