Ставка на Босса
Шрифт:
Глава 1
По дороге в аэропорт неожиданно быстро образуется пробка. С заднего сидения такси я с волнением всматриваюсь вперед. На улице начинает смеркаться, вдоль дороги зажигаются фонари, моросит мелкий дождь. Наша машина передвигается с черепашьей скоростью, а вскоре окончательно останавливается.
Водитель тяжело вздыхает, достает бутерброд и откидывается на спинку сиденья, намереваясь перекусить.
– Приехали…
На рейс «Москва – Нью-Йорк», скорее всего, уже началась регистрация, и я начинаю серьезно переживать.
Не хватало мне еще опоздать
– Нельзя ли как-нибудь объехать этот жуткий затор? – с мольбой в голосе обращаюсь к водителю. – Заплачу по двойному тарифу, только поскорее, прошу!
– Девушка, как я этот затор вам объеду? Авария впереди! – ворчит водитель. – Да что б тебя!..
Нецензурно ругается и в сердцах бьет кулаком по рулю. Но волшебные слова «по двойному тарифу» творят чудеса. Машина делает резкий рывок вправо, врывается в образовавшееся свободное пространство в соседнем ряду, затем ныряет в ближайший двор и на высокой скорости петляет по неведомым московским лабиринтам.
Некоторое время спустя мы выныриваем из дворов и оказываемся уже на практически пустом шоссе, оставив пробку далеко позади.
– Видали? А вы боялись! – довольно ухмыляется таксист, оборачиваясь ко мне. – Почти на месте!
– Скорее, пожалуйста!
Лишь бы не опоздать. От волнения ломаю пальцы и кусаю губы, всматриваюсь в темноту за окном и уже вижу приближающиеся яркие огни Шереметьево.
Мы лихо подъезжаем ко входу в аэропорт и резко тормозим. Благодарю водителя от всей души, расплачиваюсь и выскакиваю из машины под дождь. Не дожидаясь мужской помощи, бегу к багажнику, открываю и сама достаю свой чемодан.
Врываюсь в зал отлета и стремительно несусь к стойке регистрации, волоча за собой свой неподъемный багаж.
– Кристина! – вдруг слышу отчаянный и настойчивый окрик.
Замираю как вкопанная и медленно оборачиваюсь. В десяти метрах от меня стоит Егор, мой парень, вернее мой бывший парень, и смотрит на меня в упор взглядом побитой собаки.
Господи, только не это! Я так надеялась, что он не приедет провожать меня после всего… Но Егор не был бы Егором, если бы не попытался все изменить еще раз. Ну что ж, пусть попытается, все равно у него ничего не получится.
Тяжело вздыхаю и наблюдаю, как он медленно ко мне приближается – такой трогательный, насквозь промокший под дождем, с провалившимися от переживаний грустными серыми глазами, в голубой рубашке с оторванной пуговицей, кое-как заправленной в рваные синие джинсы.
Нам по двадцать три, недавно мы закончили обучение в вузе и нашу красивую историю любви. У нас нет ни работы, ни денег, но есть цели, которые не совпадают, поэтому наши пути кардинально расходятся.
Бросаю беглый взгляд на часы на руке, затем на электронное табло, на котором только что появилась надпись об открытии регистрации на мой рейс. Голос диктора подтверждает начало регистрации.
– Егор, я очень тебя прошу – только не сейчас! – устало начинаю я первая, как только он вплотную подходит ко мне. – Я опаздываю. Мы же всё обсудили и попрощались. О чем еще говорить? Ну зачем ты приехал? Рвать душу и себе, и
– Если твоя душа рвется точно также, как и моя – зачем ты улетаешь? – с надеждой спрашивает он и неуверенно дотрагивается до моей руки.
Я резко отдергиваю руку как ошпаренная и испуганно делаю шаг назад. На мгновение мне кажется, что Егор может меня уговорить остаться, и тогда всё пропало.
– Послушай, я выиграла грант, поступила в магистратуру Нью-Йоркского университета и купила билет на самолет не для того, чтобы наплевать на свое будущее вот прямо сейчас и послать его куда подальше только потому, что ты этого хочешь!
– Но я люблю тебя. И я знаю, что ты любишь меня, – твердо произносит Егор и неожиданно крепко меня обнимает.
– Да, знаю, – растерянно бормочу я. – И что? Знаешь, сколько еще таких любовей будет и у тебя, и у меня?
Но я сама не верю своим словам. Утыкаюсь носом в плечо Егора, вдыхаю его родной запах и еле сдерживаю слезы, стараясь позорно не разреветься. Я же сильная, я супер сильная. У меня впереди ого-го какая жизнь и крутая учеба в Америке, а потом карьера и еще куча всего всё в той же Америке, о которой я так долго мечтала. И там нет места для Егора.
– Крис, нельзя разбрасываться чувствами. Любовь – она такая… А вдруг настоящая любовь бывает только раз в жизни? – еще крепче прижимает меня к себе. – Подумай, а вдруг ее больше не будет? И никто и никогда не будет любить тебя так сильно, как я?
– Пусти, Егор! – решительно пытаюсь освободиться из его объятий. – Всё, что ты скажешь – бесполезно, все давно решено. Да пусти же меня! Кроме любви в жизни существует еще много чего, не менее важного!
Вырываюсь, наконец, из его рук и делаю шаг назад на безопасное расстояние. Торопливо поправляю волосы, запоздало стряхиваю капли дождя со своего светло-бежевого летнего брючного костюма и судорожно поправляю пиджак.
«Я всё делаю правильно, это моя жизнь, я имею право на свой собственный выбор», – повторяю я про себя как мантру.
– А ребенок?! – в отчаянии произносит Егор.
– Какой ребенок? – делаю непонимающий вид.
– Я знаю, что ты беременна, от меня. Натали мне всё рассказала.
– Ах, Натали рассказала…
Ком подкатывает к горлу, мне сложно дышать, глаза наполняются слезами, и сквозь пелену я вижу Егора расплывчато и нечетко.
Я надеялась, что он так ничего и не узнает, и воспоминания обо мне будут не такими ужасными. Но эта чертова Наташка, язык бы ей отрезать. Подруга, называется. Хотя я могу ее понять – она тоже была категорически против моего отъезда, и чтобы помешать лучшей подруге уехать, в ход пошли все аргументы и даже моя тайна.
– Подумай о нашем ребенке, – тихо и настойчиво просит Егор. – Как ты с ним будешь справляться одна в Америке? А обо мне ты подумала? Я хочу видеть его рядом каждый день, воспитывать его…
– А на что мы будем жить?! – взрываюсь я. – На какие шиши ты собираешься воспитывать ребенка? Мы только что окончили университет, мы оба безработные. А где мы будем жить? В двухкомнатной хрущевке с твоими родителями или в однокомнатной с моей мамой? А?! Сначала надо встать на ноги, сделать карьеру, хорошо зарабатывать, накопить подушку безопасности хотя бы, а только потом думать о ребенке!