СТАТИСТИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ Китайской империи
Шрифт:
Значительным событием в русском и мировом востоковедении явились книги Н. Я. Бичурина «История первых четырех ханов из [14] дома Чингисова». В ней впервые в синологической литературе был представлен полный перевод из раздела «Бэнь-цзи» («Основные анналы»), «Юань-ши» («История династии Юань»), кратких биографий Чингис-хана (1206—1227), Огодэя (1229—1241), Гуюга (1246—1248) и Монкэ (1251—1259), а также летописей их правления, включая период междуцарствия 1242—1245 гг., когда правила жена Огодэя Торэгэнэ. Краткие сообщения «Бэнь-цзи» Бичурин дополнил обширными ценными сведениями из сводного труда по истории Китая «Тун-цзянь ган-му».
Новая книга о Монголии была высоко оценена зарубежными востоковедами, которых поразила прежде всего новизна исторических материалов. Известному монголоведу К. д'Оссону после появления этого нового труда Н. Я. Бичурина и некоторых других работ пришлось переработать свою «Историю монголов», изданную в 1824 г.
Издание
В 1829 г. вышел в свет новый труд Н. Я. Бичурина «Описание Чжуньгарии и Восточного Туркестана в древнем и нынешнем [15] состоянии». Он был основан на переводе трех китайских источников: «Си-юй-чжуань» («Повествование о Западном крае»), «Цянь хань-шу» («История ранней династии Хань»), а также «Си-юй вэнь-цзянь лу» («Записки об услышанном и увиденном в Западном крае»). Последний источник представлял собой сочинение одного маньчжурского чиновника о своем путешествии в Синьцзян. Изданная в 1773 г., эта книга в русском переводе была снабжена указателем древних географических названий с их современными эквивалентами. Высоко оценивая значение нового труда Н. Я. Бичурина для русской и мировой науки, Н. А. Полевой в своей рецензии отмечал, что «превосходно зная историю и географию Средней Азии, о. Иакинф выбирает именно те предметы, которые более всего возбуждают наше любопытство и всего менее нам, европейцам, известны» (Московский телеграф. 1829, год 25. Прибавление к No 3.).
Издание Бичуриным «Записок о Монголии» и других книг в конце 20-х гг. сделало его имя известным не только в России, но и в Западной Европе, особенно во Франции, где труды Иакинфа не только высоко ценились, но и переводились. Французские переводы работ известного «хинезиста» издавались и в Петербурге (например, «Описание Пекина», составленное на основе данных китайских источников и личных наблюдений).
В 1831 г. в качестве помощника П. Л. Шиллинга, командированного в Восточную Сибирь для ознакомления с русско-китайской торговлей и отыскания монгольских и тибетских книг по истории буддизма, Н. Я. Бичурин отправился в Кяхту, где из детей кяхтинских купцов и мещан организовал группу с целью обучения их китайскому языку. Во время поездок с П. Л. Шиллингом по Забайкалью он встретился с декабристом Н. А. Бестужевым, который подарил русскому ученому четки, сделанные из кандалов, и акварелью написал его портрет. На обратном пути в Петербург Н. Я. Бичурин по поручению заболевшего Шиллинга совершил путешествие из Томска (через Змеиногорск) в Семипалатинск, а оттуда через Оренбург в Казань. В Москве в его честь был устроен обед, на котором присутствовали многие известные писатели и ученые. За обедом, как писала тогда московская газета «Молва», прозвучал тост «за ученых, которые показали Китай русской литературе со всеми его окружающими] странами и вступают в благородное соревнование с Европой на высоком поприще науки». «Действительно, — заключала газета, — благодаря неутомимым трудам о. Иакинфа мы теперь смело можем надеяться, что... узнаем Китай, эту неразрешимую доселе загадку истории, психологии, политики» (Маяк. 1832. No 22.). [16]
Известие о возвращении Н. Я. Бичурина в Петербург было с энтузиазмом встречено передовой русской интеллигенцией, проявлявшей интерес к изучению Востока. Н. И. Любимов, служивший в Азиатском департаменте и близко знавший А. С. Пушкина, 9 апреля 1832 г. писал М. П. Погодину: «Вы, верно, уже знаете о приезде к нам... и Шиллинга
12 сентября 1832 г. Н. И. Любимов сообщал М. П. Погодину: «Что бы Вам сказать еще? В литературном отношении нового ничего здесь не затевается, кроме того, что уже Вам известно: отец Иакинф хлопочет об издании грамматики китайской. Это будет преважная услуга: грамматики китайской у нас еще не было. Печатает также историю Тибета и Хухунора, весьма любопытную, и на казенный счет.
