Статус: Попаданец
Шрифт:
От такой новости кровь в моих жилах побежала быстрее, и я уже с трудом мог дождаться окончания, чтобы узнать результаты. В ушах шумом стучал возбуждённый пульс, мне усилием воли приходилось заставлять себя лежать и копаться в настройках. Помогало мало, но хоть смог отвлечься и изучить свой собственный интерфейс.
К счастью, процесс, наконец, закончился, со всех сторон послышался шелест одежды и мельтешение исчезающих в секретном проходе статистов ритуала, я вопросительно посмотрел на Марфу, и она кивнула, давая знак, что можно вставать и разговаривать.
Я тут же подскочил, на ходу спрашивая:
— Ну что, какие результаты? — это было реально интересно,
Спросил и обернулся на Сенза. Тот так и сидел молча в позе лотоса, закрыв глаза и не подавая признаков жизни.
— Он жив? Или мои магические способности настолько его впечатлили, что он умер от счастья? — чёрт, я опять за языком не слежу!
— Ритуал для него только начался. Он путешествует по глубинам других слоёв реальности, чтобы найти твою силу, твоё значение, твою стихию. Найти и понять.
— Иии… когда его озарит?
— Через несколько часов, это точно. Утром, думаю, будет результат.
Я, конечно, извиняюсь, но почему так сложно-то? Какой-то долгий ритуал, с кучей подготовки и народу в процессе. Я, правда, так и не понял, они там для антуража стояли, или реально помогали, кто чем мог? Как-то не так я предполагал сканирование способностей. Надо у Инги узнать насчет проверки на пси-способности — у них тоже такая канитель энергозатратная или всё намного проще? Если проще, то я снова за эмпирически доказанные способы решения проблем, а не за эту магию-шмагию!
Естественно, после ритуала, а он проводился уже далеко за вечер, мы с Марфой уединились поговорить за жизнь, так сказать, познакомиться поближе и всякое такое, и я остался на ночь в её постели, конечно же.
Не могу сказать, что хочу забыть и развидеть свою новую партнёршу по постельным утехам в этом амплуа, но вот слово удивила — это очень слабо сказано. Я такого набора поз и извращенных наслаждений по всему интернету бы не собрал, даже если бы задался такой целью. Баба огонь, в общем. И она пообещала, что влившись в их теплый и близкий клан (я уже понял, что тут у них значит слово «близкий»), меня ждёт нечто незабываемое, что не сравнится с тем, что сегодня я получил в постели с ней.
Я был выжат досуха несколько раз и вымотан как на марафоне. Но мог собой гордиться. И с чувством выполненного долга и сладким ощущением, что незаконно добрался до ништяков и не был за это наказан, вырубился без задних ног.
А утро преподнесло свои сюрпризы.
Когда я проснулся, Марфы уже не было, ни в спальне, ни в доме. И отсутствовала она уже давно, за окном явно почти обед наступал.
Мы снова все втроём — я, Моз и дующаяся Инга — сидели на кухне, завтракали, рассосав перед этим свои антидопинги, и обсуждали нейтральные вопросы жизни в этом лагере клана, как на пороге появилась Марфа в каком-то обрядовом облачении, за её спиной я увидел того уже знакомого мужика с серой косой, имени которого я так и не узнал, и ещё два абсолютно незапоминающихся, но неуловимо чем-то похожих на этого первого, мужчины средних лет, но уже без кос.
Все они тоже были в ритуальных одеждах и, не отрываясь, смотрели на меня.
Марфа торжественно заговорила:
— Наш Совет принял решение. По результатам поисков Сенза и по тому, что звёзды сошлись в нужном положении именно сегодня, великий ритуал воззвания к Слаанеш будет проведён сегодня, в полдень. Это через 40 минут. Ван, пойдём, нам нужно тебя подготовить!
— Я без Инги никуда не пойду! — нам нельзя разделяться,
— Она тоже будет на ритуале, ей тоже надо подготовиться, но отдельно. Вы с ней исполните общие действия, так что останетесь вместе.
Вот как-то мне не очень понравилась такая формулировка. Но что ещё хуже, нам не оставили времени на подготовку операции по освобождению Моргана и побегу из этого чертового лагеря сектантов!
Делать нечего. Было видно, что отказы и отговорки не принимаются, я оглянулся на Ингу, ничего не сказал, многозначительно обменялся взглядами с Мозом, и вышел вместе с гоп-компанией ритуалистов, готовиться к священнодействию, о котором не имел ни малейшего представления. Но воображение, после ритуала сканирования, уже рисовало мне дичайшие картины предстоящего действа, от которых я как ни отмахивался, всё не мог избавиться.
Глава 14
Мы вошли в зал жертвоприношений под озером, ту самую пещеру приличных размеров, где висел кайфующий Морган.
Всё было подготовлено к ритуалу, в том числе и сама пещера: если в первый мой приход сюда я заметил только Моргана и водный потолок над ним, и меня тут же взяли в оборот Марфа со своим прихвостнем, то сейчас я смог рассмотреть пространство со всеми подробностями. Оно было, во-первых, огромное: скрытые тогда в темноте тусклой красноватой подсветки стены сейчас были освещены кострами, в которых огонь поддерживали обнаженные мужчины и женщины. И эти стены были очень, ну очень далеко, если рассматривать проходы в них как пути отступления и побега отсюда нам троим, вернее четверым, если брать Моза. С футбольное поле, не меньше.
И пространство пещеры везде было чем-нибудь занято.
Всё вокруг было заставлено сложными чудными конструкциями в которых в странных позах извивались существа — разумные и, по-видимому, не очень.
Мой взгляд остановился на особо щекотливой сексуальной сценке. Хм, и это реально с таким количеством партнёров одновременно? Оу, ещё и так! И даже вот так можно? Какой неожиданный приём, возьму на заметку. И вот этот тоже. А ещё вон там народ неплохо развлекается. И я бы даже возбудился, но нет — с Марфой мы сегодня ночью так отожгли, и не один раз, а прошлой ночью мне Инга не отказала, так что у меня не осталось запасов спермы, чтобы ударить мне в голову. Поэтому рассматриваемое в пещере действо волновало меня сейчас исключительно с точки зрения исследователя. Это была большая ошибка Марфы, и спасибо ей за это — мои мозги не уносились с улюлюканьем в яйца, заставляя отключиться разум и присоединиться к вакханалии.
Присмотревшись, я понял, что там не все люди, и зоофилия всплыла в голове, а может, они и ксенофилы тут, тоже вариант, но рассматривать времени не было, взгляд просто выхватывал обрывки сцен и поз, обстановки и украшений, пока мы пробирались к центральному постаменту. Или же, тут и там, стояли низкие столики, вокруг которых предавались чревоугодию и возлияниям разной степени потрепанности и целостности существа: страшно было видеть, как создания с исполосованной грудью, разорванной в лохмотья, со сладострастным стоном пили из огромных кубков что-то красное (надеюсь, вино); кто-то в отдалении ломал пальцы своей жертве, которая жалобно плакала, но улыбалась от наслаждения и просила ещё; где-то кто-то вырезал пласты кожи из своей жертвы и тут же связывал этими полосками саму жертву. Измазывания в говне, в собственной блевоте… Там нюхают, здесь ширяются, кого-то ебут распятого на капельнице, вгоняющей ему в вены через толстенные шланги непонятный раствор.