Статика
Шрифт:
— А ты не боишься что я сделаю что-нибудь подобное с тобой? — спросил я и выхватил из рук пацана окурок. Нервно затянулся.
— Нет в общем-то, — весело ответил мальчик. — Вы ведь, скорее всего, его не убивали. Бычок верните!
— Почему ты так решил? — поинтересовался я, протягивая пареньку окурок обратно.
— По тому же стерео через пятнадцать минут показывали, как какие-то террористы разбомбили труповозку, на которой увозили тело Савина. Одного легавого сильно ранило, второго они усыпили. Они искали тело Савина, но оставили его снаружи
— Почему? — тупо спросил я. Зачем я только канал переключил? Совсем теперь отстал от жизни.
Мальчишка все потешался:
— А потому что на тележке было вовсе не тело Савина, а муляж — кукла, измазанная кровью. Журналюги прибыли на место первыми и все засняли, прежде чем легавые выперли их с места падения труповозки.
— Там не было тела Савина? — спросил я. В голове все окончательно смешалось.
— Ага. Весь город сейчас на ушах. Хотя мне то что? Эти самые спецновости показывали вместо мультиков. Я разозлился и решил немного поспать. А тут Вы. Правда, клево? Сигаретки не найдется?
Я порылся по карманам, а потом вспомнил, что на мне чужой костюм.
— Много будешь курить — не вырастешь, — ответил я строго.
— Тогда, может, пару монет подбросите? — с надеждой спросил мальчик. — Евриков сорок хотя бы.
— Нету у меня, — сказал я. — Я только что с зоны.
Мы оба замолчали.
— У меня есть другое предложение, — вкрадчиво произнес я. — Когда дело утрясется, я найду тебя и отстегну сотку. Идет?
— Хороший у Вас пистолет, — задумчиво сказал мальчик, оценивающе разглядывая лазерник.
Тут я не выдержал. Схватил мальчишку за шкирку, прижал к стене и ткнул дулом «Талона» в левый глаз.
— Неплохой, — прошипел я. — И с такого расстояния я надеюсь не промахнуться. Поэтому повторяю свое предложение в последний раз — сто евро. Когда все утрясется. Или вышибаю мозги сейчас. Как вариант, если меня сдашь, тебя найду я или мои друзья…
Мальчишка испуганно закивал — вся его показная смелость сразу же куда-то делась.
— Вот и хорошо. А теперь ты спокойно зароешься в кучу мусора и проспишь до вечера. А ночью заживешь своей обычной жизнью. По рукам?
— Хо-хорошо…
— Тебя как зовут? — спросил я.
— Жорик, — ответил малец.
— Я запомнил тебя, Жорик, — сказал я и отпустил пацана. Тот забился в угол, с ненавистью поблескивая глазенками. Наверняка сдаст.
— Я отправляюсь в Центр. Только попробуй кому-нибудь это рассказать, — произнес я с угрозой и вышел.
Уловка глупая, но шанс, что она сработает, все-таки был.
Я дожидался ночи в подвале доходного дома, расположенного двух кварталах от парка. Город гудел — солдаты в сером (те, что с Макса) и в синей форме (наши, статические) заполонили улицы, то тут, то там выли сирены, а полицейские «форды» правили небом, загоняя на землю любые, хоть чем-то подозрительные машины.
В подвале было мерзко, мокро, и мой нос уже подозрительно хлюпал — как бы не заболеть. Но все-таки
Но все равно — лучше не наглеть. Я приладил к дырке кусок пластика и приварил его с помощью лучемета.
Наконец, стемнело. Я выбрался из своего временного убежища и направился в сторону парка.
Я стукнул всего три раза и замер, обернувшись, всматриваясь в сумеречно-темные двери, ведущие в соседние квартирки. Но все было тихо.
Потом я услышал легкие шаги за дверью.
Денис открыл сразу.
— Проходи, — тихо сказал он.
На парне была все та же рекламная майка и потертые джинсы. Круги под глазами увеличились.
— Гена спит, — произнес Денис, когда я оказался в прихожей. И добавил: — На планете введено чрезвычайное положение. Нас отпустили раньше… я… я подумал, что ты придешь.
Я почесал затылок. Проклятая память. Ведь знал же, что парень работает сегодня в ночную смену. Зачем пришел?
И вдвойне проклятое везенье! Так недолго к нему и привыкнуть.
— Все равно не уснуть, — пробормотал Денис, потирая переносицу: — У тебя еще осталась водка?
Я помотал головой.
— Да, ты ж только что из тюрьмы… — проговорил Денис. — Ладно, пойдем на кухню… у меня есть полбутылки самогонки… теть Маша, соседка наша, гонит. Будешь?
Я виновато улыбнулся:
— Денис, я все понимаю… Если хочешь я тут же уйду.
— Завтра уйдешь, — твердо сказал парнишка. — Рано утром. А сегодня — оставайся. Чего уж там.
Два пластиковых стакана заполнила вонючая, но содержащая благословенный спирт, жидкость.
— Сдавайся властям, — сказал Денис. — Может быть, выкрутишься. Журналисты подняли шумиху из-за этой куклы в катафалке. Некоторые считают, что Кирилл инсценировал свою смерть. Очередная выходка парня. Тело-то его до сих пор прессе никто не предъявил.
— Глупо как-то получается, — сказал я, судорожно запихивая в рот кусок хлеба — ну и мерзкое же пойло!
— А кто его знает, что на уме у этих зажравшихся уродов? — скривившись, пробормотал Денис. Помолчал немного.
— Извини, — буркнул он. — Я и забыл. Ты ж тоже из элиты…
— Да уж, — улыбнулся я. — С самих верхов. Вот только целый день в подвале провел, а одежда, что на мне — украдена у охранника.
— Откуда ты родом, Денис? — спросил я, проглатывая следующую порцию самогона.