Он у меня весьма часто бывает и сообщил мне, как столоначальнику китайцев, бухарцев и других азиатских народов, пропасть любопытнейших сведений об Азии и нашей Сибири как словесно, так и письменно» (Там же.).
В 1833 г. при содействии Академии наук была опубликована книга Н. Я. Бичурина «История Тибета и Хухунора с 2282 года до Р. X. по 1227 г. по Р. X.», подготовленная им в период пребывания в Кяхте. Несмотря на благожелательный отзыв акад. Я. И. Шмидта (Яков (Исаак) Иванович Шмидт (1779—1847) — известный специалист в области языкознания — монгольского и тибетского языков.), опубликованный в 1831 г. (См.: Чтения имп. Академии наук за 1829 и 1830 годы. СПб., 1831. Кн. 1/5. С. 33—39.), а также ценную многообразную научную информацию, эта книга по замечанию известного китаеведа К. А. Скачкова (Подробнее о Константине Адриановиче Скачкове (1821—1883) см.: Скачков П. Е. Очерки истории русского китаеведения. М., 1977. С. 157—165; А. Н. Хохлов. П. И. Кафаров: жизнь и научная деятельность (Краткий биографический очерк) // П. И. Кафаров и его вклад в отечественное востоковедение (К 100-летию со дня смерти). Материалы конференции. М., 1979. Часть 1. С. 34—36; 43—44.) «осталась для его современников почти не замеченной» (РГБ. Ф. 273. Картон 10. Ед. хр. 9.). Между тем О. И. Сенковский (Подробнее об Осипе Ивановиче Сенковском см.: История отечественного востоковедения до середины XIX века. М, 1990. С. 202—206.) в своей рецензии утверждал, что «эта очень хорошая книга» и что «она будет в большой моде, по крайней мере у гг. ориенталистов». [17]
В рецензии О. И. Сенковского содержались и критические замечания, которые сводились к тому, что автор книги дал исторические сведения, в том числе сказания и легенды, «в сырце, без всякой обработки», без «строгой исторической критики». Возражая против «слишком великолепного заглавия» книги, в которой, по мнению рецензента, были представлены лишь «материалы к истории сношений Китая с Тибетом и Хухунором», рецензент не без оснований утверждал: «В нынешнем ее виде... история Тибета и Хухунора есть только безжизненная, сухая и во многих местах разорванная плетеница бесчисленных фактов». Довольно резкий тон критики лишь отчасти компенсировался пожеланием рецензента «побудить почтенного автора к предприятию перевода этой «истории» на французский язык... под личным своим надзором и к усовершенствованию ее собственную рукою» (Северная пчела. 1833. No 21 (27 января).).
Яркие впечатления от встреч с монголами и китайцами в районе Кяхты, поездки по Забайкалью и путешествие в Семипалатинск не могли не вызвать новой вспышки творческой активности у русского востоковеда.
В 1834 г. вышла новая книга Н. Я. Бичурина «Историческое обозрение ойратов, или калмыков, с XV столетия до настоящего времени». Ее отдельные фрагменты появились уже в 1833 г. — сначала в «Санкт-Петербургских ведомостях», а затем в «Журнале Министерства внутренних дел». Еще до издания книги Бичурин предоставил А. С. Пушкину, работавшему над историей восстания Пугачева, свои материалы об ойратах, бежавших сначала из Джунгарии на Волгу, а затем в 1771 г. ушедших с Волги назад в Джунгарию. Касаясь последнего эпизода из истории ойратов, получивших в тогдашней русской литературе название калмыков, А. С. Пушкин особо отмечал: «Самым достоверным и беспристрастным известием о побеге калмыков обязаны мы отцу Иакинфу, коего глубокие познания и добросовестные труды разлили столь яркий свет на отношения наши с Востоком. С благодарностью помещаем здесь сообщенный им отрывок из неизданной книги о калмыках» (Пушкин А. С. История Пугачева. Собр. соч. М.-Л., 1949. Т. 8. С. 287.).
Новый труд Н. Я. Бичурина был положительно оценен русской критикой, причем московский «Телескоп» так охарактеризовал ученого: «Трудолюбивый о. Иакинф не перестает разрабатывать обширные поля, на которых у нас не только не имеет соперников, но даже людей, которые могли бы ценить его заслуги, любоваться, гордиться ими». Ценный характер сведений, представленных в этой книге, побудил членов Академии наук присудить ее автору Демидовскую премию. Этой работой завершился цикл исторических, преимущественно переводных трудов [18] русского востоковеда о сопредельных с Китаем странах. К этой тематике Бичурин впоследствии возвращался неоднократно, все более уходя в глубь веков в своих историко-географических и этнографических изысканиях.