Статус: Пропаданец
Шрифт:
Ношу свою я тащить уже не мог, и попросил соратников по битве и побегу помочь мне с этим.
Глава пленников подхватил эльфийку, женщина и мужчина взяли за ноги мага и потащили, на что я в своей голове услышал возмущенный вопль учителя:
«За что ж вы так с моим будущим телом, ироды проклятые! Нежнее, нежнее надо! А то кто вас потом лечить и спасать будет?!»
Попросить их нести тело будущего учителя у меня просто не было сил, и я просто терпел его ругательства.
И, наконец, мы добрались до убежища, очень неожиданного, но оглядев которое, я совершенно согласился с вожаком пленных
Глава 6
Как и ожидалось, пробуждение меня ждало адовое. По традиции я лежал на спине и упирался взглядом в потолок. Ничего особенного там не было — чисто металлические или что-то типа того переборки, трубы, похожие на вентиляцию. И хорошо, что я лежал, потому стоять, или даже сидеть не смог бы. Так мне было плохо.
«Охкоа, мы там из вашей башни ничего не утащили такого, что могло бы облегчить моё состояние?» — мне даже думать было больно, так я перегрузился от такого количества расхода маны и ранений.
С трудом потянулся к наручу, и понял, что он помер смертью храбрых, защитив меня от неминуемой пули в лоб. Сил его снимать не было, пусть пока на руке болтается, я к нему уже привык. Хорошо хоть нейромоды с памятью не могут сломаться, и всегда при мне.
«Нет, ничего такого не припомню. — Откликнулся маг. — А заклинания тебе сейчас сделают только хуже, потому что задействуют всё ту же ману, которой у тебя, вероятно, и так мало. Надо просто питание и покой.»
— Ага, покой нам только снится, — от опустошения сил я и забыл, что с ним надо говорить мысленно, и произнёс эту фразу вслух.
На меня тут же обратили внимание и одна из женщин подсела ко мне, приложив ко лбу ладонь:
— Жар спал, это хорошо, с облегчением сказала она. — Ты очень живучий, парень, а ещё пули умеешь из себя выталкивать. Мы такого ни разу не видели. Ты тоже из этого мира, что и эти серокожие уроды? Огнём из рук стреляешь. Нам повезло, что ты на нашей стороне.
— А вы сами откуда? — ответил я вопросом на вопрос и оглядел нашу компанию, забаррикадировавшуюся в каком-то отсеке.
Три женщины (вернее, две женщины и девушка), три мужчины и тот мужик, который всех вёл сюда. Всего семеро, короче. Плюс два связанных тела с кляпами во рту — белокожая красавица эльфийка и самый симпатичный серокожий маг-эльф. Оба в сознании и гневно смотрят то на меня, то на мужика-главного.
Все они были одеты в какие-то безликие одинаковые одежды типа штаны плюс рубаха, но крой и сама ткань с шитьём были не грубые, а достаточно хорошего качества — то есть, не дешёвые робы для пленников, а нормальная типовая одежда. Без отличий, каких-либо украшений и функционала наподобие карманов. Правда, взглянув на пленных эльфов и их одежду, я понял, что по сравнению с тонким мастерством кроя и изяществом их шмоток то, что было на пленниках — действительно тюремная роба.
— Планета Земля, двадцатый век, — ответила мне женщина, трогавшая мой лоб. — Они похитили меня, когда мы с экспедицией работали в Карелии над раскопками и мемориалом убитых во время Большого террора 1937–1938 годов.
Пока она говорила, я достал из пространственного кольца скатерть-самобранку, постучал по ней и вся компания тут же заработала челюстями, опустошив всё, что на ней лежало. Пока мы жевали,
— Земля, мемориал Тростенец в Беларуси. Пошли с друзьями спиритические сеансы устраивать, на «месте смерти» и вот результат — я здесь уже несколько месяцев, — подключился молодой парень с неуловимым акцентом.
— А мы с мамой из института хирургии Вишневского, в Москве, там накануне несколько человек умерло, их всех привезли почти без шансов, в реанимации лежали, — а это самая молоденькая девушка, она, когда говорила, взяла маму за руку. — Мама как раз осталась со мной в палате, дежурить, на ночь, вот мы и попали сюда.
— Афганская война, — усмехнулся другой парень. — Восьмидесятый год. Нас отправили душманов давить, мы поддерживали правительство Афгана против моджахедов. Моей матери даже груз-200 не из чего было получить…
К концу своих слов парень сник и обречённо, застывшим взглядом смотрел в угол. Я отвел от него взгляд. Сочувствую, парень.
— Канада, деревушка Мариваль, где нашли 750 безымянных могил на территории бывшей школы-интерната для детей из коренных народов. Я был там проездом по делам своего клиента. Видимо, зацепило ненароком.
Воцарилось молчание, и я счёл своим долгом всё же ответить на незаданный вопрос, кто же я и откуда:
— Россия, Санкт-Петербург, две тысячи двадцать пятый год. Но сюда я попал не оттуда. Меня перенесло в какой-то другой мир, где технологии подавляют магические проявления у людей, и маги подвергаются гонениям, если я всё правильно понял. Я там не долго пробыл, меня перебросило сюда. А насчёт огня из рук — я, по стечению обстоятельств, нашёл и выручил из одной передряги сильного мага…
«Архимага!» — встрял Охкоа.
— … Архимага, — после запинки поправился я. — Он меня этому и учит. Кстати, о птичках.
Я, шатаясь, подошёл (да здравствует регенерация!) к связанному магу и стал его душить, как завещал дедушка Охкоа. Не душится. И сил у меня маловато, после экшончика такого, с побегом от злопыхателей.
Все оторопело смотрели на мои действия, не понимая, что происходит.
— Учитель, есть варианты? Эта раса слишком велика для меня, в прямом смысле: мне эту громадину не удушить, — серокожий маг с кляпом во рту возмущённо мычал и хрипел, бешено вращая глазами. Но мне было не интересно, что он там пытается сказать, да и не безопасно это — выну кляп, он метнёт в меня заклинание какое-нибудь. Так что…
«Конечно, есть. Узнай, где у них сердце.»
— Кто-нибудь знает, где сердце у этих эльфов?
— Они не эльфы, — послышался голос предводителя людей, который, кстати, ничего не сказал про то, откуда он и из какого времени. — Они называют себя Эльпиры.
— Да не важно, — отмахнулся я. — Мне бы понять, где сердце этого эльпира. Знаешь?
— Как и у нас, слева.
— У нас не слева, а в центре грудной клетки и чуть левее, — вмешалась девушка. — Я как раз только прошла этот раздел в мед. институте, как в больницу загремела, чуть ли не с тем же самым. Мне делали лапароскопию на проверку сердечной недостаточности или порока сердца.